Мы - одна бригада - Владимир Колычев

Рому привели в чувство. Игнат сидел, развалившись, на диване и жег его взглядом.

– И что мне с тобой делать, фуфлошник херов? – спросил он.

Рома хотел что-то сказать, но не смог произнести ни единого внятного слова. Страх пережал ему горло. Челюсть трясется как у параличного. Еще немного, и под задницей начнет растекаться теплая лужа.

– Знаешь, кто такой фуфлошник? – спокойно спросил Игнат. – Это человек, который садится играть в карты, но не имеет при этом денег...

– Есть... У меня... У меня есть деньги... – выдавил из себя Рома.

– Не о деньгах речь, – покачал головой Игнат. – А о том, что ты не с теми людьми в карты сел играть. Нет в тебе силы. И быки твои – полное фуфло. Такие чухи как ты могут выиграть только одну партию, на большее их не хватает. И тогда им приходит писец... Твои шалявые овцы даже прикончить нас не смогли. С такими придурками ты собирался делать большие дела. И что вышло? А то и вышло, что теперь будут делать самого тебя. Ты на моих пацанов глянь. Глянь, и ты сразу поймешь, что у них заминки не будет. Я сейчас дам им на тебя отмашку, и ты тут же получишь нож под ребро...

Для убедительности Лева продемонстрировал нож, о котором говорил Игнат.

– Не надо... Ну не надо... – заблеял Рома.

Под его задницей растекалось-таки мокрое пятно.

– Что, ссышь, когда страшно? – презрительно усмехнулся Игнат. – Ссышь... А надеяться тебе, Рома, не на что. Сильно ты нам поперек горла встал. Братана нашего под ментов подставил. И нас вот на съедение своим козлам бросил. Капуста мы тебе, что ли... Про Лику я и не говорю. Нехорошо ты с ней поступил, нехорошо... Но я сегодня добрый. Так что ты можешь выбрать сам, какой смертью тебе умереть...

Видно, Игнат говорил очень убедительно. Потому что в воздухе сильно завоняло.

Пришлось открывать нараспашку окно и дверь на балкон.

– Не убивай! – умоляюще скулил Рома. – Ну не надо... Я отдам... Я все свои деньги отдам...

Игнат задумался. Может, в самом деле развести этого козла на бабки. Но хватит ли у него денег, чтобы откупиться?

– Все твои деньги, это сколько? – заинтересованно спросил Игнат.

– Двадцать тысяч...

– Мало.

– Двадцать тысяч долларов...

– Все равно мало.

– Тридцать.

– Не пойдет.

– Пятьдесят.

– Не убедил.

– Сто!.. Сто тысяч баксов...

– У-у, круто! Но все равно мало...

– У меня больше нет... Еще могу десять набавить и все...

– Ну я думаю, сто десять штук будет в самый раз... Где бабки?

– Я... Я покажу...

– Поехали!

Сначала Игнат отправил Рому в ванную. Пока тот приводил себя в порядок, он объяснял Лике и Алехе, что им нужно сейчас сделать. Леву и Вилли он забрал с собой. Баранобыков оставили в квартире. А Рому затащили в машину.

– Куда едем? – спросил Игнат.

– За город. По Ярославскому шоссе, за Мытищами поселок, там у меня домик есть...

Толян молча тронулся с места и взял курс на Мытищи.

– Фазенда загородная? – спросил Лева.

– Что-то вроде того...

– И квартира в Москве есть?

– Есть.

– Хорошо ты, Рома, устроился. Квартира, машина, дача... И чего тебе не хватало? Зачем на серьезных людей наехал, а?

Вопрос остался без ответа. Рома угрюмо молчал. И мысленно переваривал этот убийственный для себя вопрос. Действительно, зачем он со своим фраерским рылом полез в блатной ряд?..

Рома не обманул. В тайнике загородного домика Игнат обнаружил ровно сто тысяч долларов. За недостающими десятью кусками пришлось ехать на московскую квартиру.

По пути Игнат заехал в Измайловский лес. Толик выехал к брошенной «семерке», Лева вскрыл багажник и вытащил из него пассажиров. Все трое были живы. Но никто из них не мог самостоятельно встать на ноги, или хотя бы просто разогнуться. Недоноски были похожи на рыб, выброшенных на берег. Жадно хватали ртом воздух и беспомощно шевелили плавниками.

Игнат оставил их в лесу. А чтобы они как можно позднее выбрались оттуда, проколол все шины на «семерке».

На московской квартире Ромы тоже был тайник. Игнат обнаружил в нем десять тысяч баксов. И еще двадцать тысяч рублей в банковской упаковке. Но это еще было не все. В маленьком мешочке он нашел два десятка брюликов по три-четыре карата в каждом.

– Что, «слезами» занимаешься? – любуясь камушками, спросил Игнат.

– Да по мелочи. В Минске беру, здесь продаю...

– Вот и продавал бы себе потихоньку... Лика слез много выплакала. Из-за тебя. Как думаешь компенсировать, а? Не знаешь. А я знаю. Ее слезы меняем на твои слезы. Вот на эти!

Игнат подбросил мешочек с камнями, поймал его и спрятал в карман.

– А как ты думал, гнида помойная! – презрительно усмехнулся он. – И двадцать деревянных штук тоже забираем... Вы, гражданин не хороший, преступление совершили. Спекуляцией занимаетесь. И женщин насилуете... Мне с ментами западло дело иметь. Но ради тебя придется грех на душу взять. Помогу я ментам. Они тебя за мохнатый сейф зачалят, а я имущество твое конфискую...

Рома жил хорошо. Двухкомнатная квартира с дорогой мебелью, японская техника, в баре заморское бухло. Игнат выбрал большую бутылку виски. Но не для себя, как можно. Все для дорогого друга... Лева и Вилли взяли Рому за глотку, раскрыли ему рот. Он брыкался, хрипел, но Игнат все же влил ему в глотку всю бутылку. Взялся за вторую.

Рому потчевали до тех пор, пока он не заснул мертвецки пьяным сном. Его бросили на диван. Игнат протер бутылки, чтобы не оставить на них свои пальчики, одну вложил ему в руку. Перед уходом друзья уничтожили все следы своего здесь пребывания.

Рома был наказан. Он попал на большие бабки. Но этого было мало. Рома должен был сполна ответить за Лику, которую он насиловал несколько лет и в буквальном и переносном смысле.

Лика сходила в ментовку, накатала заяву. Алеха дал свидетельские показания в ее пользу. Так, мол, и так, зашел к Лике домой, а там какой-то урод ее насилует. Алеха еще и повинился. Дескать, был не прав, что зарядил козлу мохнорылому в морду. Баранобыков в это дело впутывать не стали. Но предупредили, что если они вступятся за Рому, то им тоже придется хлебать тюремную баланду. Парни вмиг растворились в многолюдстве стольного града.

Вся свита отреклась от своего гнилого царька. Но менты не бросили его на произвол судьбы. Отправили его на цареву дачу – так на воровском жаргоне называлась тюрьма.

Так Рома ответил за те два с половиной года, которые Вилли провел за решеткой. Но еще он должен был ответить за Лику...