Новая Эпоха - Сергей Джевага

«Долголетие стало проклятием, – подумал я. – В отличие от людей светлорожденные не умеют забывать. И как бы ни убегали от прошлого, все время натыкаются…»

Жалость смешалась с брезгливостью, сменились усталостью. Я вонзил в грудь раненого меч. Не ради мести и не из злобы, а просто избавил от страданий. Отвернулся и вошел в строй, пробрался в задние ряды. Поймал хитрую улыбку потного и раскрасневшегося Лиса, кивнул в ответ.

Да, мы живем, брат. Здесь и сейчас.

К сожалению, отдохнуть не получилось. Эльфийские войска перегруппировались и снова пошли в атаку. И снова клином. Узкое ущелье значительно снижало тактические возможности, да и строй можно пробить лишь таким образом. Это если не прибегать к уловкам, но время мощной магии пока не настало. Остроухие что-то готовили, а мы берегли силы, дабы противостоять удару.

Всему свое время.

Стрелы стали падать чаще, забарабанили по шлемам, наплечникам, панцирям. Наверху, на краях неприступных по идее скалистых уступов в очередной раз появились маленькие фигурки в плащах. Я не сдержался, сложил несколько Знаков в Печать и метнул в ближайшую скалу. Та заскрипела, затрещала и рассыпалась грудой мелкого щебня, похоронив под собой отряд лучников.

Полегчало, хотя я и заслужил недовольный взгляд Стража. Пожал плечами – мол, прости, больше не буду. Но чувства вины не испытал. Только смутное любопытство, направленное на привычный вроде бы способ создания заклинания. Однако и оно вскоре потухло.

Мы успели подготовиться, но удар все равно был страшен. Грохот казалось, взлетел к небу и разогнал тучи. Щитоносцы ухнули, крякнули, но уперлись в мерзлую землю и остановили напор. Вместе с другими мечниками я вступил в дело, и началась мясорубка, давка. Лезвие не резало, мяло и дробило шлемы и доспехи, кости, плоть.

Бой занял минут пятнадцать, но для меня растянулся на целую жизнь. И едва эльфийский вал откатился прочь, ноги подкосились. Я упал на одно колено, откинул забрало и вытер лоб жменей снега.

Никакая магия не могла помочь удержать подобный ритм. Особенно с таким соотношением сил. И светлорожденные далеко не последыши с их слабой магией, а старые, жестокие и хитрые враги…

– Как ты, брат? – с усмешкой поинтересовался Лис. Воин выглядел ничуть не лучше меня: лицо распаренное, ко лбу прилипли мокрые пряди волос, а в глазах тускло мерцала усталость. Из стыков лат били струйки пара, с кончика носа капало.

– Жив, – прохрипел я. Пересчитал собратьев и помрачнел, заметил еще пару зачарованных клинков в руках мертвых остроухих. Эта атака унесла пятерых, в том числе и ловкого Рыся.

Приятель заметил мою кислую мину, неожиданно легко рассмеялся.

– Ты чего?

– Большие потери, – проворчал я. Но сразу осекся, сообразив – фраза и чувства чужие. Какая к демонам разница? Живем столько, что смерть кажется избавлением и подарком. Пусть и не уходим по звездной дороге, а остаемся в Сущем бесплотными духами. – Не бери в голову.

– Дурак, – добродушно хмыкнул Лис. Глянул на эльфийскую рать, подмигнул. – Помнишь? Как когда-то… история повторяется.

– Или мы глупцы, раз за разом прыгаем на те же грабли, – ответил я чужой фразой. Дрогнул под порывом ветра, оглянулся и с недоумением посмотрел на Стража, который уходил к своей хижине. Любопытно, что там забыл?..

Но безмолвный вопрос остался без ответа.

Третья атака светлорожденных стерла шестерых, в том числе и Лиса. На этот раз эльфы поступили умнее. Один из отрядов лучников ухитрился скрытно пробраться по гребню скал и ударил в тыл. Мы и ахнуть не успели, как в строю образовалась новая брешь. Стрелы посыпались настолько густо, что возникло ощущение, будто стоим под ливнем. Одна зацепила Бера, и собрат упал, попытался зажать пальцами брызжущую из раны на бедре кровь. Вторая сбила шлем с рядом стоящего бойца, следующая тут же вошла в обнажившийся висок…

Остроухие хлынули как вода из прохудившейся бочки, набрасывались как мелкие муравьи на жуков. Кромсали кинжалами, старались бить в узкие щели между стальными пластинами. Упал еще один защитник, второй, третий, и линия обороны рассыпалась.

На меня кинулись сразу четверо. Ловко окружили, попытались зажать в тиски. И пока двое отвлекали ложными выпадами, один рухнул на землю и пнул под колени, другой занес мерцающий ядовитой зеленью меч.

Но неожиданно для себя я резво прыгнул вперед, словно какой-то мелкорослый потомок. По нагруднику заскрежетало, в поле зрения появилось искаженное удивлением лицо эльфа. Я с мстительным удовольствием впечатал кулак, услышал вой и хруст костей, немедля крутнулся, выбросил руку и развалил напополам второго бойца. Третьему подрубил ногу, четвертого сбил наземь плечом и наступил, проломил грудную клетку.

Странно. Кажется, я двигался гораздо быстрее, чем обычно. По мышцам растеклось тепло, энергия питала тело. Никогда не сталкивался с подобной магией. И как получилось?

Изумляться времени не было. Мы бились уже в окружении.

– Нет, – прошептал я. Услышал яростный рев и увидел Бера невдалеке. Брат расшвырял накинувшихся на него остроухих, подхватил меч и широко размахнулся. Кого-то убил, остальных просто заставил отпрыгнуть. Уронил клинок и начал обращаться в медведя, но не успел. Стрела впилась под лопатку, толкнула навстречу высокому красавцу-эльфу в крылатом шлеме. Тот шагнул вперед и в сторону, плавно провел кинжалом по горлу.

– Нет! – взвыл я, когда из тонкого разреза хлынула парующая кровь.

Мир исказился, перед взором мелькнул образ совершенно другого поля боя: по-осеннему холодный дождь, множество трупов, тьма войск вдалеке и два противника. Один источал веселый золотистый свет, второй напоминал закованного в костяную броню медведя…

Образ развеялся так же быстро, как возник. Но горечь потери осталась. А вместе с ней – жажда мщения.

В пятки бьет земля. И вот я в гуще врагов, размахиваю тяжелым двуручником. Кричу на незнакомом языке, плююсь, дико и грозно рычу. Клинок едва-едва подрагивает в руке, словно рубит камыш, за лезвием тянутся пряди черноты. А вокруг танец лиц: изумленных, устрашенных, непонимающих.

Прыжок, перекат. Навстречу бежит с десяток копейщиков, сбоку рвут тетивы лучники. Снова прыжок и снова перекат. Кисть рисует в воздухе Знак Огня, раздается хлопок, и на месте отряда стрелков появляется раскаленная дымящаяся воронка. Разворачиваюсь и рублю древки копий, вонзаю меч в мерзлую почву и иду в ближний бой. Под перчатками часто хрустит, вякает, стонет, отряд разбегается, не выдержав натиска.

Вновь хватаю меч, ибо из пустоты выбегают новые эльфы. Кисть рисует затейливую фигуру, губы горячо шепчут слова Истинного языка, и по рядам светлорожденных хлещут ветвистые молнии. Первых превращает в пыль, остальные валятся обожженные и покрытые волдырями, дымящиеся. Выжившие кричат, бегут…

Куда? Трусы!

Взгляд опускается ниже, вижу оледеневший нагрудник, истерзанный и измочаленный, помятый. Из дыр вяло сочится нечто черное, бьют тонкие дымки. На металле какие-то светящиеся узоры, линии.