Дракон-2. Дракон цвета смерти - Галина Дмитриевна Гончарова

передо мной, все выше и выше… я поежилась у входа.

Как так получается? Двери нет, а внутри ничего не видно, словно чернилами все залито. Словно там кальмара за хвост подергали…

Я оглянулась назад.

Они стояли и ждали.

Девочки, драконицы… и все смотрели. И я не могла предать их надежды. Нет, не могла…

И решительно сделала шаг вперед. И сумрак упал на меня, отсекая от мира, как толстое одеяло на голову. Одним движением.

Странно, но в полумраке все было отлично видно.

Вот храм — большое помещение, размером со спортивный зал иной школы.

Вот алтарь посередине — черная чаша и рядом с ней постамент. На него кладутся дары, а в чаше земляное масло. Оно поджигается жрецом.

А вот и статуя Аласты.

Хм…. Аласту я понимала. А вот Варта — нет. Если богиня и правда такая — она супер. Изображенная в мраморе красотка заткнула бы за пояс пару дюжин манекенщиц. У нее-то все при всем. И перед, и зад, и улыбка, и лицо, и шевелюра… это вам не вешалки костлявые.

Ладно… это я от страха. А так — чего тянуть?

Я выбила искру в чашу с маслом, подождала, пока она разгорится — и подняла руку над алтарем.

И сделала еще один порез рядом с первым шрамом.

Я угадала.

Долго ждать не пришлось.

* * *

С Вартом я разговаривала, как будто я снаружи воронки, а он внутри. А тут — тут все было наоборот. Меня словно затянуло куда-то водоворотом, потащило — и поставило пред очи женщины, сидящей на черном троне.

М-да.

Красотка.

И тут статуя не врала. Куда там Мортише Адамс с ее подчеркнуто-готическим стилем?

Тут все натуральное. Идея ужасной красоты, иначе и не скажешь.

Гладкие черные волосы до пола, громадные черные глаза — и мраморно-белая кожа. Алые губы, идеальные черты лица. И в то же время…

Такой от нее жутью веет, что ой-ой-ой. И ожерелье на шее тоже не просто так повешено. Скромное такое, черепа на ниточке. Зверей, птиц, человеческие… кажется, даже драконий череп мелькнул. Бело на белом сливается, а все же черепа темнее ее кожи.

— Человек. Забавно…

— Здравствуйте, — не придумала ничего лучше я.

— Ну, здравствуй, — Аласту я явно позабавила. Черные глаза впились в мое лицо, словно рентген последнего поколения, пронизали ледяными лучами мозг, даже зачесалось все.

— Каэтана Кордова. Служанка Даннары. С отпечатком силы Варта. Забавно. И зачем ты сюда пожаловала?

— Просить, — не стала кочевряжиться я. Ага, можно подумать, меня она насквозь просветила, а зачем я явилась — не знает. Смешно даже. Но хочет — попрошу. Кусок от меня не отломится.

— За этого предателя? А если не прощу?

— Значит, не простите, — вздохнула я. — Чего уж там… я бы тоже не простила.

— Ты и не простила.

— Вот. Поэтому и умолять у меня плохо получается. Просто я теперь с драконами связана. И равновесие, опять же. И лет уж сколько прошло…

— Все равно обидно, — богиня встала с трона. Я подавилась завистливой слюной — фигура у нее была еще лучше, чем лицо. Это и понятно — богиня.

— У меня и другие формы есть. Показать?

— А я со страха не помру?

Аласта фыркнула. Кажется, моя дерзость ее забавляла.

— Не должна. Наверное…

Человеческий скелет меня не поразил — что я, скелетов не видела? А вот нечто синее, склизкое и в струпьях не понравилось. Хотя она богиня, она эти формы может менять, как я — шляпки.

— Все верно, — подтвердила Аласта, превращаясь обратно. — Знаешь… если бы ты сама такое не пережила, я бы с тобой и разговаривать не стала.

— Варт сказал, что он сначала с вами расстался, а уж потом… того, к другой? — рискнула я.

Аласта зло фыркнула.

— Наверняка он ей еще ДО того начал авансы делать!

— Никогда не думала, что у богов это так же…

— Так же, иначе… неважно! Близко к тому, мы же творим людей — и сами созданы людьми. И я не прощу предательство!

Я развела руками.

— Тогда простите за беспокойство. Я правильно понимаю, вы-то свое и так получаете? Люди все равно мрут, и животные, и уговаривать вас я не могу — морального права не имею. И предложить мне нечего. Могу только сказать, что нам всем плохо, а дальше уж на вашу ответственность.

Богиня разглядывала меня откровенно ехидно.

— Мою ответственность… хм…

Я развела руками. Мол, все я понимаю, надавить ничем не могу, жаловаться глупо. Так что вы уж сами решайте.

— А умолять не станешь?

— Да хоть и на коленях. А поможет?

Аласта качнула совершенной прической.

— Не поможет.

Действительно, ну что я могу сказать такого, что не знает Аласта? Чего ей не говорили? Чего она не видела в этом мире, а то и в других?

Сказать, что жизнь на этом не заканчивается? Ага, мне ли вякать? У меня-то она как раз и закончилась. Если бы не Даннара.

Что все можно пережить, что перемелется и мукА будет? А вы знаете, сколько такой утешительной чуши говорят психологи? Да вагонами! Только вот слушать их не хочется. Их хочется прибить. А если я предложу богине сходить к психотерапевту, пришибут и меня, и его.

— Безусловно.

Кто бы сомневался, богиня была в курсе моих мыслей.

— В моем царстве я владыка.

Я только вздохнула. Она, кто бы спорил. И уговаривать я не могу, я сама те же ошибки делала, и было мне больно, и обладай я ее силой, ползал бы Димусик