Между - Альвдис Н. Рутиэн

– Но Колл…

– Он не станет ругать тебя. Он всё знает.

Они дошли до берега озера, темнеющего в низине. Друст тут никогда не был… но ему показалось, что он мог бы снова придти на этот берег, что озеро это – не из тех вечно меняющихся мест, по которым они с ХенВенкой бегали с самого начала.

А вот, кстати, и она. И Колл. И еще… ой, сколько их прибежало.

Спой для них, маленький свинопас.

Это ведь очень просто: всё в мире – музыка. Ее просто надо услышать. И ты ее слышишь. Чуть-чуть осмелей – и ты признаешься в этом. Даже не мне признаешься: себе.

А раз звучит музыка, то нетрудно на мотив придумать и слова.

Смелее, малыш. Пой.

И низкая мелодия озерных глубин, пронзительные взблески (или взвизги?) холодного ветра, мелодичное колыхание трав, звенящее мерцание звезд и множество других звуков станут единой музыкой.

Объедини их, маленький певец.

Пой. Радуйся. Твои глаза горят. Отлично. Еще чуть-чуть – и мелодии мира станут для тебя зримыми и осязаемыми. Ты сможешь натянуть на свою арфу и озерную тишь, и шелест трав, и рев зимней бури.

А я чуть-чуть помогу.

…зимняя ночь, ветер, деревья клонятся и трещат, и ломаются их ветви, черными костями падая на белые снега…

Друст очнулся. Никакой зимы. Лето. То самое, которое всегда здесь.

И наставник – Ллау… Ллаунроддед. Он натягивает струны на арфу.

Друст попытался вспомнить вчерашнее. Озеро, ХенВенка, он пел, а какие-то девчонки плясали… и это было здорово, но…

– Но ты устал, – ответил на невысказанное Ллаунроддед. – Ты за один вечер сумел собрать себе арфу, так что было с чего умаяться.

– Что я сделал, наставник?

– Сейчас, подожди немного. Я почти закончил. Будет лучше, если ее настрою я.

Между арфой и луком гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд.

Дерево и струны… между прочим, у дальних восточных народов лучшие из героев натягивают на лук несколько дюжин тетив. И я могу себе представить, как сыграть на таком, но вот как стрелять из него – моего знания не хватит. Умения не хватит тем более.

Но внешнее сходство – далеко не главное из того, что роднит арфу и лук.

Тем и другим ты поразишь врага, не приближаясь к нему. Иногда – не подходя на удар мечом, но бывает и так, что бард своей песней сразит того, кто находится за десятки дней пути. Я не решусь сказать, какое оружие бьет дальше и точнее: лук или арфа.

Всё зависит от искусства воителя.

Игрой на арфе иногда достигнешь цели вернее, чем любым оружием.

А уж если сумел натянуть на свою арфу и ярость зимней бури, и покой летнего вечера, и чуткую тишину предрассветного часа… тогда своей игрой ты зачаруешь не только людей, но и таких, как мы.

– Будем учиться поражать цель, – сказал Ллаунроддед, протягивая арфу мальчику.

Тот разочарованно посмотрел на наставника: Друст так мечтал стать воином, а тут то желуди кидай, то какой-то музыке учиться придется…

– Запомни, малыш, – продолжал сидхи, – арфой можно победить там, где другому придется сражаться оружием. Ты понял разницу?

– Ну…

– Ты хочешь вырасти воином?

– Конечно!

– И сражаться с врагами?

– Да!

Ллаунроддед сочувственно посмотрел на него. Более язвительный наставник назвал бы Друста глупцом. Или как-нибудь похуже.

– С врагами не нужно сражаться, маленький Друст. Врагов нужно побеждать.

– Но разве…

– Нет. Чтобы победить – совершенно не обязательно сражаться. Именно поэтому мы с тобой начнем с арфы, а не с лука.

Сидхи помолчал и добавил:

– И я прошу тебя, сын бренина: никогда не путай цель и средство. Целью всегда должна быть победа. Битва – лишь одно из средств достижения этой цели. Не всегда лучшее. Скорее наоборот.

Творог из оленьего молока жирноват, но, в общем, вполне съедобен.

Наш снежный сидхи научил Друста подзывать олених. И не просто подзывать – держать их, пока я не выдою лесную гостью. И ничего, эти красавицы стоят, не боятся…

Забавно.

А теперь мальчишка старательно овладевает песнью забвения. Я рассказал Ллаунроддеду о приказе Марха: пусть забудут о сыне Ирба. И теперь Друст на весь лес поет о том, что он просто человёночек, которого взял в обучение древний сидхи.

Интересно, мы с Хен Вен тоже забудем, кто он такой?

Думаю, всё-таки нет. Он шлет заклятие вовне. Ну а в крайнем случае – Марх мне расскажет заново.

Ллаунроддед называл Друста своим учеником, о прочем молчал – что при его характере было нетрудно. Никто и не пытался расспрашивать древнего.

Друст пел на праздниках сидхи, играл для танцев и тут же складывал песнь о плясунах и их дамах.

Слухи о талантливом человеке, овладевшем музыкой сидхи, шли волнами – и новые гости прибывали на окраины того мирка, который огородили себе Колл и Хен Вен.

Галлкоэд, и ты здесь? Оч-чень кстати.

Интересно, как ты смог избежать заточения, – ты, один из ближайших сподвижников Сархада Коварного? Твой не ведающий поражений меч служил ему… впрочем, что такое был любой меч по сравнению с беспощадным разумом Коварного Сидхи? Он победил нас, не сражаясь, отдав равнины Ллогра в жертву той силе, которой нет имени…

Я всегда хотел узнать, что испытали вы, его присные, когда Сархад сделал это с землей Прайдена? Неужели вы и тогда продолжали верить в своего вождя? Неужели вы и тогда не отвернулись от него?

Я не стану об этом спрашивать ни одного из вас. Вы, уцелевшие, потому и смогли остаться на свободе, что или спрятались, или отреклись.

Ни один из эрлов Сархада не скажет мне правды – ведь их повелителем был тот, кто прославился ложью на все миры.

…Да и не прошлое сейчас зовет меня, а будущее.

Галлкоэд, ты – один из лучших мечников сидхи. Но твоя слава связана с именем Сархада. А я предложу тебе стать наставником для сына Марха. Ну, не сына… неважно.

Я даже готов открыть тебе тайну Друста. Рано или поздно она перестанет быть тайной.

Доселе твое имя звучит вместе со страшными словами «Сархад Вледиг». Но очень скоро вместо них будет произнесено «Бренин Марх».

Марх же лучше Сархада, а, Галлкоэд?