Операция «Кристалл» - Фридрих Незнанский

Солонину стало стыдно так, что он побоялся, как бы его уши не вспыхнули ярким пламенем. Ведь так просто было сложить вместе все эти осколочки. А он, вишь, обиделся, потому как ему не разжевали, в рот не положили, да еще толстой палкой не пропихнули до самой задницы.

– Почему – мог? – спросил Мамонтов.

– Цирев умер, – мрачно сказал Солонин.

– Все логично, – подвел итог Гарджулло. – Только Марго в эту схему не укладывается.

– Да, этого мы не знали, – сказал Турецкий радостно. – Это было тайной за семью печатями. Я думал – это русский. Помните, на записи было какое-то слово по-русски.

– «Счет». Или «считать», – уточнил Барагин.

– Верно. Но это оказался англичанин. Все дело в том, что определенное подразделение английской разведки с 1954 года работает на Аффенгеймера, главу «Марс». Это подразделение – спецслужба корпорации «Марс». Сейчас нам очень нужен там свой человек. Если помните, у террористов мы нашли останки английского разведчика. Бедняга был внедрен МИ-5. Погиб геройски… Но, представляете, как он метался перед смертью. Кончать с собой вместе с арабскими фанатами он вовсе не собирался. Ну вот, а теперь нам надо раскрутить, кто этих фанатов нанял, кто вообще за всем этим стоит…

Команда дружно возмутилась. В общем обиженном хоре теперь мог поучаствовать и Солонин. Но не стал. Ему все еще было стыдно.

Турецкий оправдывался не очень убедительно. Действительно, ребят держали за слепых исполнителей.

– А как говорил Суворов, – резко вскочила Кати, – каждый солдат должен знать свой маневр.

– Что за маневры, Александр? – в лоб спросил Гарджулло. – Что за кошки-мышки?

– Мы должны точно знать, кто снова раскручивает план «Кристалл» – «Марс», Россия, государство или…

– А если не «или»? – мрачно спросил Барагин.

Все с ужасом обернулись на пророка.

– Не имеет значения. – Турецкий хлопнул по столу ладонью. – Не имеет значения.

Через полчаса Солонин снова сидел в самолете. И снова летел в Москву…

А Турецкий названивал своему другу и шефу Меркулову. Теперь он считал, что Солонину необходимо прикрытие. Дело принимало куда более серьезный оборот…

Телефон Меркулова ответил голосом его секретарши, которая сообщила, что шеф отправился в отпуск, а куда – никто не знает.

Турецкий знал, куда уезжал Меркулов – в сибирскую тайгу, значит, разыскать его можно будет не раньше, чем через месяц…

Оставалось по-прежнему действовать на свой страх и риск…

– Друг! Я тебя очень прошу! Грузины кинули, без хаты остался, без прописки. Два дня не жрал. Ты представляешь – два дня! – Грязный, вонючий мужик лупил себя кулаком в грудь, напирая на Мамонтова и проникновенно заглядывая ему в глаза. При этом от него так разило перегаром, что начинала кружиться голова. – Менты гоняют, падлы, последнее отобрали. Дай две тыщи на хлеб, если тебе не жалко!

Недалеко, у перрона, стояло еще трое таких же существ, распространяя ужасное зловоние, и напряженно смотрели на Мамонтова. Ждали, даст или не даст.

– А если хочешь, купи вот у меня золотое кольцо. – Мужик полез куда-то за пазуху. – Настоящее, с цирконием. Пятьсот восемьдесят шестая проба, это тебе не хрен собачий.

Кольцо было, естественно, не золотое. Обычная дешевая бижутерия из галантерейного ларька. Красная цена – три с полтиной.

– Купи, а?… – бродяга тыкал побрякушкой в грудь Гоши. – Всего за полтинник продам. Девушке своей подаришь. А хочешь, сам перепродашь. Штук за триста точно уйдет, а может, и больше.

Мимо сновали приезжие с тюками и чемоданами. И мужик, сосредоточив внимание на лохе, которому собирался втюхать лабуду, ухитрялся одновременно хищно зыркать по сторонам в надежде незаметно умыкнуть что-нибудь из багажа.

Мамонтов уже мысленно выстроил сложно-сочиненное предложение из самого отборного мата, чтобы высказать мужику свое отношение к нему и подобного рода сделкам, как вдруг за его спиной раздался истошный бабий вопль:

– Менты! Атас, менты!

Мужик мигом бросился наутек, но не успел одолеть и двадцати метров, как оказался на асфальте, сбитый с ног мощным ударом в спину.

– Суки, падлы! Рвань позорная, волчары! – ревел он, сплевывая на перрон кровавую жижу вперемешку с битыми зубами.

Менты не обращали на его крики никакого внимания. Быстро заломили руки за спину, защелкнули наручники и потащили к машине. Остальные бездомные успели отбежать на безопасное расстояние и теперь выкрикивали оттуда всякие непристойности, стараясь морально поддержать своего собрата.

Георгий уже закинул сумку на плечо и хотел идти к остановке такси, но тут до его уха донесся обрывок фразы, брошенной одним из ментов:

– …Еще двоих -и будет партия.

– Ну да, – возразил второй, заталкивая бродягу в машину, – у нас одни бабы и доходяги, много за них не дадут.

«Уазик» еще немного постоял, распугивая своим видом торговцев пивом и сигаретами, и умчался в неизвестную даль.

– Эй, ты! – крикнул Мамонтов маленькому небритому пьянчужке, который тут же вынырнул из-за ларька и принялся копаться в урне в поисках драгоценной стеклотары. – Поди сюда.

– Я?… – Старик огляделся по сторонам и медленно попятился.

– Ты, ты, не бойся. – Гоша полез в карман и достал бумажник. – Ну иди, чего вылупился.

Пьянчуга приблизился к нему на безопасное расстояние и остановился.

– На бутылку хочешь? – спросил Мамонтов, вынув из кошелька десять тысяч.

– На бутылку? – недоверчиво переспросил старик. – А с чего это ты такой щедрый? Сегодня что, праздник? Или я кого замочить должон? Я могу…

– Нет, не должон. – Гоша засмеялся. – Поговорить просто хочу. Можно с тобой поговорить?

– Про что? – Бомж подошел ближе. – Ты со мной просто поговоришь, а я за это червонец получу, так, что ли?

– Ну да. Что-то в этом роде.

Но дед все еще не решался подойти.

– Ладно. – Мамонтов пожал плечами и огляделся. – Кто хочет выпить?

– Вс-вс! Договорились! – Старик тут же подскочил к нему и заулыбался, заглядывая в глаза. – И про что будем разговаривать?

– Пойдем отсюда. – Гоша отвернулся, чтобы вдохнуть свежего воздуха. – Не здесь.

Они долго шагали по городу. Мамонтов то и дело останавливался перед ларьками, заглядывал в витрины, завязывал развязавшийся шнурок. Когда пришли в какой-то скверик, бомж вежливо поинтересовался:

– Ты что, шпион? Тайн государственных я, к сожалению, не знаю.

– Почему ты решил, что я шпион? – Гоша удивленно посмотрел на старика.