Алкоголик. Эхо дуэли - Андрей Воронин

– Не стоит меня провожать, – сказал он Матвею Матвеевичу, попытавшемуся встать с кресла.

С первого раза ничего не получилось – антикварное кресло крепко держало своего подвыпившего хозяина. Но потом Матвей Матвеевич встал и неуверенно пошатываясь и шлепая тапками, все же проводил Вадима Свирина до двери.

Он на пару минут замер у закрытой двери и слышал, как Вадим быстрыми легкими шагами сбегает с лестницы. Ему даже показалось, что тот что-то поет, но скорее всего это был обман слуха. Покрутил в руке безнадежно пустой стакан, вернул его на стол. И вдруг захохотал и даже слегка высунул язык. У него была такая манера, выражающая высшую степень радости и лукавства.

Матвей Матвеевич извлек из-под стола антикварный письменный прибор – Аполлон в колеснице правит шестеркой – мрамор и позолота. После этого старик достал, настоящее гусиное перо, обмакнул его в настоящие чернила (никаких компьютеров!) и принялся за составление завещания.

Начало завещания было философское:

«Теперь, вступив в седьмое десятилетие моей земной жизни, я, пожалуй, уже опоздал рассказывать о прошлом. Да и рассказывать, пожалуй, на приближающемся закате не следует. Мне уже пора собираться в дальнюю дорогу. Могу помянуть недобрым словом моих собратьев, уже окончивших свой земной путь, только никогда этого не сделаю – Бог им судья».

Матвей Матвеевич решил передохнуть, подлил себе коньяка, задумался. Да, были в жизни Матвея Матвеевича и дни, когда он был близок к отчаянию. Вспоминая те дни, он в беседе с корреспондентом одной из газет, которая писала заказную статью о деятельности их фирмы, заметил: «Хорошо, что в годы моей молодости самоубийство было не в моде, а то я несомненно бы покончил с собой».

Но если Матвей Матвеевич и отчаивался, то недолго. Терпение, выносливость и энергия не изменяли ему на протяжении жизни.

Он был прирожденным начальником, умел руководить, а с этим умением надо родиться; если его нет – ничего не получится. Вот и бизнес свой Матвей Матвеевич построил на том, что умел, – на искусстве убеждать. И, манипулируя людьми, Матвей Матвеевич страдал от человеческого несовершенства.

В основу своей консалтинговой фирмы Матвей Матвеевич положил свой редкий дар. Дела фирмы шли успешно, но лишь благодаря провидению, ниспосланному свыше. Возможно, этот дар был послан ему как компенсация за грехи предков. А что? Почему за грехи предков могут быть посланы только страдания? Можно послать талант, который будет служить людям и отрабатывать грехи… Тем более что одному из предков Матвея Матвеевича после тяжелого испытания пришлось много каяться в своих грехах, постоянно повторяя: «Злой рок ссудил мне быть орудием в руках провидения».

Предок Матвея Матвеевича доходил до отчаяния, ведь ему, привыкшему к свободной жизни офицера в отставке, долгие годы отстранения от реальной жизни были смерти подобны. В конце концов он женился, имел много детей, которые в свою очередь тоже имели детей. Остаток жизни он прожил спокойно и в полном достатке.

У него было одиннадцать детей – пять дочерей и шесть сыновей. Род не прервался. Такова была воля свыше. Он все знал, все понимал, а самое главное понимание заключалось в том, что ничего нельзя изменить.

Матвей Матвеевич вновь взялся за перо, он продолжил писать. Буквы выходили неровные, но смысл оставался ясен:

«Теперь, оглядываясь назад и мысленно обозревая все те рвы и крутые обвалы, которых на моем пути было много-много, я не ропщу на судьбу; напротив я благодарю ее за пережитое и перечувствованное. Друзья! Я все вижу, слышу и чувствую. Каждый из вас предал меня по нескольку раз. И каждый из вас готовится повторить это еще раз с большей изощренностью. Я это знаю».

Он встал, подошел на цыпочках к кровати и вытащил из-под нее длинный сундук. Раскрыл сундук, вынул из него ящик, оттуда еще ящик. Каждый ящик был перевязан бечевкой. Так дошло до двенадцатого ящика, продолговатого, из красного дерева.

Матвей Матвеевич достал ключ, отпер драгоценный ящик и извлек оттуда орден Святой Анны 3-й степени с бантом – награду за участие в 1837 году в экспедиции против горцев. Вслед за орденом было извлечено письмо, написанное каллиграфическим почерком человека, которому в детстве довелось не один час заниматься чистописанием под пристальным взором гувернера. Чернила, которыми было написано письмо, давно выцвели.

Матвей Матвеевич начал читать письмо с середины. Не приходилось сомневаться, что содержание ему давно знакомо, тем не менее он жадно всматривался в знакомые до боли буквы:

«Он не пропускал ни одного случая, где бы мог сказать мне что-нибудь неприятное.

Остроты, колкости, насмешки на мой счет – одним словом, все, чем только можно досадить человеку.

Я показывал ему как умел, что не намерен служить мишенью для его ума, но он делал вид, как будто не замечает, как я принимаю его шутки.

Я говорил с ним об этом откровенно, просил его перестать, и он хотя не обещал мне ничего, отшучиваясь и предлагая мне, в свою очередь, смеяться над ним, но действительно перестал на несколько дней. Потом снова взялся за прежнее. Я первый вызвал его.

На другой день описанного мною происшествия пришли ко мне и всеми силами старались меня уговорить, чтобы я взял назад свой вызов…

Я сказал им, что не могу этого сделать, что мне на другой же день пришлось бы с ним пойти на ножи…

Мы стрелялись по левой стороне горы, на дороге, ведущей в какую-то колонку, вблизи частого кустарника.

Был отмечен барьер на 15 шагов и от него в каждую сторону еще по десяти. Мы стали на крайних точках.

Каждый из нас имел право стрелять, когда ему вздумается, стоя на месте или подходя к барьеру. Я первый подошел к барьеру, ждал выстрела.

Хоть и было положено между нами считать осечку за выстрел, но у его пистолета осечки не было. Остальное же все было предоставлено нами секундантам, и так как их прямая обязанность состояла в наблюдении за ходом дела, то они могут объяснить, не было ли нами отступлено от принятых правил.

Я вспылил. Ни секундантами, ни дуэлью не шутят… и спустил курок…

Чего я могу ожидать от гражданского суда? Путешествия в холодные страны – вещь совсем непривлекательная. Южный климат гораздо полезнее для моего здоровья».

Перечитав знакомый текст, Антикварщик подумал: «Да, он успел выстрелить и убить. Но прошло время и он тоже умер. Сердце его не захотело работать. Он стал тенью. А вещи, которыми он владел, разбрелись по свету. И на службу к этим вещам записались уже другие, такие же преходящие тени».

Вздохнув, Антикварщик начал прятать свои сокровища – сначала письмо, потом орден Святой Анны. Потом он закрыл ящик, положил ключ в ладанку. Все. Можно отдохнуть. Расслабиться.

В каком-то странном – полупьяном состоянии Свирин покинул Антикварщика и отправился в офис. Вроде бы все складывалось по его плану, но все же было как-то не по себе – нервы шалили. Наверное, это все погода – дождь, ненастье… Пришел на работу, и вот – вместо того, чтобы делом заняться, неожиданно залез в «темные уголки» компьютера, просмотрел несколько фильмов с «мягким порно». Давненько не имел подобных грешков. Вспомнил Валерию – обещала и не пришла. Значит, его обыграли, значит, она проститутка, за спиной которой прячется кот. Вот этот кот и обыграл Свирина – специалиста по связям с общественностью. «Такое нельзя прощать, – думал Свирин. – Ладно, сотворим очередное безрассудство. Надо выпустить своего зверя, а то он так и рвется. И чего ему дома не сидится, зверюге? Нет ответа. Пробовал в виртуале сексом заняться. Занятное дельце. До сих пор ума не приложу, как это? Попытался пару раз и «прокачал» ситуацию. Сидят мальчишки, тестостероном ударенные, и изображают из себя всяческих особ женского пола. Возбуждение получают. И невдомек пионерам, что в моем лице имеют дело с монстром психоаналитики. На четвертом предложении вычисляю, где женщина, а где овцебык чешуйчатый, бисером разукрашенный. Вот на этом мой виртуальный секс и закончился. Хотя, конечно, присутствовали и реальные персонажи прекрасного пола. Только я так и не смог добиться от них их же желаний и всяческих хотений. В жизни-то я сторонник устоявшихся норм. Секс – это другое дело. Здесь вся изюминка, чтобы подчиниться женщине. Вот куда зверь мой рвется. Осознанное подсознательное, черт побери. Ведь сама суть заключена не в плотском удовольствии, а в процессе в наших головах. Инстинкты инстинктами, а украшение и изюминка секс-отношений в мозгах. Иначе животное. Эка меня занесло». Порно на компьютере стало раздражать, и Свирин включил фильм «Убить Билла, часть I». Чудненький фильм – и в тему. Видимо, этот Билл – такая сволочь, что его действительно стоит непременно убить. На экране Турман все к Биллу подбирается. Такая настойчивая девочка! Интересно, подберется? Достал он, наверное, Уму. Очень достал. Плохой парень. Нехороший. А Билла так и не убили.