Граната для ренегата - Сергей Зверев

– Некогда было деликатничать, Сергей Иванович, – признался Черкасов. – Время работает против нас. А тут этот счет. Вот ребята и постарались… Ничего, отойдет, он парень крепкий.

Офицеры только молча переглянулись на это – а что они могли сказать? Такая служба, нелегкая ее забери.

Доехав до Цюриха на машине, найденной в гараже Макса, Старый и Клоп бросили ее на окраине. Дальше передвигались на общественном транспорте, благо транспортная сеть тут, как и во всех швейцарских городах, была развита чрезвычайно.

В пути они вели себя как обычные туристы. Глазели по сторонам, купили кепки и солнцезащитные очки, делали вид, что фотографируются. Когда переправлялись через озеро на пароме, пристали было к шумной группе из Донецка – и едва сумели отбиться от ее хлебосольства. Братья-украинцы везде чувствовали себя как дома и наливались спиртным вне зависимости от времени суток и географического положения.

В баре на верхней палубе Клоп указал Старому на телевизор.

– Смотри!

Белов поднял глаза от чашки с кофе, скучающе посмотрел на экран. Там демонстрировали знакомые виды: снежную гору, сбегавшую к приземистым строениями, лыжный сарай, каменные стены отеля.

Вот показалось мятое лицо Фрица: он говорил что-то о бандитах, которые нанесли большой ущерб его бизнесу. Далее комментатор напомнил о нескольких трупах, – новость эта была не первой свежести, – мелькнули черные прорезиненные мешки, машина полиции. Далее видеозапись продемонстрировала людей в черных масках с автоматами. На этом репортаж и закончился.

– Странно, – задумчиво сказал Белов. – Почему они не показывают ни нас, ни кавказцев? Только нападавших, и то в масках, в которых их узнать невозможно?

– Может, мы не попали в кадр? – предположил Клоп.

– И мы попали, – возразил Белов, – и Кармен с Монголом точно – со вчерашнего-то дня. Но на записи нас не демонстрируют. Хотя Фриц точно видел Кармен с автоматом в руках. Что это значит?

– Что? – спросил Клоп.

– А это значит то, что записи с ними кто-то сумел изъять до приезда полиции.

– Зачем?

– Хороший вопрос. Хотел бы я знать – зачем?

– В любом случае это нам на пользу, – заметил Клоп. – Не надо бегать от полиции, можно ходить спокойно.

– Это верно, – согласился Белов. – Но все равно все это очень странно…

Сойдя на берег, Старый и Клоп сели в трамвай, благо не нужно было прятаться по такси, и покатили на улицу Альпенштрассе, где в доме под номером сорок пять жил человек по имени Виктор.

Ерохин предупредил, чтобы вели они себя осторожно. Первое: чтобы не привели хвост, – ну, это и так понятно. Второе: чтобы не попали в засаду.

Вот тут было хоть и понятно, но не до конца все ясно. Поэтому, прежде чем войти в дом, Старый некоторое время изучал окружающую обстановку на предмет подозрительных машин или крепких мужчин, под видом грузчиков или ремонтников «случайно» оказавшихся неподалеку.

Но на Альпенштрассе, возле дома сорок пять, было тихо. Ездили неторопливо машины – но не густо. Сюда туристы редко заходили, разве что заблудившись, и жители обитали здесь в тишине и спокойствии.

На двери подъезда, единственного в доме, стоял кодовый замок с видеокамерой. Белов набрал номер квартиры – «12» – и начал считать гудки.

На пятом в домофоне щелкнуло и мужской голос корректно сказал:

– Входите.

«Долго же он нас изучал, – подумал Старый, входя в подъезд. – Привычка к осторожности».

Они поднялись на лифте на третий этаж. Этажи были высокими, не менее четырех метров. Лифт сделан под старину: тяжелый, медлительный, отделанный бронзой и позолотой.

– Домик-то не из дешевых, – шепнул Клоп.

– Да уж, – отозвался Старый. – Есть что терять…

Они вышли из лифта и приблизились к двенадцатой квартире. Сейчас же дверь открылась, и на пороге возник высокий стройный мужчина неопределенных лет – от тридцати пяти и выше. Но насколько выше, понять было трудно. Уж больно прямо он держал спину и больно гладким было его лицо. Загар у него был голливудский, а плечи широки и атлетичны. Такого увидишь на улице – невольно залюбуешься: красавец-мужчина.

– Входите, – сказал он, отступая в прихожую.

Старый, решив, что засада им здесь вряд ли грозит, шагнул в дверь. Следом за ним, озираясь, вошел Клоп.

– Вы один? – спросил Белов, стараясь, чтобы в голосе его не прозвучало никаких намеков.

– Один, – спокойно ответил Виктор. – Семья поехала в горы. Прислугу я отослал. – Он улыбнулся. – Давайте знакомиться?

– Давайте.

Обменялись рукопожатиями, назвали свои имена. Через минуту стало казаться, что давно друг друга знают – Виктор был чертовски располагающим к себе парнем. Даже у Клопа лицо немного разгладилось, а до того шел, как на бой, – сплошной комок нервов.

– Проходите, – пригласил Виктор. – Буду вас угощать.

– Вообще-то нам некогда, – сказал Белов.

– Да-да, я в курсе, – подхватил Виктор. – Сергей Иванович мне все рассказал. Но я думаю, полчаса на обед у нас есть.

Он вышел на свет, и Старый сквозь его улыбку определил, что ему все-таки за сорок. Но когда человек так держит форму, ему любой возраст нипочем.

– Присаживайтесь, – говорил Виктор, введя их в гостиную. – Будьте как дома. Я сейчас.

Он ушел на кухню.

Старый сел в кресло у стола, оглядывая убранство гостиной. Все изящно, дорого, со вкусом. Комната – огромная, широкие коридоры вели в другие комнаты. Интересно, во сколько обходится Конторе содержание такой квартирки? Или Виктор справляется своими силами?

Клоп, неслышно метнувшийся в правый коридор, в левый, вернулся с большими глазами.

– Хотел бы я так жить!

– У тебя все впереди, – ответил Старый. – Хотя, конечно…

Он взял со стола семейное фото в серебряной рамке. На нем был изображен Виктор, обнимающий молодую, очень красивую брюнетку. Рядом с ними, улыбаясь стояли два очаровательных малыша.

– Моя семья, – с неизменной улыбкой пояснил Виктор, вернувшись с тарелками в руках в гостиную. – Жена Сабрина и дети, Павел и Джулия.

– Ваша жена… – начал Белов.

– Итальянка, – закончил Виктор. – Познакомились здесь. Пять лет назад поженились.

– А она… не по нашей части?

– Нет, – засмеялся Виктор, – упаси бог. Она дизайнер. Все это, – он повел вокруг себя глазами, – ее рук дело. Я по мере сил ей помогаю.

– Понятно, – кивнул Старый.

Они переглянулись с Клопом – пока все было складно. Даже слишком. Так складно бывает, когда человеку нечего скрывать. Или когда он хорошо подготовился.