Неправильный лекарь. Том 2 - Сергей Измайлов

семинар и про отличные плакаты, которые мне в этом так помогли. Ещё такой же семинар в среду и в пятницу и можно сказать, что основную суть я до всех лекарей в клинике донёс. Ясное дело, что один урок — это только начало, но их мир уже никогда не будет прежним.

— Есть идея, дядь Вить! — радостно воскликнул я, ткнув указательным пальцем в потолок.

— И чего? — спросил с недоумением дядя Витя, проследив взглядом в указанном мной направлении и ничего интересного там не увидев.

— Когда вернёмся домой, я отыщу ту самую вашу книгу и составлю рукопись с краткой выдержкой в формате инструкции. Потом мы закажем малым тиражом на типографии и отправим учебное пособие Гладышеву, чтобы он раздал своим сотрудникам.

— Отличная идея, Сань, — ухмыльнулся Виктор Сергеевич. — Только это пока попахивает анафемой. Я же говорил тебе о гонении на этот метод и в последнее время всё не сильно изменилось. Это ещё тут, в Ярославле никто не додумается тебя сжечь на костре, а в Питере или Москве тебя точно вздёрнут.

— Значит начнём просветительскую деятельность с периферии, — улыбнулся я, — где народ более лояльный и вовсе не против совершенствоваться. Вот как поднимем всех провинциалов на новый уровень, пусть эти столичные снобы откусят! Ещё покажем им Кузькину мать!

— Кого? — вскинул брови дядя Витя.

— Да так, — махнул я рукой и хихикнул, — в одной книге прочитал.

— Ты нужные то книги читать не успеваешь, — хихикнул он, — когда только находишь время на всякую дребедень?

— Обед на столе, пойдёмте! — позвала нас мама, я даже не услышал, как она открыла дверь.

— Идем, Алевтина Семёновна, — улыбаясь дядя Витя сразу сбросил избыточный возраст и стал прежним. — Идём, моя золотая!

Глава 18

Неделя пролетела, как пакет из супермаркета над Урюпинском. Я успешно провёл три семинара, во время приёма ко мне по очереди приходили уже прослушавшие вводную информацию с просьбой показать на деле и научить. В итоге учебный процесс происходил в течение всего рабочего дня. С работы я не задерживался, приходил домой и падал замертво лицом в подушку на пару часов. А на следующий день всё по-новой.

В четверг вечером отцу позвонил Белорецкий с отчётом о проделанной работе. Князь Баженов арестован и с почетным конвоем сопровождён в Бутырскую тюрьму, где будет содержаться до завершения следственных действий и вынесения окончательного приговора. На данном этапе производится отлов его подельников и подчинённых, поэтому угроза ещё не миновала, нам нужно оставаться на месте до разрешения этого вопроса. Самой большой проблемой остаётся поиск сильного псионика, который участвовал уже в нескольких нападениях, подобных разгрому нашего имущества. Приехали лучшие специалисты из Москвы, которые рыщут по Питеру днём и ночью. Есть версия, что он носитель такого же золотого амулета, какой мне вручил Проскурин по поручению Баженова, тогда это реально эксклюзивный по силе маг, которого по ауре и всплескам энергии москвичи должны уже были найти. Хуже всего будет, если он снял амулет и лежит где-то при смерти под контролем мастера души и сильного лекаря, чтобы не сдох. Тогда его обнаружить не получится. А на его месте так сделал бы сейчас любой, лучше пластом полежать, чем отправляться на каторгу.

С этого момента мы уже были в чемоданном настроении и ждали команду стартовать домой. Сильно портило это настроение то, что дома то по факту у нас можно сказать нет, там ещё предстоит ремонт. Но сначала ведь решили восстановить клинику, а только потом приводить в порядок жилище. Всё равно родной город и близкие люди, которых долго не видели — это повод хотеть вернуться.

В пятницу к третьему семинару я уже чувствовал себя, как выжатый лимон. Информацию всё равно выдавал на уровне, так как уже всю структуру речи сам запомнил наизусть. И после каждого семинара получал благодарственные аплодисменты. После семинара Гладышев, который присутствовал на каждом, попросил меня задержаться, пока все уйдут.

— Александр Фёдорович, ещё раз огромное спасибо за всё, что вы для нас делаете, — сказал он с таким чувством, что я на минуту даже забыл про усталость. — Мне уже плевать, что там нам сказали на коллегии, главное, что я уже вижу повышение эффективности работы персонала. Показатели конечно не успели вырасти настолько, чтобы было что предъявить, но даже сам настрой в коллективе изменился. Те, кто раньше постоянно ныл, что слишком много работы, теперь ходят улыбаются. Мы выделили из бюджета хороший гонорар за то, что уже проделано и я очень надеюсь на дальнейшее развитие сотрудничества в этом плане. Очень знаете ли хочу, чтобы наша клиника считалась лучшей в городе. Я уже распланировал семинары на следующей неделе, как вы и предполагали раньше. Если я правильно понял, вы хотели дополнить данную информацию и ответить на вопросы, так?

— Да, именно так, — кивнул я и грустно улыбнулся. — Только во всей этой истории появился один нюанс.

— Какой? — Вячеслав Петрович немного напрягся и выжидательно смотрел на меня.

— Есть вероятность, что в ближайшее время я могу уехать.

— Александр Фёдорович, вы меня без ножа режете, — выдохнул Гладышев и обессиленно откинулся на спинку кресла. — Как же так? Вы же только недавно переехали в Ярославль.

— Я пока не могу огласить все подробности, но обязательно введу вас в курс дела, как только это станет возможным, — уверил я его. — А пока работаем по утверждённой схеме, в понедельник всё, как договаривались.

— Я вас услышал, Александр Фёдорович, — кивнул Гладышев, пытаясь прийти в себя после такой новости. — Значит в понедельник здесь в три.

— Да, хорошо, — ответил я и пошёл собирать свои плакаты обратно в тубус. Вячеслав Петрович ещё раз тяжело вздохнул, поднялся с кресла и направился к выходу.

Домой я ехал устав, как никогда и чуть не заснул в такси. За выходные надо подготовиться ко второму и возможно (точнее я надеюсь) заключительному этапу вброса полезной информации лекарям клиники. Желательно сделать так, чтобы они относительно уверенно начали это применять на практике. Надо будет ещё подготовить кое-какие дополнения к набору плакатов. Поручу это дяде Вите, он этим занимался с удовольствием. К тому же, пока будет рисовать, отвлечётся от всяких там дурных мыслей, так что двойная польза.

Приехал домой, поставил тубус в