Улики исчезают в полночь - Алина Кускова

– Гуньков?! – грозно поинтересовался Матвей Карамазов.

– Гуньков! Да, это я! – ударил себя в грудь рвущийся на свободу пленник. – Гуньков я, парни. честное слово!

– Тогда прыгай, – пожал могучими плечами Беня, указав на окно.

– Господи, радость-то какая! – заорал Гуньков и прыгнул в окно.

Следом за ним во дворе оказались братья Карамазовы. Троица быстро пересекла двор и залезла в припаркованное у коттеджа такси.

– Куда, разбойник?! – заорала вышедшая из ступора Анна Владимировна и тоже сиганула в окно. Но не рассчитала и застряла на подоконнике. – Подлец! Негодяй! Изменник! Он тебя кастрирует!

– Не за что! – прокричал ей из отъезжающего такси Гуньков и показал язык.

– Сволочь! – Анна Владимировна наконец-то перелезла и приземлилась в клумбу. – А! А! А! – завопила она от боли.

– Мы оставили капкан, – нахмурился Беня.

– Зато забрали Гунькова, – подмигнул ему брат.

Небольшая комната квартиры Евы Дворецкой напоминала Василисе развороченный улей с жужжащими, недовольными пчелами, и она искренне радовалась мужской поддержке участкового уполномоченного Семена Семеновича Пугача. Он с грозным видом возвышался возле дивана, на котором сидели «жертвы», пострадавшие от рук маньяка и его бит. Пенсионер Рюмочкин нервно подмаргивал Василисе правым глазом, от чего ей делалось не по себе. Сейчас она прилюдно озвучит все то, в чем пенсионер оказался замешан, и беднягу ожидает нервный срыв, а то и похуже. Дворник Афиногенов восседал рядом со своей теткой, которая напросилась на разборки в качестве ближайшей родственницы «жертвы», и теперь внимательно, зорким взглядом отпетого хищника, разглядывала соседей племянника. Третья «жертва» был сам участковый. Он бдил, и Василиса была ему чрезвычайно благодарна. Четвертой «жертвы» – хозяйки квартиры в комнате не было.

Зато пришли ее любопытные соседи. У окна на стуле примостилась Антонина Эдуардовна, у нее, в отличие от остальных, было очень даже хорошее настроение. Видимо, перед этим мероприятием ей удалось поговорить с участковым, и тот оправдал ее надежды. Рядом с ней в позе непризнанной царствующей особы возвышалась Аделаида Ведьминская. Она отказалась садиться: «Не дай бог, еще посадят на самом деле!»

Аркадий Сидорович Плешь, приехавший по первому звонку Василисы Васильковой, утопал в мягком кресле возле дивана и казался сопричастным к печали «жертв». Впрочем, погрузившись в знакомую атмосферу комнаты любовницы, он действительно загрустил. В отличие от него возле стола на стуле восседал шумный Сметана, рядом с которым суетился юркий Бабий.

– Я не понимаю, Олег Викторович, – говорил он быстро и тихо, – к чему нам все это? Мы здесь совершенно ни при чем!

– Естественно, я здесь ни при чем! – громогласно заявил Сметана. – И я не понимаю, для чего меня пригласили.

– Тогда, может быть, пойдем? – бегая глазками по комнате, поинтересовался Бабий. – За это упущенное время я придумал бы еще пару слоганов.

– Отсидим, раз пришли, – буркнул Сметана.

Бабий на слове «отсидим» три раза перекрестился.

Возле двери в комнату в сторожевой позе сидела ротвейлерша Эльвира-Кнопа и поглядывала на Юльку, примостившуюся поблизости на табурете. Юле это представление не доставляло никакого удовольствия. Она предлагала Василисе вместо всего этого рассказать о преступнике правоохранительным органам, но та ответила, что разоблачение должно проходить непременно на месте преступления, иначе ничего хорошего не получится. Значит, оно все-таки было, это преступление! Братья Карамазовы оказались правы. Вот только сейчас в комнате их не было.

– Чего ждем?! – грозно поинтересовался Сметана и забарабанил толстыми пальцами по столу.

– Кого, – поправила его Василиса. – Вашего помощника Гунькова.

– Он что, – в глазах Сметаны забегали испуганные зайцы, – тоже причастен к похищению Евы?!

– Причастны все, – ответила Василиса.

Антонина Эдуардовна тяжело вздохнула.

– Тогда его придется долго ждать, – махнул рукой Сметана, – сам он никогда и ни за что…

Но Гуньков добирался не сам, его втолкнули в комнату братья Карамазовы. Юля Гатчина расплылась в улыбке, когда рядом с ней встал большой и сильный Бенедикт.

– Примите и распишитесь! – заявил Матвей и вытолкнул Гунькова на середину комнаты.

– Присаживайтесь, – предложила Василиса помощнику Сметаны, указывая на свободный стул.

– Еще насижусь, – всхлипнул тот, но под грозным взглядом начальника моментально сел.

– Все?! – хмуро поинтересовался Сметана.

– Ой. – Дверь осторожно приоткрылась, и оттуда показалась голова Маши из магазина «В последний путь». – Хоть одним глазком, Василиса?

Та ей кивнула, и Маша присела на одну табуретку с Юлькой, которая охотно подвинулась. Она даже не предполагала, что Маша может оказаться тем безжалостным преступником. Хотя… Юлька чуть было не отодвинулась, но на ее плечико легла рука Бенедикта. Она поняла, что теперь может не волноваться.

– Все, – сказала Василиса и обвела присутствующих внимательным взглядом, словно в последние секунды пыталась понять, кто же на самом деле из них маньяк-душитель.

– Ну-с, – бравировал неугомонный Сметана, – и с чего же мы начнем?!

– Давайте начнем с вас! – предложила Антонина Эдуардовна, стараясь найти поддержку в суровом взгляде участкового.

– Действительно, – поддержал ее тот, – начнем с Олега Викторовича Сметаны. Установим, так сказать, часть его вины. Или невиновности, как там у тебя, Василиса?

– У меня все в порядке, – ответила она, – а вот у Олега Викторовича… Итак, господа, все знают, что случилось в этой комнате, со слов братьев Карамазовых. Поздно вечером, практически ночью, здесь задушили красавицу Еву, после чего тело и преступник исчезли с места преступления. Время исчезновения исчисляется секундами, поскольку братья Карамазовы недолго находились в ступоре от увиденного, а сразу бросились на помощь соседке. Но не успели. Преступник с телом благополучно скрылся.

– Люк на чердак был открыт! – заявила Антонина Эдуардовна.

– Да, – согласилась с ней Василиса, – люк был открыт. Вполне возможно, что преступник с телом легко взбежал наверх и через чердак перебрался в другой подъезд, выйдя оттуда незамеченным, потому как другие подъезды никто проверить и не подумал. Представим Олега Викторовича Сметану…

– Еще чего? – фыркнул тот. – Буду я скакать по этажам, у меня давление!

– Зачем вам скакать самому? – продолжила Василиса. – Вы могли это поручить Гунькову!

Несчастный Гуньков заерзал на стуле. Юлька удивилась: куда только делся весь его привлекательный вид? Как он мог ей понравиться?