Иллюзия греха. Последняя иллюзия - Диана Соул

Робот несколько мгновений анализировал мое указание, явно решая, есть ли у меня полномочия менять заранее выстроенный маршрут, а после согласился и поехал.

Пробок на удивление не было, и уже через двадцать минут я поднималась в лифте на последний этаж здания.

– О, ты рано, – поприветствовал Ричард, немного отрываясь от микроскопа, едва я вошла в лабораторию. – Посиди, пока я закончу.

Следующие полчаса я скучала, сидя на высоком вертящемся табурете. От нечего делать крутилась в разные стороны, рассматривала приборы, Ричарда, который морщил лоб, хмурился, записывал что-то в толстый блокнот и опять погружал взгляд в окуляры микроскопа.

Я вообще заметила, что он предпочитает чаще всего записывать все вручную, редко пользуется компьютером, хотя это наверняка удобнее, но и свои электронные линзы с глаз не снимает.

– У тебя плохое зрение? – нарушила долгое молчание я, неожиданно пораженная догадкой.

Тот вздрогнул, было похоже, что мужчина и вовсе забыл о моем существовании, а после выпрямился, окончательно отвлекаясь от работы.

– Как ты догадалась? – спросил он.

– Линзы, – пояснила я. – Ты их никогда не снимаешь. Вначале я думала, что ты из этих фанатиков электроники и имплантов, но ты по старинке пользуешься бумагой и ручкой. Значит, дело в чем-то другом.

Ричард кивнул.

– Без них я почти слепой. Что поделать, если проблемы со зрением у нас в роду наследственные, – отвечал он, ни капли не расстраиваясь этим фактом. – Ты же была в музее Аластара Фокса? Видела фотографии Деймона Сакса?

Кивнула.

– Ну вот, очень сильный генетический изъян. Хотя ни у одного инкуба не проявился, это только мне так повезло.

– А исправить? Коррекция? Операция?

– Разве что магия, – усмехнулся Стоун. – Раньше помогала, а сейчас по старинке линзами. Я уже привык. Кстати, про магию…

Он поднялся со стула и поманил меня вглубь помещения, попутно рассказывая:

– Я тут кое-что обнаружил. Весьма любопытное. – Мы добрались до стенда, на котором под неведомым прибором лежала уже знакомая трость из музея. – Сегодня утром ее привез Герберт. Знаешь, что это?

– Разумеется. Эта штука спасла твоему пра-пра-прадеду жизнь.

– Угу, – согласился Ричард и тут же потащил меня дальше к точно такому же стенду, только здесь лежала одна из моих медалей.

Я даже не сразу опознала ее в необычном освещении, а когда поняла, невольно похолодела. Серебряная, та самая, что у меня из сердца после аварии вытащили. И почему только я ее не выбросила после всего?

– Узнала ведь, – без слов понял Ричард мою реакцию. – А теперь представь мое удивление, когда я понял, что сигнатуры тросточки и этой серебряной штуковины фактически идентичны.

– Тоже артефакт?

– Однозначно. И скорее всего, только благодаря тому, что он в тебе застрял, ты и выжила до приезда врачей. Сколько раз тебя откачивали?

– Много, – хмуро буркнула я, смутно пытаясь вспомнить хоть что-то из мгновений на краю смерти.

– Вот и я о том же. А теперь самое интересное, – Ричард потащил меня обратно к столу, где, изменив бумаге, все же включил голографический стол. – Я тут покорпел над игрушками твоей сестры и твоими вещами и понял одну забавную вещь – амплитуды волн, которые они испускают, отличаются по частоте. У твоей сестры похожи на плавные перегибы. – Он указал на десяток графиков, везде аккуратные и монотонные линии. – А вот твои.

Ощущение, что в кардиограмму ткнули. Скачут, как сумасшедшие.

– И что это значит? – поинтересовалась я, видя очевидную разницу. Впрочем, можно было бы и раньше догадаться, мы с Тиффани даже по характеру всегда были разными.

– А то, что твою медаль артефактом делала она, а не ты. Вообще, очень похоже на то, что Тиффани по жизни была более вдумчивой и последовательной, а ты… стихийная, что ли.

Я скрестила руки на груди и просверлила Стоуна взглядом, не понимая, похвалили меня только что или изысканно укололи. Хотя Стоун верно подметил, я всегда была более энергична, чем сестра.

– Так, быть может, если принести эту медаль в больницу к Тиф – это поможет привести ее в себя?

– Возможно, но что-то подсказывает мне, что медаль, так же как и трость – одноразовая. Второй раз не сработает, – со вздохом ответил мужчина. – Но есть лазейка: раньше умеющие люди артефакты перезаряжали и даже чинили, если они ломались. Может, и ты сумеешь, если постараешься. Вдобавок еще остается вопрос активации. По всему выходит, что вывести из стазиса твою сестру сможет даже обычный человек, если знает, как действовать. Ведь врачи же тебя как-то откачали.

– А если поднять исторические хроники? – предложила я. – Насколько помню, Деймона Сакса из его стазиса выводил дворецкий Ричард.

Ученый хмыкнул, криво улыбнувшись.

– Да нет ничего в хрониках. Разве что куча лишних вопросов, да и, кстати, не факт, что Ричард не был магом. Слишком много загадок рождала эта личность. Так что тебе, Виола, представляется уникальная возможность – попробовать починить то, что уже гарантированно когда-то работало. Это, наверное, легче, чем создавать заново.

– И придумать, как это активировать, – дополнила я.

– Только давай договоримся: все эксперименты ты проводишь здесь, – мягко улыбнулся мужчина. – Даже если что-то вдруг неожиданно взорвется, ты не разнесешь при этом город, а я сделаю замеры. Это весьма полезно для науки.

Я только фыркнула. Опять все о том же. Сдалась им эта бомба, которую я якобы могу сделать.

Следующие полчаса Ричард облепливал меня датчиками, взял анализ крови для интереса, а после поставил передо мной обычный кубик и попросил что-нибудь из него сотворить. Через целую бесконечность времени я поняла, что по заказу мои чудо-способности не работают. Датчики пищали мерно, а кубик так и остался кубиком.

А едва электронные часы на стене показали десять, Ричард устало протер глаза и принялся снимать с меня липучки:

– Все, на сегодня хватит. Езжай домой, продолжим в следующий раз.

С тяжелым вздохом я поднялась с насиженного стула, чувствуя, что у меня успели онеметь мышцы и немного побаливает голова. Размявшись, я закинула сумку на плечо и двинулась к выходу. Ожидала, что и Ричард пойдет следом, однако стоило на него взглянуть, ученый покачал головой:

– Еще поработаю. Ждать меня точно нет смысла. Так что до следующей встречи.

Пожав плечами, я только кивнула, попрощалась и вышла.

Ричард

Еще никогда Стоун не думал, что умение контролировать свои эмоции полностью от и до так сильно пригодится ему в жизни. То, что хотел видеть в нем отец – идеальная замена и прикрытие для Герберта, совершенное притворство, неразгаданная игра.