Полоний на завтрак Шпионские тайны XX века - Борис Вадимович Соколов

только действие разворачивается не в Литве, а в одном из селений на Западной Украине, в первые послевоенные годы, когда осуществляется массовая депортация населения. Как и в фильме Жалакявичуса, в фильме Кохана главные герои — братья, только в украинском фильме они сражаются не за Советы, а против них, в рядах Украинской повстанческой армии, и героически погибают. Их противники — гарнизон МГБ, тоже состоящий из украинцев. У Жалакявичюса литовцы сражаются против литовцев, у Кохана — украинцы. И симпатии режиссера на стороне повстанцев, хотя он и признает, что советские тоже верят в свою правду. Но его фильм, в отличие от фильма Жалакявичуса, снимался в 1995 году, уже в независимой Украине, поэтому там подчеркивается, что советская оккупация хуже немецкой: «При немцах так не было!». И финал «Казненные рассветы» повторяет финал «Никто не хотел умирать» с точностью до наоборот: после успешного завершения депортации советский гарнизон отмечает это обильным возлиянием самогона, ночью из леса выходят партизаны и уничтожают его.

У тех же украинцев, литовцев, латышей, эстонцев в советской истории есть структуры, которые они могут противопоставить тоталитарному государству в качестве положительного примера — УПА, «лесных братьев» и т. д. У россиян же таких структур нет. Поэтому если люди не хотят сражаться за тоталитарное государство, то им остается сражаться только за свой дом, за родных и близких. В «Апостоле» дореволюционная Россия отнюдь не выступает в роли альтернативы Советам. Ее представители оказываются на стороне немцев и готовы использовать своих родных в опасной игре, не задумываясь, жертвуя их жизнями. Так что русским остается только малая родина, дом, родители, жены, дети.

Авторы «Апостола» говорят зрителям: с государством лучше не иметь никаких отношений, а уж если приходится делать, то не ради каких-то отвлеченных идей, а только ради себя самого и своих близких.

«СМЕРШ» без мифов

Легендарная военная контрразведка «Смерш» («Смерть шпионам», многим знакомая только по роману Владимира Богомолова «В августе 44-го» и одноименному фильму, в массовом сознании окутана мифами, представляющими ее как чрезвычайно мощную и эффективную спецслужбу. Это подтвердила и выставка, устроенная к 60-летию «Смерша». Тут опять легенда о террористе Таврине, будто бы собиравшемся убить Сталина, но обезвреженном доблестными «смершевцами». В эту сказку поверит лишь тот, кто поверит, будто бравый «опер» на велосипеде догнал Таврина на «цундапе», как гласит чекистская версия.

На самом деле никакого юбилея 14 апреля 2003 года у военной контрразведки не было. Потому что в этот день в 1943 году просто была произведена очередная реорганизация спецслужб. Из НКВД было выделено в самостоятельный наркомат Главное управление госбезопасности. А управление особых отделов, осуществлявших оперативно-чекистскую работу в Красной Армии, было передано в состав Наркомата обороны и переименовано в Главное управление контрразведки «Смерш». Его начальник Виктор Абакумов, прежде подчинявшийся Берии, теперь стал подчиняться Сталину как наркому обороны. Положение стало таким же, как накануне войны. В феврале 1941 года, собираясь напасть на Германию, Сталин точно так же выделил из НКВД НКГБ, а управление особых отделов передал в Наркомат обороны. НКГБ должно было действовать на территории противника, НКВД — на своей территории, а особые отделы должны были не допустить «бонапартизма» в армии, которая требовала особого пригляда в обстановке ожидавшейся военной победы и которую Сталин собирался сам возглавить. В июле 41-го, в обстановке тяжелых поражений, все спецслужбы были объединены в НКВД. А в 43-м, когда Красная Армия двинулась на Запад, ситуацию вернули к февралю 41-го.

«Смершевцы» не только ловили шпионов, но и надзирали над настроениями бойцов и командиров, охотно отправляя их в штрафбат за любые высказывания, которые квалифицировались как антисоветские. А многие шпионские дела в «Смерше» просто фабриковали.

31 мая 1943 года Сталин специальным приказом «за извращения в следственной работе» отправил на пять лет проветриться в ГУААГ двух высокопоставленных чинов «Смерша» действовавшей в Карелии 7-й Отдельной армии. Поводом послужило письмо командующего армией генерал-лейтенанта Алексея Крутикова Сталину. Генерал отмечал, что «общей чертой большинства шпионских дел являлось полное отсутствие объективных доказательств и что все обвинения в шпионско-диверсионной работе были построены на признании самих подсудимых». У настоящих агентов ведь должны быть рации, записи разведданных, взрывчатка и иное шпионско-диверсионное снаряжение. Не найдя ничего подобного, ветераны НКВД, в поте лица трудившиеся в органах военной контрразведки, привычно выбивали из арестованных признания в шпионаже, затем писали протоколы допросов и заставляли свежеиспеченных агентов их подписывать. Чашу терпения генерала Крутикова переполнил случай с инвалидом Никулиным, неграмотным плотником из глухой деревни под Тихвиным, которого произвели в резиденты германской разведки с обширным кругом обязанностей по сбору информации и осуществлению диверсий. Вся вина Никулина была в том, что он полтора месяца прожил под немецкой оккупацией. На роль же связной ему назначили 15-летнюю девочку, ни разу из деревни не выезжавшую. К счастью, ее, в отличие от Никулина, даже не стали арестовывать. В других армиях «Смерш» действовал так же, как в Карелии. Подобные методы работы в сталинском приказе не были ни названы, ни осуждены.

Особенно лютовали особые отделы в партизанских отрядах. Там вражеские агенты раций и другой шпионской атрибутики не имели и изобличить их было почти невозможно. Чекисты изобрели целую теорию, будто гестапо засылает к партизанам евреев, чтобы на них уж точно не пало подозрение. Из несчастных выбивали признания, что они германские агенты, заставляли подписать протоколы с байками о школах, где немцы готовят агентов-евреев, и расстреливали, несмотря на то, что еврей — агент гестапо тянуло на самый короткий в мире анекдот.

Война по-голливудски, или «Главным калибром» — по ксенофобии

К очередной годовщине начала Великой Отечественной войны телеэкран побаловал нас украинским телесериалом «Смерть шпионам» режиссера Сергея Лялина и российским «Главным калибром» (Хроники «Ада») режиссера Михаила Шевчука. Эти фильмы позволяют сделать один немаловажный вывод. Сегодня на постсоветском пространстве тема минувшей войны перестает быть священной коровой», о которой можно снимать только серьезное кино, не отступающее от исторического хода событий. Появляются, как и в западных странах, жанровые фильмы в голливудском стиле, для которых события Великой Отечественной становятся лишь историческим фоном, поводом для лихо закрученного детектива или хорошего «экшена».

Сериал «Главный калибр» (почему он так называется, я, правда, честно говоря, не понял) обозначает важные тенденции в российском массовом кинематографе и телепропаганды. Фильм Михаила Шевчука — это боевик с элементами фэнтези. У него — два временных плана. Первый — исторический, представляет собой действия группы героических советских разведчиков во главе с капитаном Тенегиным в 1943