Олигарх из будущего. Часть 4. Время платить по счетам - Алексей Шумилов

парня закатились, траектория движения изменилась, и он рухнул навзничь, как следует приложившись лобешником об асфальт.

Воспользовавшись тем, что мы на мгновение отвлеклись, в бой включились «крыс» и толстяк. Мелкий атаковал Ваню, прыгнув вперед и попытавшись всадить выкидуху снизу-вверх в солнечное сплетение. Шанс попасть у него был. Нож вообще страшное оружие ближнего боя. В реальности любой резкий хлюпик способен за пару секунд зарезать Стивена Сигала или Джеки Чана. И Ваня, несмотря на звание мастера по самбо, мощную мускулатуру, вес за сто килограмм и рост около метра девяносто, вполне мог получить лезвие в живот. Мелкого подвела нарушенная алкоголем координация. Двигался он медленнее чем, мог и чуть неуверенно, туфель споткнулся об асфальт. «Крыс» на секунду потерял равновесие и сразу попал в могучие лапы самбиста-тяжеловеса.

Ручища Ивана стиснула запястье с ножом, резко дернула на себя. Выкидушка выпала из ослабевшей ладони, звякнув об асфальт. Худой полетел прямо в объятья бывшего десантника. Иван сгреб джинсовую рубашку и красиво подсек крыса стопой так, что тот аж подлетел в воздухе и с глухим стуком приземлился прямо на неудачно выставленную вперед руку. Кость хрустнула, сустав выгнулся под неестественным углом, «крыс» истошно взвыл.

Я тем временем рубился с толстяком. Эта гора жира на удивление умела драться. Прямой правый пузан грамотно сблокировал выставленными вперед предплечьями и отмахнулся двумя мощными свингами, заставив меня резко отскочить вправо. Кулаки просвистели около моего носа, а толстенная ножища уже летела в живот. В последний момент, я ушел в сторону, пробивая апперкот в бороду. И тут толстяк меня удивил, согнувшись и закрывшись руками. Но на этом он не остановился и уже в свою очередь пихнул меня так, что пришлось мелкими шагами просеменить пару метров назад, чтобы сохранить вертикальное положение.

Толстый восстановил равновесие, шагнул вперед, перекрывшись предплечьями, но я успел раньше. Сдвинулся в сторону, левая ладонь сбила блок, снимая защиту, а правая пробила в открывшийся подбородок. В последний момент пузан сумел отодвинуть голову назад, чуть ослабляя удар, и не улетел в глухой нокаут. Но прямой заставил его глаза помутиться, а ножищи подогнуться. Толстый немного опустил руки, несколько раз качнулся как пьяный, восстанавливая равновесие. Добить его я не успел. Сбоку на толстяка ураганом налетел Иван, уложивший своего противника. Подхватил пузатого под коленки и рывком дернул и как мишка подмял ошеломленного парня под себя. Но это уже было лишним, от удара об асфальт глаза толстого закатились, а тело бесформенной кляксой растеклось по земле.

— Готовы, — с удовлетворением констатировал я, глядя на три бесчувственные тушки.

Сознание автоматически зафиксировало отдаленный вой сирены. С каждым мгновением он становился всё ближе. Наконец в конце переулка появился бело-голубой милицейский уазик.

— Менты, — выдохнул Иван.

— Плевать, — отмахнулся я. — Мы всё сделали правильно.

Машина резко затормозила и остановилась в паре метров. Открылись дверцы и из машины выпрыгнули двое «людей в сером».

Невысокий, коренастый милиционер со звездочками старшего сержанта быстрым взглядом оценил ситуацию и грозно осведомился:

— Что тут происходит?

Напарник предусмотрительно расстегнул кобуру и положил ладонь на рукоять ПМ, готовый выхватить пистолет в любую секунду. В сентябре восемьдесят девятого никто из сегодняшних патрульных и помыслить не мог, что через три-четыре года профессия милиционера станет смертельно опасной, а каждый выезд группы ППС к месту разборок с табельным оружием в кобурах без патрона в стволе мог оказаться последним. Открыть огонь по гаишникам или патрульному наряду мог любой подозрительный гражданин, имеющий при себе огнестрел, не говоря уже о матерых профессиональных душегубах в розыске. Открытой статистики по погибшим сотрудникам МВД на момент моего «попадания» не было, но по косвенным данным, когда пачками валили губернаторов, мэров, более мелких чиновников, бандитов, коммерсантов, таксистов и несчастных спившихся собственников квартир, доставалось и милиционерам. В девяносто седьмом в Московском областном суде огласили приговор банде Сохина, занимавшейся угонами и убившей 13 таксистов и собственников автомобилей. Роман Исаев, один из лидеров, при задержании положил двух милиционеров. В девяносто седьмом Пермский областной суд вынес приговор душегубу Андрею Попову, при аресте тоже забравшего жизнь сотрудника милиции. В девяносто девятом «банда черемховских скотокрадов» расстреляла в упор из обреза и дробовиков троих гаишников. В этом же году, в одной из колоний Адыгеи заключенный совершил побег и уложил двух сотрудников милиции, случайно оказавшихся на пути. Число покушений и убийств работников правоохранительных органов за девяностые годы по самым приблизительным прикидкам перевалило за многие тысячи. Расплодившиеся беспредельщики стреляли в служителей закона, не особо задумываясь, о последствиях.

В сентябре восемьдесят девятого года ситуация была иная. За два года до провала ГКЧП оказывать вооруженное сопротивление советской милиции могли только полностью отмороженные. Обычно грозного вида патрульных хватало, чтобы утихомирить самых буйных.

Конечно, и в восемьдесят девятом имелись отбитые на всю голову, готовые мочить кого угодно. Но большинство преступников предпочитало не вступать в стрелковые бои с «людьми в сером», а по возможности незаметно скрыться. Или сдаться, если сбежать не получается. Сотрудников милиции ещё опасались, и обострять отношения с правоохранительными органами не хотели.

— Товарищ старший сержант, я всё расскажу, — затараторил неожиданно подошедший водитель «двадцать первой» волги. — Это на моих глазах произошло.

— Эти, — показал он взглядом на три неподвижные тушки. — Летели как оглашенные на «девятке», вон она разбитая в фонарь уперлась. Выехали на встречку, я чудом увернулся, врубились в столб. Я сволочам кричу «что же вы суки такие, делаете», а они мне в ответ «иди на хер, дед». Ну и начали вылазить из машины. Она, уже помятая была, видать, ещё кого-то приложили.

— Не кого-то, а старика сбили, — добавил я. — Всё на наших глазах произошло. И чуть нашу машину не протаранили, чудом увернулись в последний момент. Я со знакомой ехал, у неё медицинское образование, она осталась оказывать помощь пострадавшему, а мы вдогонку за этими уродами рванули. Через пару улиц смотрим, они уже в фонарь въехали и из машины вылезали, хотели смыться. Я предложил им задержаться до выяснения всех обстоятельств, вон тот мелкий, который лежит справа, вытащил нож. Ну и понеслось. Нам с водителем пришлось их обезвредить.

— Так всё и было, подтверждаю, — кивнул водитель «горбатой волги». — Я всё слышал и видел, готов дать показания.

Распростертые на земле тушки начали шевелиться, приходя в себя. Я взглядом указал старшему сержанту на них.

— Так, Михно, Никифоров, грузите этих, — деловито распорядился он. — А я пока разберусь с