История Византии. Том 3. 602-717 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский

скудное для того времени византийское предание не сохранило даже имен тех лиц, которые в ту пору действовали от имени императора. Сообщения близкого по времени писателя, епископа Себеоса, позволяют с большой вероятностью утверждать, что преобладание при дворе имела армянская знать, в среде которой еще Ираклий нашел лучших сотрудников в своих бранных трудах. Положение империи было весьма тяжко. Халифат по существу теократической идеи, лежавшей в его основе, не знал для себя ни территориальных границ, ни различия национальностей. Эта основная черта новой державы и подъем воинственных инстинктов арабского племени создавали для империи перспективу непрерывной борьбы за существование. Внутренние отношения империи в умаленных после арабских завоеваний пределах были потревожены тяжкой смутой, которую вызвала религиозная политика Ираклия и эктесис, как ее последствие. Протест папы Иоанна имел огромное значение для настроения западных областей латинского языка, оставшихся за империей. Хотя после утраты Месопотамии, Сирии и Египта эктесис потерял свое значение в смысле орудия для достижения унии православной церкви с монофизитской, но оставалась Армения, единодушие с которой в сфере религиозных вопросов имело особенное значение по тогдашним политическим условиям. Родственные связи соединяли дом Ираклия с армянской знатью, и ее представители являлись ближайшей опорой трона малолетнего государя. Несмотря на всю трудность положения государства византийский двор сумел отстоять трон законного потомка Ираклия и единство государства, а подраставший в тяжелых условиях соперничества за власть и влияние в среде придворной знати отрок-император обнаружил, когда его возраст позволил ему самостоятельно направлять жизнь империи, сильную волю и твердый характер.

Первый год нового правления ознаменовался бунтом в Риме. Хартуларий Маврикий, инициатор недавнего ограбления папской казны в Латеране, распустил слух о том, будто экзарх Исаакий намеревается отложиться от империи и провозгласить себя императором. Под этим предлогом он начал приводить к присяге на свое имя гарнизон Рима и соседних городов. Исаакий, остававшийся верным дому Ираклия, получив известие о мятежном движении Маврикия, отправил в Рим войско под началом магистра Дона, которому удалось без кровопролития воздействовать на настроение солдат, и покинутый всеми Маврикий укрылся в одном из римских храмов. Дон вывел его из убежища и отослал в оковах вместе с ближайшими соучастниками этого движения в Равенну. По приказанию Исаакия, Маврикий был казнен по пути, и голова его, доставленная в Равенну, была выставлена в цирке. Соучастники Маврикия в ожидании следствия содержались в тюрьме. Но в ту пору скоропостижно скончался Исаакий, и подсудимым удалось освободиться и вернуться на места своей службы. Пост экзарха занял присланный из Константинополя Феодор Каллиода.[525]

Около того же времени скончался папа Иоанн (11 октября 642 года) и на престол св. Петра был избран Феодор, грек по происхождению, сын епископа, родом из Иерусалима. Выбор клира не встретил возражений и 24 ноября началось правление нового папы. Разделяя воззрения своего предшественника, Феодор относился с осуждением к эктесису, отверг синодику патриарха Павла, в которой признал единомыслие с Пирром, и в своем ответном послании к нему указал на незаконность занятия им епископской кафедры при жизни предшественника, который был устранен не постановлением церковного собора, а мятежным движением населения столицы.[526] По этому последнему вопросу папа писал также епископам, посвятившим Павла.[527] Таким образом, церковный раскол, возникший при папе Иоанне, обострился еще более при его преемнике.

В третий год правления Константа его трон подвергся покушению со стороны того самого Валентина Аршакуни, который был инициатором переворота, низвергшего Мартину и ее сына и утвердившего преемство императорского сана за законным прямым потомком Ираклия. Это событие засвидетельствовано в нашем предании весьма скудно. Папа Мартин на допросе, которому он был подвергнут в Константинополе в 654 г., говорил о нем, как о военном бунте, который не встретил должного отпора со стороны членов придворной знати. Из его слов видно, что Валентин восседал в императорском облачении рядом с Константом, и что это его возвышение было узаконено императорским указом.[528] В кратком упоминании о мятежной попытке Валентина у Иоанна Никиуского отмечено, что он дал клятву в том, что облекся в пурпур лишь для командования армией.[529] У Феофана дело Валентина представлено, как посягательство на трон Константа, которому, однако, удалось, привлекши на свою сторону население столицы, устранить претендента.[530] Гораздо полнее сообщение Себеоса. — Задумав совершить переворот, Валентин заставил обманом сенат согласиться на венчание его царским венцом, имея ввиду принять главное начальство над войском. Он привел с собой в столицу личную дружину в 3 тысячи человек и присоединил к ней много другого войска. Опираясь на эту силу, он «отяготил иго жителей города». Против Валентина взбунтовалось городское население и, собравшись в храме св. Софии с патриархом во главе, заявило протест против насилия. Подавить волнение взялся один из приспешников Валентина, по имени Антонин. С тысячей человек он ворвался в храм и начал расправу с возбужденной толпой. Патриарх вмешался в дело, указав на оскорбление святости места палочной расправой в церкви; но Антонин ударил его по лицу. Это вызвало такую ярость, что Антонин был убит и труп его вытащили за ноги из храма и сожгли на площади. Толпа ворвалась во дворец, вытащила оттуда Валентина и подвергла его такой же участи.[531]

Покушению Валентина на верховную власть предшествовал поход против арабов, организованный, по-видимому, из Константинополя. Одновременно с выступлением Валентина должны были выступить из Армении войска под начальством вождя Давида Уртайи. Эти армии должны были встретиться на вражеской территории. Но армия Валентина понесла поражение и бежала с поля битвы (по-видимому, в Сирии), а Давид вступил в Месопотамию, и так как арабских гарнизонов там не было, то он позволял себе в отношении беззащитного местного христианского населения всякие насилия и жестокости. Покоритель Месопотамии Ийад находился тогда в Дамаске. Получив известие о вторжении армян, он поспешил в Эдессу и стал преследовать отступавшего уже неприятеля. Давид был вынужден вступить в сражение, был разбит и его войско было истреблено. Благополучно ушел со своим отрядом в Амиду не оказавший ему поддержки отряд Тита, который резко осуждал поведение своего товарища относительно туземцев во время похода. — Таково сообщение, сохраненное Михаилом Сирийцем.[532] Весьма возможно, что неудача похода послужила для Валентина поводом для его мятежного предприятия в столице.

По смерти Валентина пост главнокомандующего в Армении был предоставлен Феодору, князю области Рыштуни, лежавшей к югу от озера Ван, в пределах персидской Армении. Это дело сладилось при посредстве католикоса Нарзеса, преемника Езра, скончавшегося в 640 году. Возможность такого назначения объясняется особыми условиями,