По головам - 2 - Ярослав Горбачев

С голограммы на нас смотрела очень красивая, даже сказал бы — шикарная женщина. Красивая, стильно одетая, властная и знающая себе цену. Одновременно похожая на мою Яромиру и не похожая на неё.

Слегка подняв уголки губ, даже не улыбнувшись — а скорее обозначив улыбку, она сказала:

— Здравствуй, сестра.

Голос у неё тоже был очень мелодичный и самую малость низковатый.

— Здравствуй.

— Я получила твоё сообщение. То, что ты рассказала… Это ужасно!

Яромира кивнула.

— Я уже попросила мужа разобраться во всём. Он обещал всё выяснить.

Яромира снова кивнула.

— Сестра… Ты сейчас одна?

— Да.

Хельга Миронова звонко расхохоталась.

— Ты никогда не умела врать, малая.

Яра пожала плечами и усмехнулась.

— Ну, это же очевидно… Чего ты ещё ожидала услышать? Чистосердечное признание?

Хельга снова обозначила улыбку.

— Да уж, малая. Вы, конечно, зажгли будь здоров. Твой… Муж сумел всех удивить. Это его выступление, которое он как-то умудрился транслировать по некоторым каналам… Скажу по правде, даже я прониклась.

— Правда?

— Истинная. И я думаю, Яра, что произошла чудовищная ошибка. Твоего мужа посчитали виновным в том, чего он на самом деле не совершал. Это возмутительно. Разбирательство уже ведётся!

— Правда? — Яромира иронично приподняла бровь.

— Да, малая. Я уже связалась со всеми сёстрами. Мы потребовали от мужей, чтобы они выяснили, что произошло, и отчитались перед нами. Потому что такие вещи нельзя оставлять безнаказанными! Подумать только — мама, папа…

Хельга опустила голову и смахнула крохотную слезинку из уголка глаза. После чего решительно подняла голову.

— Малая. Не переживай. Все виновные будут наказаны! Я торжественно это обещаю!

Яромира ничего говорить в ответ не стала. Просто смотрела на свою сестру. Которая выдержала небольшую паузу, и сказала:

— Возвращайтесь на Ирий, малая. Вас теперь, после такого громкого заявления, никто не посмеет тронуть. Доверьтесь профессионалам разобраться со всем… Мироновы обеспечат вашу безопасность. Я договорюсь.

— Мы подумаем, Хель. Но… После всего, что произошло, у нас серьёзные сомнения. Мы не доверяем никому… И, прости уж — но Мироновым в том числе.

— Ты что, думаешь — семья моего мужа замешана в этом?!

Яра пожала плечами.

— Среди нападавших были люди, очень похожие на тех ваших бойцов. Прославленных стрелков.

— И что, этого достаточно, чтобы обвинить нас в чём-то?! Ведь кто-то легко мог подстроить всё специально, чтобы выглядело, будто это мы!

— Нет. Этого недостаточно. А достаточно того, что все семьи Ирия, явно сговорившись, гнали нас, как борзые собаки зайца…

— Во-первых — не вас, а твоего… Мужа. А во-вторых — Сенат действовал исходя из той информации, которая у него имелась. А по ней выходило, что твой муж это всё и подстроил…

— Подстроил прорыв некротварей-то, да? С его-то родовым даром?

— Не сам. Ему помогли. Ты же понимаешь, что твой муж действует не сам по себе?

Не знаю, скольких усилий Яромире стоило сыграть почти искренне выглядящее расстройство. Медленно наклонив голову, она изобразила вселенскую грусть и печаль.

— Вот, малая. Задумайся. Хорошенько подумай. Хочешь ли ты быть марионеткой в чьих-то руках? Но это ладно, этот вопрос сейчас не горит. А вот что нам надо обсудить вот прямо сейчас… Ты можешь мне вообще объяснить, что происходит?

— Ты про что, Хель?

— А ты как думаешь? Что, есть так много эпизодов, про которые я могу тебя спросить?

— Никогда не любила эту игру словами. Скажи прямо, что хочешь узнать — если хочешь получить ответ.

— Я про нападение на корабль. Это серьёзно, малая. Вы уничтожили два боевых корабля рода Мироновых, и один захватили. Это объявление войны!

— Вот только, незадолго до этого те корабли летели захватить то, что принадлежит мне…

— Что так же принадлежит тебе, как и всем нам, Яра!..

— Что принадлежит мне, как представительнице рода Огневых-Белых.

— Эти бредни, которые вы напридумывали себе… Вас никто не поддержит. Вам не дадут поднять голову, Яра. Не играйте с огнём! Просто согласитесь решить всё по-хорошему, как я предлагаю! Вам оставят то, что принадлежало раньше Огневым. Этого достаточно. Но наследство нашей семьи… Тут уж извини. На него у тебя нет никаких особенных прав. Ты вообще младшая из нас из всех! Ты можешь рассчитывать, самое большее, на равную долю!

Яромира задумалась — что ответить на это, она не знала. А Хельга продолжила гвоздить мою супругу выглядящими совершенно логично фактами.

— Яра. Наши корабли летели забрать то, что и так уже никому не принадлежало. Мама и папа попали в Преисподнюю… Бедные. Но! Этого уже не изменить. А кто-то же должен был взять на себя заботу о наследстве! Чтобы разделить потом по чести между теми, кто имеет на него права! Не оставлять же лапуты на поживу всяким стервятникам! Так что, извини, но с моей стороны всё выглядит справедливо…

Отодвинув задумавшуюся явно не о том Яромиру в сторону, я встал перед объективом камеры.

— О, а вот и герой дня! И всей прошедшей недели! Поздравляю, Темнозар Огнев. Ты настроил против себя все семьи Ирия… И, похоже, сейчас лишаешь себя последней возможности решить вопрос полюбовно.

— Темнозар Огнев-Белый. И, Хельга. Я продолжу уничтожать имущество Мироновых, как главных подозреваемых в том, что произошло. Сейчас мы разобрались с вашей эскадрой… На очереди ваши лапуты. Поверьте, мы сможем сделать и с ними кое-что такое, что вам очень не понравится.

— Не смеши меня, Темнозар. Это недопустимо! Ты выходишь за все рамки! И вас всё равно собьют… Подумай хотя бы о моей сестре! Во что ты её втягиваешь?..

— Я буду уничтожать имущество сначала Мироновых, а потом и остальных родов — до тех пор, пока моё поместье на Ирии не оставят в покое. Передайте эти слова остальным. На сём, извините, прощаюсь…

— Стой!

— Да?

— Почему — Мироновы? Чем наша семья хуже других? Если ты продолжишь уничтожать наше имущество — остальные просто дождутся, пока мы потеряем всё… И ты всё равно ничего не добьёшься! Подумай ещё раз — то, что ты делаешь, неприемлемо, и ты поплатишься за это. Но гораздо хуже будет, если ты нагадишь только нашей семье, а остальных не тронешь.

— То есть — я правильно сейчас понял? Нам даётся добро на террор против остальных семей, если не будем трогать вашу?

— Я сказала то, что сказала!