Ловушка - Алексей Николаевич Загуляев

не в областную, а в одно место, которое должно всё для девушки расставить по своим местам.

— Хорошо, — сказала та, внимательно посмотрев в глаза Игорю. — Только у меня всё давно на своих местах.

— Посмотрим, — словно самому себе вслух произнёс Игорь, стараясь не встретиться с этим колдовским взглядом.

Навыки вождения восстановились довольно быстро, поэтому Игорь нёсся по полупустому шоссе на большой скорости, будто побыстрее желая избавиться от всего этого абсурда, в который заставляла верить его Настя.

Через полчаса они были на месте.

— Это кладбище? — выйдя из машины и с опаской озираясь по сторонам, спросила девушка.

— Кладбище.

— И зачем мы здесь?

— Затем, чтобы ты узнала наконец правду. — Игорь перешёл на ты, как-то машинально, видимо, потому что в этот момент он не был просто лечащим врачом, а скорее оказывал дружескую услугу.

Настя от неожиданного «ты» встрепенулась, слегка зарделась, отчего болезненная её бледность сделалась особенно соблазнительной. Было заметно, что она нервничает. Это случилось впервые за всё то время, которое они были знакомы. Игорь и сам испугался этого внезапного «ты», нахмурился, стиснул зубы и зашагал в сторону кладбищенских ворот, романтично обвитых со всех сторон нежно-розовыми вьюнами.

Старое кладбище существовало здесь ещё с девятнадцатого века. Когда-то в самом центре посёлка располагалась роскошная помещичья усадьба, пришедшая в упадок после революции, а в годы перестройки разобранная до кирпичика для нужд обнищавших сельчан. Изначально это был чисто крестьянский погост, но со временем, когда посёлок стал оживать и застраиваться не бедными поселенцами, кладбище облагородили и обнесли по всему периметру чугунной оградой. Внутри насадили деревьев, которые в жаркие дни дарили прохладу, а по утрам утопали в птичьих трелях и в карканье здоровенных, откормленных печеньем ворон.

У знакомой уже могилки Игорь остановился и показал на неё рукой.

— Вот, — сказал он. — Сами посмотрите.

Настя взглянула сначала на Игоря, а потом на плиту.

— Лузина Светлана Георгиевна, — прочитала она. — И что? Ты хочешь сказать… Вы хотите сказать, что здесь похоронили мою маму?

— Именно. Разве это не очевидно?

— Нет.

— И почему же?

— Во-первых, потому что я вижу её каждый день живой, хоть и не совсем здоровой. А во-вторых… Послушайте, Игорь. Почему мы опять перешли на «вы»? Сейчас вы не мой доктор. Это ваша личная инициатива, не имеющая отношения к процедурам.

— И что во-вторых, Настя?

— Во-вторых, мою маму зовут не Светлана.

— Что? Это как?

— Ты много не знаешь, Игорь.

— Так просвети меня.

— Пока ещё был жив мой отец, он попросил маму вместе с нами уехать из города. Мы долгое время жили в Калининграде. Отец, как только ушёл на пенсию, сразу переехал сюда и устроился работать на аттракцион. На каникулы он всегда забирал меня к себе. Это было лучшее время в моей жизни. Мама моя — очень хорошая женщина, но методы её воспитания были довольно жёсткие, а я была девочкой свободолюбивой. Но тогда — и это всегда казалось мне очень странным — она послушалась папу и увезла нас. К тому же сменила своё имя на Тамару, а фамилию на Королёву.

— Зачем?

— Этот вопрос и меня долгое время мучил. Намного позже я узнала, что и отцу, и нам грозила опасность. Вскоре отец погиб. Мама сделалась совсем истеричной. У неё будто начались приступы паранойи — ей повсюду казалось, что кто-то за нами следит. Она боялась, что однажды ночью нашу квартиру на первом этаже сожгут. Мама почти перестала спать, на работе у неё возникли проблемы, так что пришлось в конце концов уволиться. Мы с сестрой умоляли её обратиться к врачу, но от этого она только впадала в буйство, обзывала нас безмозглыми идиотками, готова была ударить или отдать в интернат. Мы были подавлены, не знали что делать. А потом случилась эта авария…

— И что дальше?

— Дальше я оказалась надолго прикованной к больничной койке и лишена какой-либо информации. Когда наконец вернулась домой, то мне сказали, что мама умерла, так и не успев выйти из комы. Но я в это, разумеется, не поверила. Я была уверена в том, что у неё возник новый план. Так она хотела защитить нас он грозившей, как ей казалось, опасности. Не знаю, как она это провернула. Может, и сестра в этом участвовала. Но в смерть я не верила. Ну а потом совершенно разладились отношения и с сестрой. Я поступила в медицинский колледж с уклоном на будущее обучение в институте, хотела стать психологом или психиатром, переехала жить в общагу. А после колледжа всё пошло кувырком. Вот, собственно, и вся моя история.

— Ты училась на психолога? — Это в рассказе Насти удивило Игоря больше всего.

— Да. Почему это тебя удивляет?

— Да так… — задумчиво произнёс Игорь. — Но ведь раньше маму твою звали Светлана?

— Да. Но эта могила — фикция. И ты напрасно тратил бензин, надеясь чем-то меня удивить. Поехали обратно. Мне жаль, что я разочаровала тебя.

Настя присела на корточки возле клумбы и стала выдёргивать сорняки, стараясь, видимо, унять всплеск обиды, которую вызвало недоверие Игоря.

Игорь задумался, уставившись в одну точку.

Позже, когда они молча уже двигались по шоссе, Игорь не переставал себе удивляться — он не понимал, был он больше расстроен от этой неудачной экскурсии или же рад тому, что Настя всё же права в том, что дело с её мамой обстоит несколько сложнее, чем представлялось. Женщину из соседней палаты действительно звали Королёва Тамара Георгиевна. И дата рождения её совпадала с той, которая значилась на могильной плите. Голова шла кру́гом от всех этих непонятностей и совпадений. Но что ему теперь делать? Продолжать лечение, как ни в чём не бывало? Уговорить Настю, чтобы она хотя бы притворилась на время нормальной и её смогли выписать? Или обратиться в прокуратуру, чтобы обратили внимание на такое совпадение и провели на всякий случай проверку? Во всех трёх случаях он выглядел бы идиотом: в первом — для самого себя, во втором — для Насти, в третьем — для всех остальных, особенно для своих коллег. Игорю захотелось пить. Погода сегодня начала разгуливаться, и жара набирала положенные ей обороты.

— Хочешь пить? — обратился он к девушке.

— Не откажусь, — сказала та, при этом опять загадочно улыбнувшись. Она словно почувствовала, что Игорь, на какое-то время сумевший взять себя в руки, снова запутался в её сети.

Тот припарковал машину у маленького магазинчика и вышел. Задумался на секунду, мельком взглянул на Настю, которая продолжала улыбаться, махнул рукой и удалился. Вернулся он с двумя баночками