Каньон Холодных Сердец - Клайв Баркер

– Вы не имеете права находиться здесь, – мягким тоном произнес он, – и наверняка сами это знаете.

Вновь кто-то шевельнулся в дальнем конце зала. И опять он не смог никого рассмотреть: мрак за островком света был непроглядным.

– Может, вы все-таки выйдете и покажетесь мне? – предложил Тодд. На этот раз последовал ответ:

– Непременно… Потерпите минуту.

– Кто вы?

– Меня зовут Катя.

– Как вы сюда попали?

– Как все. Через дверь, – ответила она так, словно вела непринужденную светскую беседу. Этот ее тон вызвал бы у Тодда немалое раздражение, если бы в голосе незнакомки не звучала некоторая мягкость.

Он жаждал поскорее увидеть свою собеседницу и в то же время понимал: чем больше он будет на нее напирать, тем больше она будет сопротивляться. Поэтому Тодд решил сделать вид, что ему это безразлично, и, небрежно прохаживаясь по безукоризненно выложенному и отполированному полу, произнес: – Должно быть, трудно было меня найти.

– Вовсе нет, – ответила дама. – Я узнала о вашем приезде от Джерри.

– Вы знакомы с Джерри?

– О да. Когда-то еще ребенком он частенько здесь бывал. Вам с ним здорово повезло, Тодд. Он умеет хранить секреты.

– Неужели? А я всегда считал его болтуном.

– Все зависит от степени важности дела. Он никогда вам не упоминал обо мне?

– Нет.

– Вот видите. Знаете, а ведь он умирает. Полагаю, об этом он тоже никогда вам не говорил?

– Нет, не говорил.

– Тем не менее это так. У него рак. Неоперабельный.

– Кто бы мог подумать? – удивился Тодд, вспоминая не Джерри, а своего больного Демпси. – Ни разу даже словом не обмолвился.

– А зачем? Зачем ему посвящать вас в то, что никто не знает? Он вас боготворит.

То, что дама оказалась близко знакома с Джерри и даже осведомлена о его неизлечимой болезни, заинтриговало Тодда еще больше.

– Это он послал вас сюда? – осведомился он.

– Нет, глупенький, – ответила незнакомка – он вас послал сюда. А я здесь была всегда.

– Всегда? Где?

– В основном я обитаю в домике для гостей.

Катя говорила с такой уверенностью, что он ей едва не поверил. Если бы она и вправду занимала домик для гостей, Брамс должен был предупредить об этом Максин. Ведь он прекрасно знал, как важно было для Тодда соблюдать секретность. Почему же он не показал Максин все владения каньона, не говоря уже о том, что ни словом не обмолвился о других его обитателях?

Тодд одолел уже почти половину расстояния, отделявшего его от собеседницы, и мог разглядеть в темноте ее очертания. Он не обманулся в ожиданиях: дама оказалась весьма молодой особой в длинном элегантном платье серебристого цвета с расшитыми золотой ниткой волнистыми узорами. Переливаясь, ее одеяние, казалось, жило собственной жизнью.

– И долго вы уже здесь находитесь?

– Гораздо дольше, чем вы, – ответила она.

– Неужели?

– Представьте себе. Когда я познакомилась с Джерри, мне было… двадцать или двадцать пять.

Разумеется, это была полнейшая чушь. Даже не видя ее лица, Пикетт мог с уверенностью заявить, что этой особе меньше тридцати, возможно даже гораздо меньше.

– Но вы же сказали, что познакомились с ним, когда он был ребенком, – сказал Тодд, надеясь уличить ее во лжи.

– Верно.

– Значит, вы не могли его знать…

– Понимаю, это кажется неправдоподобным. Но здесь, в каньоне, все происходит не так, как в остальном мире. Скоро вы сами это поймете – если останетесь здесь. А я надеюсь, вы останетесь.

– Хотите сказать, я куплю этот дом?

– Нет, я имею в виду, что вы в нем останетесь.

– Зачем мне это делать? – удивился он.

Ненадолго воцарилось молчание, после чего незнакомка наконец вышла из тени.

– Потому что я этого хочу, – заявила она.

Это был точно выверенный ход, какой бывает только в профессиональном кино. Пауза, движение, поза.

А лицо! Казалось, оно тоже сошло с экрана, потому что было изумительным в своей красоте и совершенстве. У Кати оказались огромные светящиеся глаза цвета зелени и фиалок. Их яркость подчеркивали темные тени для век и густые ресницы. Нос и полные губы были весьма изящны, подбородок твердый, скулы высокие, можно сказать славянские. Лицо обрамляли темные прямые волосы. На женщине было множество украшений, причем весьма изысканных. К шее плотно прилегало одно ожерелье, значительно ниже, между грудей, свисало другое. В ушах сверкали золотые серьги, на запястьях поблескивали браслеты, причем по нескольку на каждой руке, и каждый был необыкновенной резной работы. Носила она их столь непринужденно, словно купалась в королевских украшениях всю свою жизнь.

– Уверен, что вы без труда могли бы найти мне замену, – сказал Тодд, – среди множества других молодых людей.

– Несомненно, могла бы, – ответила она, – но мне не нужны другие мужчины. Мне нужны вы.

Тодд был совершенно сбит с толку. Картинка никак не складывалась. С виду эта дама казалась уравновешенной и утонченной – между тем несла явную чушь. Она видела Тодда первый раз в жизни. Он не был ее выбором, а приехал в этот дом по собственному желанию, чтобы укрыться от людей. Она же пыталась ему внушить, будто он прибыл сюда по ее воле, да еще заявляет, что каким-то образом может заставить его остаться. Нет, все это сущая чепуха.

И все же выглядела она далеко не сумасшедшей. Более того, вид у Кати был такой, словно она только что вышла из припарковавшегося у павильона лимузина и под крик оголтелых поклонников собиралась ступить на красную ковровую дорожку. Пожалуй, в этом качестве Тодд был бы не прочь ее сопровождать. Вдвоем они составили бы потрясающую пару.

– Вы не слишком подробно изучили дом, – произнесла она.

– Откуда вы знаете?

– О… у меня повсюду глаза, – отшутилась она. – В какой бы комнате вы ни находились, мне об этом сразу становится известно. Уж поверьте на слово.

– Не скажу, что мне это слишком по душе, – признался Тодд. – Терпеть не могу, когда за мной шпионят.

– Я вовсе не шпионила. – В мгновение ока приятный тон ее речи сменился на рассерженный.

– Ну, а как называется то, что вы делали?

– Я бы назвала это гостеприимством. Следить за тем, чтобы твоему гостю было уютно…

– Не понимаю.

– Ну разумеется, – она немного смягчилась, – не понимаете. Но скоро поймете. Когда у нас появится возможность провести какое-то время вместе, вы сами поймете, что здесь происходит.