Секретный агент - Александр Тамоников

Андрей задумался, повторив:

– Пустое место! Пустое место!

И резко поднял голову. А если это не так? И кто-то из Белого дома заинтересован в Саране? Кто-то, сидящий высоко, но в данной ситуации представляющий не государство, что должен был бы делать, а чьи-то корпоративные интересы за очень хорошие комиссионные? Слово такого чиновника, его гарантии дорого стоят! Но открыто крышевать отдельно взятую сделку чинуша не может. Следовательно, вынужден действовать скрытно. Не в этом ли причина завтрашнего необычно раннего пробуждения Сарана? Конечно, все это только предположения, но они объясняют изменение режима повседневной жизни пуштуна. И тогда – Андрей продолжил развивать мысль – Саран поедет на встречу без российской охраны, а возможно, и не на своем бронированном «мерсе». Слишком тот заметен. Тачку нефтемагнату может прислать и тот, с кем у Сарана запланирована тайная встреча. Чушь собачья? Или в самую точку? Но если Сургин просчитал предстоящие ходы пуштуна, то задача по его устранению значительно облегчается, а для последующего расследования, напротив, усложняется до предела. Высокий чиновник, узнав о судьбе восточного магната, сделает все, чтобы прикрыть это дело, списав на что угодно, но только не на результат действий неизвестной силы в России. Скорее, все свалят на происки многочисленных конкурентов и врагов Сарана, обитающих за бугром и, вполне вероятно, отслеживающих каждый его шаг! Тем более сделать это будет несложно. Пуштун же сам, по собственной инициативе, уйдет из-под контроля и охраны российских спецслужб. Ведь никто о тайной встрече распространяться не будет. На то она и тайная. А кто из посвященных попытается рот открыть, так его ему быстро закроют. Причем навсегда!

Сургин с шумом выдохнул воздух.

Если бы так! Если бы так! Но ладно, пора связываться с Потаповым. Поговорить с ним, поделиться мыслями и узнать, какие шаги ему, офицеру-одиночке, предстоит сделать дальше, работая по военному преступнику Абдулле Хатани, или Али Сарану, что одно и то же. Андрей вызвал генерала.

Тот ответил:

– Да, Москит!

– Я из Лыково!

– Ознакомился с информацией по Хатани?

– Ознакомился!

– Ну и как объект?

– Сложен!

Генерал согласился:

– Кто бы спорил! Сам ломаю голову, где и как зацепить этого козла Хатани.

– Аэропорт?

– Бесполезно! Два его самолета стоят в отдельных охраняемых ангарах. К ним тебе не подойти. Да и подойдешь, что толку?

– Это верно. А вы не обратили внимание, Николай Викторович, что завтра наш «достопочтенный» душман изменил время своего подъема?

– Ну и что?

– Я думаю, неспроста это.

И майор доложил генералу свои предположения, касающиеся завтрашнего утреннего распорядка дня Абдуллы Хатани.

Выслушав Сургина, Потапов задумался.

Потом произнес:

– Слушай, Андрюша, а ты, по-моему, ударил прямо в «десятку». Молодец, ничего не скажешь! Надо же, на времени подцепил Хатани.

Андрей немного охладил пыл начальника:

– Но мои предположения – еще не факт! Возможно, у Хатани имеются другие причины для раннего подъема. Хотя вряд ли!

– Вот именно, вряд ли! В общем, действуем так! Ты сейчас едешь на Курский вокзал, проходишь в зал автоматических камер хранения. Находишь ячейку 1013, открываешь ее, код Т237. В ячейке кейс, забираешь его и едешь на московскую квартиру. Откуда доклад. А я тут по отелю приму кое-какие меры. Ты меня понял?

– Понял, генерал! На всякий случай я бы на вашем месте постарался по-тихому достать пару переносных зенитно-ракетных комплексов «Игла».

Потапов удивился:

– Зачем?

– А вдруг все наши прокачки – пустота? Тогда, для того чтобы не выпустить Хатани из России, придется сбивать его лайнеры прямо у «Шереметьево», на взлете! Сразу и оба!

– Смеешься?

– Нет! Вполне серьезно!

– А шум?

– Да черт с ним! Очередной террористический акт в Москве. Сколько их уже было проведено? Да и шума особого не будет. Подорвутся же частные самолеты. Тем более иностранные! Спишут на разборки в нефтяной мафии. А мафия, как известно, для своих акций ни города, ни страны не выбирает. Где удобно, там и мочит неугодных или провинившихся. Лично я не стал бы отвергать этот способ ликвидации Хатани!

Генерал спросил:

– А как члены экипажа?

Андрей ответил жестко:

– Когда боевики подрывали дома в Москве и других городах страны, они не особо задумывались над тем, кто окажется под руинами обрушенных зданий! И Хатани не стал бы задумываться! Так почему мы должны считаться с теми, кто служит этому шакалу? Идет война, объявленная нам терроризмом. Мы вынуждены защищаться. И должны защищаться так, чтобы у всяких там Хатани напрочь отбить желание атаковать. А у соплеменников или единоверцев пуштуна – идти к нему в услужение. Чтобы все знали: находиться рядом с подобными выродками опасно для жизни! А если мы будем миндальничать, то они раздавят нас, генерал, и вот к нам уже не проявят ни малейшего милосердия!

Генерал, выслушав речь майора, поинтересовался:

– Вы все, Андрей Семенович, сказали? Или есть еще что добавить?

Москвитин-Сургин напомнил:

– Я, между прочим, Андрей Григорьевич!

– Да ты что? Как же я забыл? Короче, Андрей Григорьевич или Семенович, мне сейчас это без разницы, задачу ты получил?

– Получил!

– Тогда изволь ее выполнить! Вопросы?

– Нет вопросов!

– Вот и чудненько! До связи, майор!

– До связи!

Андрей отключил специальную станцию. Выкурив сигарету и убрав окурок, спрятал документы в ящик, тот в сейф, а сейф в печь. Проделал обратные действия с костылем, заблокировав тайник. Вышел из дома, притворив дверь, открыл ворота. Сел в машину. Проговорил:

– Значит, Курский вокзал, ячейка 1013, код Т237. Ясно! Кейс! С ним на хату, что располагается, кстати, недалеко от отеля «Балчуг Кемпински» на улице Пятницкой, дом 5 «В», квартира 126.

Выехал со двора, затворил за собой ворота. Повел иномарку на выезд из деревни. За ней, свернув на небольшую лужайку, остановился.

Набрал номер мобильного телефона Маргариты. Та, соблюдая оговоренные ранее меры безопасности, ответила:

– Да, Андрей?

– Как ты, Рита?

– Я нормально, как ты?

– Тоже нормально! Вот в лесу нахожусь, дышу чистым воздухом!

– Ты говоришь правду?

– Конечно! Как мой сменщик?

– Твой сменщик – женщина!

Андрей, зная об этом, улыбнулся: