Бордель: Когда зайдёт солнце - Lion_official

кого-то подцепить. И по их душу пришли мужчины. Всё по «старому» плану: были заказаны два дорогих коктейля и отправлены на разведку. Конечно, девушкам указали на столь щедрых отправителей, и уже вскоре, когда рыбки клюнули, вечер официально начался.

Шторки в их «ложе» давно прикрылись, куда никто не мог войти, им просто не позволено. На столе пустовали бутылки и бокал за бокалом. Алкоголь для двух парочек лился этой ночью рекой. Но вместе с закусками на столе было кое-что ещё. Остатки белого порошка. Плюс к развлечению девочкам.

— Может поиграем! — одна из девушек, Мелинда, хлопнула в ладоши.

— Да, давайте! — поддержала вторая, Кэйтлин, освобождаясь из объятий Себастьяна.

— Во что, красавицы хотят поиграть? — брюнет протянул руки к девушке и быстро вернул в свой капкан. Их губы сошлись в жарком, требующем поцелуе.

Причмокивание приглушалось громкой музыкой с танцпола, и Мелинда грустно выдохнула. Подруге-то достался более активный парень, чем ей.

— Мы их никогда не оторвём друг от друга… — возмущённо произнесла брюнетка и плюхнулась обратно на спинку дивана, пока глаза изучали «поедание друг друга» напротив. Тем было весело, тем было жарко, да так, что от одежды хотелось избавиться, — Никогда.

— Пусть наслаждаются моментом, — Гарри обратил свои тёмные глаза на девушку.

— Скажи, со мной что-то не так? — она наконец посмотрела на мужчину, который казался ей красавцем-богом по сравнению с остальными, но он был замкнут.

— Нет, ты очень красивая и милая. Просто не могу понять, чего ты хочешь.

— Я хочу веселиться, смеяться, танцевать, играть и брать от жизни всё! — наркотики говорили в ней так отчаянно, что трудно было не воспользоваться.

— Знаешь, я не похож на клоуна и весельчака, мне по душе что-то приземлённое.

— Что же? — она придвинулась к нему близко-близко, создавая контакт. Руки быстро пошли в ход, но их никто не останавливал. Мелинда аккуратно поддела рубашку и вытащила из брюк, а затем коснулась горячего тела.

— Ты вроде уже поняла. — Фирменная обольстительная улыбка просочилась на его лицо, и всё понеслось со скоростью света.

Она специально действовала неаккуратно, желая задеть все возможные точки. Лучше уж все рычаги воздействия, чем ничего. Сначала провела по рельефным кубикам, томно заглядывая в помутнённые алкоголем глаза, затем коснулась ремня и слегка подразнила, дёрнув резинку трусов вверх. Игры разводили дичайший огонь. Желание будет рваться наружу с минуты на минуту. Скользнув из-под рубашки, Мелинда провела вдоль бедра и резко, неожиданно ухватила зону паха в свой кулак. Гарри был удивлён, качая головой и ехидно ухмыляясь.

— А ты плохая девочка… — прижав тело к себе, он как обычно избегал губы, устремляясь кусачим поцелуем в шею, — Если сейчас же не прекратишь дразнить меня, всё окончится диким трахом прям на этом диване, а нам же не нужны лишние глаза.

— Но куда мы пойдём? — глазки искали правду на вишнёвых губах.

— Для VIP-клиентов предусмотрен хорошенький туалет.

— Встретимся там? Женский или мужской? — идея как нельзя кстати порадовала её.

— Выбирай сама, главное, чтобы ты была без нижнего белья. Иди! — он нарочно коснулся кромки трусиков и отпрянул.

Заведённая не на шутку Мелинда поскорее помчалась на поиски того самого туалета, пока Гарри поднимал стакан с бренди и жадно осушал его. Себастьян оторвался от своей спутницы и посмотрел на друга.

— Вот так быстро ты умеешь клеить девочек… Я поражён! — он говорил быстро, сбито и чересчур энергично, — Третьим не возьмёшь? — загоготал парень.

— Ты же знаешь, я не любитель секса втроём! — подмигнул Гарри и встал с дивана, — Прошу меня извинить, нужды говорят сами за себя. Мне нужно в туалет, — это он произносил специально для Кейтлин, которая, находясь под кайфом, не понимала ни одного намёка двух друзей.

— Иди давай, собственник! — крикнул Себастьян вслед.

Воспользуйся временем, — произнёс одними губами, указывая глазами на девушку, готовую сделать всё, что только захочет его друг.

Сам же шатен юркнул в женский туалет, предчувствуя, что Мелинда прячется именно тут. И не прогадал. Она стояла около раковины и демонстративно крутила нижнее бельё на указательном пальчике. Чёрные трусики. А затем, усевшись на мраморную тумбу, развела широко ноги, давая понять, что готова. Ухмыльнулся. Потёр подбородок. Щёлкнул замком в двери, лишая возможности посетителей войти. И направился к ней.

— А если бы вошёл не я? — располагаясь между раздвинутых ног, Гарри опустил руки на бёдра, — Если бы это был какой-то придурок?

— Если честно, то я твоего имени-то не помню, но мне так хорошо.

— Если честно, то мне неважно, кто ты, любая другая может быть на твоём месте.

Жужжание молнии на брюках. Он приспускает их вниз вместе с боксёрами. А затем начинает погружение внутрь тела. Трепещет, постанывает и хватается за крепкие плечи, облачённые в дорогую белую рубашку. Долгожданная разрядка. И ему действительно плевать, кто та девушка, в которую он врывается импульсивно, жёстко, но при этом страстно. Важно лишь то, насколько хорошо и пусто ему будет потом на душе. Вот поэтому он, впившись в бёдра темноволосой, насаживает ещё глубже.

— Блять! — от перенасыщения вопит Мелинда и откидывает голову назад.

Гарри абсолютно не волнует красота её тела или богатство души, сейчас он даже не смотрит на неё, а, прикрыв глаза, отдаётся бездумным кайфовым толчкам. Во всём происходящем нет контакта между двумя людьми, играет лишь эгоизм. Девушка проводит вдоль напряжённой спины мужчины и устремляет шаловливые пальчики на бёдра.

— Руки убери! — грозно рычит, врываясь сильнее и отталкивая от себя тело.

Такое грубое действие помогает и убирает раздражитель, теперь девушка держится из последних сил за края тумбы. Он наклоняет тело слегка в бок, переворачивая и устраивая позу под себя. От того, как сильно рука сжимает бедро темноволосой, останутся следы, надолго. Жестокость и грубость присущи ему сейчас, когда весь мир летит в большую яму, и летит он довольно давно. Тяжело держаться. Тяжело быть тем, кем не являешься. И ему тоже.

— Подари мне всю себя в первый и последний раз… — сдавленно рычит Гарри и увеличивает темп, желая покончить с происходящим.

— Господи, я… Я… — сжимаясь во что-то крошечное, она уже не может совладать телом, когда финиш так близок.

Он знает о последствиях. Поэтому прекращает всё за секунду до главного. Выходит из девушки, бьющейся в конвульсиях. Белая жидкость выливается вовремя на гладкие, влажные бёдра Мелинды. Всё кончено. Мероприятие подошло к концу. Она никогда не узнает его имени. А он никогда не захочет вспоминать те жадные чувства, что просыпаются в нём каждую ночь. Оба приходят в себя после яркого оргазма. Оба молчат. Никто в комнате не хочет задавать слишком много