Лунная афера - Валерий Рощин

Реактивные снаряды с противным шипением проносились справа от Ченга и рвались в той части поляны, где только что бежали бойцы группы. Разрывы ослепляли ярким вспышками, а взрывная волна каждый раз больно хлестала по всему телу. Уши заложило.

Сначала азиат упал на четвереньки, а когда «вертушка» с грохотом пронеслась над головой, то и вовсе распластался под кустом, вжимаясь всем телом в теплую землю. Браконьерствуя на Дальнем Востоке, он несколько раз видел пролетавшие высоко в небе вертолеты пограничников. Но так близко русскую винтокрылую машину наблюдать не приходилось. Испуг его был настолько велик, что из трясущейся ладони выпал заветный сосуд с ядовитой летучей жидкостью.

Едва гул турбин и посвистывание лопастей стало тише, он нащупал в траве пузырек, воровато оглянулся по сторонам, вскочил и побежал к правой границе поляны – туда, где дымились неглубокие воронки от разорвавшихся неуправляемых реактивных снарядов и стоял резкий запах использованного взрывчатого вещества.

Повсюду лежали его бойцы. Кто-то стонал и хрипел, зажимая раны на теле, кто-то не двигался и не подавал признаков жизни.

– Цхао та ма де! – сквозь зубы выдавил Ченг.

Ближайший боец лежал на спине. Осколок снаряда полностью срезал лобную часть черепа, нижнюю часть лица заливала кровь.

Следующий завалился набок, зажимал руками живот и дергал ногами. Присев рядом, Ли перевернул его на спину и невольно отпрянул – грудную клетку и верхнюю часть живота словно вспороли острой бритвой. Молодой мужчина держал ладонями вываливающиеся наружу внутренности и что-то шептал бледными обескровленными губами.

Азиат открыл трясущимися пальцами флакончик из темного непрозрачного стекла и поднес его к лицу мужчины. Несколько раз вдохнув летучие пары, тот замер. Лицо налилось предсмертным румянцем, дыхание прекратилось, по телу пошли судороги.

Ченг обошел всех. Мертвых не трогал, раненным совал под нос свой пузырек. Те умирали почти мгновенно – после двух-трех вдохов. Последним он нашел бывшего майора спецназа, лежавшего в неглубоком приямке лицом вниз и прикрывающим руками голову.

«Как живой, – опустился на колено азиат. – Никаких видимых повреждений…» Желая на всякий случай добить и Когута, он взялся за его плечо. Но тот неожиданно вздрогнул и поднял голову.

Ченг изумленно глядел на бывшего майора.

Тот получил контузию от близко разорвавшегося снаряда и ничего не слышал. Только тряс головой и мычал. Тем не менее, оперся рукой о землю, сел.

У китайца было два варианта. Либо умертвить Когута и в одиночку пробиваться в Пермь, где ждал личный самолет Велесова. Либо прихватить с собой бывшего спецназовца. На первых порах придется тащить его на себе, но зато позже – когда тот оклемается – вдвоем идти по тайге будет легче.

Секунду подумав, Ли выбрал второй вариант.

– Вставай, – потянул он за руку спецназовца.

Тот кое-как поднялся, но с трудом удерживал равновесие.

– Пошли, Когут! Быстрее переставляй ноги! Надо сваливать отсюда!..

* * *

Раздвинув ветви, Басаргин наблюдал за атакой боевого вертолета. Когда последние ракеты вышли из блоков и, оставляя дымные следы, исчезли за верхушками елей, он прошептал:

– Получи, сука… Это тебе за остров Даманский…

Потом протянул товарищу руку.

– Вставай, Миша. Пора покидать наше уютное убежище.

– А эти… здоровяки в камуфляже точно сюда не вернутся?

– Вряд ли. Сашка почем зря не палит. Если дал залп – значит, поймал противника в прицел.

Космонавты выбрались из-под густых еловых ветвей и не спеша направились к спускаемому аппарату.

По пути Матюшин отряхивал комбинезон от рыжих иголок и расспрашивал уверенно ступавшего рядом командира:

– Сашка?.. А кто такой этот Сашка?

– Генерал-майор Черняев.

– Постой… Генерал Черняев… Это же первый заместитель Ко-мандующего ВКС!

– Для кого заместитель Командующего, а для кого – однокашник и собутыльник.

– Так это он? – воздел Матюшин палец к небу.

– Он самый. И поверь, нам очень повезло, что за нами прилетел именно он.

– Почему?

– Потому что любой другой – рангом пониже – никогда бы не решился на атаку сходу. Начал бы истошно голосить в эфир: вызывать вышестоящее командование, советоваться, испрашивать разрешение на боевое применение оружия…

За разговором они подошли к аппарату. Басаргин поднес к губам микрофон аварийной радиостанции и принялся вызвать Черняева. Матюшин тем временем заглянул в открытый люк.

– Да-да, «Кречет», я отработал по чужим. Поляна зачищена. Транспортный борт заходит на посадку. Ждем вас, – прогудел динамик голосом Александра.

– Понял, «Два ноля второй». Через пятнадцать минут будем, – ответил Басаргин.

Отключившись, он тронул за плечо напарника:

– Пошли, Миша – нас ждут.

Но тот почему-то стоял у люка и потерянно глядел в полумрак небольшого обитаемого пространства.

– Что с тобой?

– Беда, Олег, – расстроено сказал инженер. – Они уволокли накопитель.

Тот заглянул в спускаемый аппарат и сразу увидел выдвинутый из ниши и висевший на шлейфах электронный блок. Н том месте, где был установлен твердотельный накопитель, пустовал разъем.

Командир обнял инженера и увлек в сторону поляны. Его пропажа накопителя почему-то не огорчила.

– Не расстраивайся, мы что-нибудь придумаем, – хитро улыбнулся он и раскрыл ладонь, на которой лежал темный прямоугольный предмет.

– Что это, Олежек?

– Контрабандный товар. Радикально черный цвет. Титаник.

Матюшин с уважением поглядел на Басаргина.

А тот, уверенно вышагивая меж вековых деревьев, пообещал:

– Ничего, Миша. Мы соорудим Велесову продуктивную месть с часовым механизмом…

* * *

Приподнятое настроение, в котором пребывал во время встречи в ресторане Велесов, постепенно передалось и Глобусу. А чего было печалиться? Последнее задание он выполнил блестяще, посвятив Ли во все тонкости посадки космического аппарата и поисково-спасательной операции, вознаграждение за это получил сполна. Кожаный портфельчик стоял рядом на правом пассажирском сиденье, внутри портфельчика лежал пухлый конверт с оговоренной суммой, полюс десять процентов премиальных. Это очень приличные деньги! Столько он не получал и за год работы в Роскосмосе. Потому и ехал по вечерней Москве, улыбаясь в желтое марево уличных фонарей и разноцветие рекламы.

Однако радовался Глобус ровно до тех пор, пока снова не заметил подозрительный автомобиль, следующий за ним на дистанции в сотню метров.