Плейбой и серая мышка - Марина Серова

– Убить Романа?

– Да. И забрать пленку. Но перед этим я должен был сделать еще кое-что…

– Что же? – спросила я.

– Мне нужно было убрать с дороги эту сучку Ирку, ее подружку так называемую. Это же она с подачи Романа Марину агитировала наркотики попробовать, она, мразь этакая! Вместе со своим Андрюшенькой! Ну, тот, слава богу, сам копыта откинул, не пришлось мне лишний грех брать на душу. Хотя если б пришлось – не дрогнул бы. Они Марине всю жизнь искалечили, а мне хотелось ее спасти. У нее еще есть шанс начать все сначала, ее можно вылечить. Просто требовалось изничтожить то болото, которое ее засосало.

– Это ты об Андрее Звягинцеве и его подруге Ирине? – внутренне торжествуя от собственной проницательности, потребовала я подтверждения.

И Виктор подтвердил мои предположения:

– О них, о них! Андрюшенька-то в последнее время радостный ходил. Он у Романа порошок спер, много. Так что они с Иркой кайфовали всласть. И как-то к Марине приперлись, пока меня не было. А ведь она уже собиралась завязать. В общем, вернулся я, а они тут никакие сидят, под кайфом все. Марина с Иркой – просто невменяемые. Я Андрюшку потряс, он еще мог языком ворочать. Спрашиваю, где взял столько? У тебя же вечно денег нет, а тут еще угощаешь? Он проболтался, что у Ромы спер. Уж не знаю, как. Вот… И тогда я понял, что их обоих надо убивать, иначе не дадут Марине жить спокойно.

Виктор был явно не в себе. Я и не рассчитывала, на его откровенность.

– И что, ты бы стал уничтожать всех наркоманов города или мира? – тихо спросила я. – Ты считаешь, что это панацея?

– Слушай, вот только не надо, а? – скривился Виктор, сжимая кулаки. – Я преследовал свои личные цели, ясно? И убивал конкретных неугодных мне людей, вот и все. Меня интересовала Марина, и я убивал тех, кто мешал ей нормально жить. На остальных наркоманов мне плевать. Хотя таких гадов, как Рома, кто приучает молодежь к наркоте, нужно всех передушить! А Ирку я с удовольствием убивал.

– Да уж, – поежилась я. – Мне довелось лицезреть ее окровавленный труп. До сих пор мурашки по коже. Ты даже способ убийства сменил.

– Ты? Видела труп Ирки? – неподдельно удивился Виктор.

– Так получилось, – скромно ответила я.

– Слушай, а ты вообще кто, а? – угрожающе надвинулся на меня Виктор. – Чего тебе вообще надо, а?

– Я частный детектив Татьяна Иванова, – с кристальной честностью в глазах призналась я.

Дело шло к завершению, и тянуть волынку дальше мне надоело. Тем более что Виктор сказал все, что нужно.

– Чего? – вылупился идейный убийца.

– Ты лучше сдайся по-хорошему, меньше дадут. Я отлично понимаю, почему ты это сделал. Может, адвокат отмажет.

Я старалась говорить как можно спокойнее, но чувствовала, что наступил момент «Х». Неожиданно вспомнила про Виталькины рассказы и усмехнулась про себя: «Хорошо, что не момент ХХХ». Хотя это, конечно, не к месту и не в тему. Но промелькнуло и ушло. А Виктор спокойно вынул нож – откуда, я так и не успела заметить, – и сказал:

– Хорошо. Только мне уже безразлично, кто ты. Потому что все равно умрешь! Неужели ты думаешь, я после того, что рассказал, выпущу тебя отсюда?

– Ты… хочешь меня убить? – с притворным ужасом спросила я, собирая силы и вспоминая свои коронные приемы.

– А что же с тобой делать?

– Не надо, – попросила я, уже решив, какой именно прием я сейчас против него применю.

– Не фиг было лезть куда не следует, – проговорил Виктор, кивая на нож. – Им я Ирочку убил, – сказал он, улыбаясь. – Вот уж не думал, что еще раз применить придется.

Вдруг в коридоре послышались стоны, и в комнату почти вползла Марина. На нее было страшно смотреть: бледно-зеленое лицо, ввалившиеся глаза, дрожащие руки. Она попробовала подняться, но тут ее начало рвать, и она упала на пол.

Ну что ж, не стоит рассчитывать на милицию, нужно действовать самой. Пора! К тому же появление Марины оказалось очень кстати, поскольку отвлекло внимание противника.

– Марина! – кинулся к ней Виктор, но я молниеносно подставила ему подножку, ногой выбив нож из его руки.

Виктор растянулся на полу с ужасным ругательством. В тот же момент послышался треск ломаемой двери, которая и без того была очень хлипкой, и в квартиру влетел Киря в сопровождении камуфляжников.

– Татьяна! – первым делом кинулся он ко мне. – Ты в порядке?

– В порядке, в порядке, – ответила я, доставая диктофон.

– Отлично, отлично, мы все слышали. Теперь улик предостаточно. К тому же еще обыск предстоит, кассеты найдем, а это тоже улики.

– Да меня сейчас не улики беспокоят, – махнула я рукой, но уточнять не стала.

На Виктора надели наручники и поволокли вниз. Марина лежала на полу, дергаясь в конвульсиях.

– «Скорую», быстро! – крикнул Киря. – А я обыск начинаю.

При обыске нашли кассеты с записями порнофильмов. Те самые, которые я не могла найти у Романа ни на одной, ни на другой квартире. Киря мельком просматривал пленки. На многих из них была запечатлена Марина. Оперативники заглядывали из-за плеча, и Кирьянову пришлось отгонять их, заставляя заниматься более значимыми для следствия вещами.

Я подошла к Володе и спросила:

– Киря, ты собираешься использовать эти материалы в деле?

– Конечно, – ответил довольный Кирьянов, – а как же иначе?

– Кроме одной кассеты, – заметила я. – Моя личная просьба.

Кирьянов, недолго думая, махнул рукой в знак согласия.

– Ищи! – снисходительно кивнул он на ворох кассет.

«Любишь кататься – люби и саночки возить!» – вздохнула я. Интересно, какая же из них Светкина? А фраза, пришедшая мне на ум, предназначалась именно для нее, любимой подруги. Вот бы ее заставить разгребать это дерьмо!

– Ну, ты посмотри пока. – Киря деликатно вышел в другую комнату.

Я поставила первую попавшуюся кассету в видеомагнитофон и сразу же выключила его. Мистическим образом первая кассета оказалась и последней. Именно та, на которой изображались Светка с Романом. Я вздохнула с облегчением, ибо наблюдать половые подвиги Романа не имела никакого желания.

– Все в порядке? – заглянул в комнату Киря.

– Да, – ответила я.

– Значит, будем считать, что я этой кассеты в глаза не видел, – сказал Кирьянов, улыбаясь.

– Спасибо, Киря, – с чувством проговорила я. – Спасибо!

– Ну что ты, милая. – Киря успокаивающе погладил меня по руке. – О чем ты говоришь?

Эти телячьи нежности вырвались у Кирьянова неожиданно. Уже давно он не воспринимал меня как ту, которой можно говорить «милая». Впрочем, мелочь, а приятно.

Марину к этому времени уже увезла «скорая», а Виктора – наряд милиции.