Звонок после полуночи - Тесс Герритсен

Машину придется бросить и сесть на поезд до Франкфурта. Оттуда можно двинуться на юг, в Швейцарию, Италию или на запад, в Испанию. Не имеет значения, куда ехать. Главное — покинуть Берлин. Пока участь Эвы не постигла и ее.

Но даже шпионы могут быть сентиментальными. Хельга не могла уехать из города без некоторых вещей. Кому-то они показались бы бесполезным хламом, но для Хельги они были маленькими кусочками жизни, которую она когда-то оставила: фотографии ее сестер и родителей — все они погибли на войне, — любовные письма от мальчишки, которого она никогда не забудет, серебряный медальон матери. Все эти вещи напоминали Хельге о ее человеческой сущности, и она никогда от них не откажется. Даже под угрозой смерти.

Водитель знал, зачем они едут домой. Спорить было бесполезно. Он завез Хельгу домой и остался в машине ждать, пока она соберет все необходимое.

Хельга извлекла все ценные для нее предметы из тайников своей комнаты и вместе с пистолетом спрятала в двойном дне своей сумки. Вслед за ними в сумку отправились старые юбки и домашние платья, которые Хельга любила за неприметность. Она выглянула в окно и увидела припаркованный неподалеку «ситроен». Как жалко оставлять такую хорошую машину, думала Хельга, но выбора у нее не было.

Хельга закрыла окно и стала спускаться по ступеням. Яркое солнце ослепило ее. Несколько секунд Хельга стояла на крыльце, привыкая к солнечному свету. Эти несколько секунд спасли ей жизнь.

Со стороны улицы послышался визг шин, и почти одновременно с ним полуденную тишину разорвал шум стрельбы. Пули вонзились в «ситроен». Хельга бросилась вниз за глиняные цветочные горшки. Снова открыли огонь, и оконные стекла над головой Хельги дождем осколков осыпались вниз.

В отчаянии она скрутилась возле перил и бросилась на ближайшую клумбу, прихватив с собой сумку. У Хельги было всего несколько секунд, прежде чем убийца закончит свою работу. Она уже услышала, как хлопнула дверца машины. Он приближался.

Хельга потянулась к сумке. Открыла потайное дно. Рука схватила холодную сталь.

Шаги раздавались все ближе. Он поднимался по ступенькам. Ему требовалось сделать всего один выстрел в сторону клумбы.

Но Хельга его опередила. Она подняла пистолет, прицелилась и выстрелила. Голова мужчины дернулась назад, над его правым глазом появилось багровое пятно. Он упал назад, задев перила. Среди садовых инструментов труп был похож на сломанную куклу.

Хельга не стала проверять пульс. Она и так знала, что мужчина мертв. Его напарник предпочел не испытывать на себе меткость Хельги. Он уже забрался на водительское сиденье, и, прежде чем она успела прицелиться и выстрелить снова, машина уехала прочь.

Хельге хватило лишь одного взгляда на «ситроен», чтобы понять, что водитель не мог выжить. У нее было время лишь для минутного сожаления, но не для слез. Она доверяла этому человеку. Они не были любовниками, но работали вместе последние пять лет как коллеги. А теперь этот человек мертв.

Хельга сжала в руках сумку и быстро зашагала по улице. Через квартал она перешла на бег. Оставаться в Берлине еще хоть на малейшее время глупо. Она допустила одну грубую ошибку, но сумела выжить. В следующий раз удача может от нее отвернуться.

Все было в крови.

Ник протолкнулся сквозь толпу зевак, ступая по битому стеклу по направлению к черному «ситроену». Вокруг него кричали на немецком. Впереди на тротуаре над телом склонились санитары скорой помощи. Ник пробрался вперед, но его остановил полицейский. Однако Ник был достаточно близко, чтобы увидеть на тротуаре тело мертвого мужчины с широко открытыми, остекленевшими глазами.

— Поттер! — закричал Ник.

Но вокруг было слишком много других криков, выли сирены — голос Ника потерялся во всем этом шуме. Он был совершенно парализован. Неспособный двигаться или мыслить, Ник являлся всего лишь еще одним человеком из толпы зевак, глазеющих на кровь. Мужчина сзади него вдруг упал на колени, его вырвало.

— О'Хара! — крикнул Поттер. — Ее здесь нет! Здесь только двое мужчин. Водитель и парень на крыльце. Оба мертвы.

— А где Сара? — прокричал в ответ Ник.

Поттер пожал плечами и повернулся к подошедшему Тарасову.

Взбешенный своей беспомощностью, Ник выбрался из толпы и бесцельно побрел вдоль улицы. Его не волновало, куда он направляется. Ник больше не мог вынести вида крови. С тем же успехом на тротуаре могло лежать тело Сары, и «ситроен» мог бы быть забрызган ее кровью.

Пройдя несколько ярдов, Ник сел на бордюр и уронил голову на руки. Он ничего не мог сделать. Все свои надежды он возложил на человека, которому никогда не доверял, и на организацию, которую всегда презирал. На Роя Поттера и ЦРУ. Поттера никогда не волновали моральные вопросы типа хорошо ли так поступать или плохо. Он просто делал, что приходилось, не обращая внимания на правила. Впервые в жизни Ник был согласен с таким аморальным подходом. На кон поставлена жизнь Сары, и Нику было все равно, каким образом Поттер делает свою работу, лишь бы Сару вернули в целости и сохранности.

— О'Хара! — Поттер махнул Нику рукой. — Поехали! У нас есть зацепка!

— Что? — Ник поднялся на ноги и пошел к машине вслед за Поттером и Тарасовым.

— Аэропорт, — сообщил Поттер. — Она использовала свою кредитку.

— То есть Сара улетает из Берлина? Рой, ты должен остановить этот самолет!

Поттер мотнул головой:

— Уже поздно.

— В смысле?

— Ее самолет приземлился десять минут назад. В Амстердаме.

Говорят, что голландцы никогда не занавешивают окна. Иначе люди подумают, будто они что-то скрывают. Вечером, когда в домах горит свет, тот, кто идет по улице, видит, что делается внутри. Он может заглянуть в самое сердце голландского дома, увидеть ужин на столе, за которым сидят умытые дети и смотрят, как их мать раскладывает по тарелкам картошку под яблочным соусом. Пройдет несколько часов, и дети отправятся спать. Мать с отцом, как всегда, сядут в кресла и будут смотреть телевизор или читать.

Практика незанавешенных окон распространена и в квартале красных фонарей, где представительницы одной из древнейших профессий выставляют напоказ свои прелести. Сидя у окон публичных домов, эти дамы вяжут, читают романы или улыбаются разинувшим рот мужчинам. Для них это всего лишь работа, им нечего прятать.

В этом квартале Сара и нашла клуб «Каса Морро». Когда она перешла по мостку через канал и вышла к улице Ауде-Зэйдс-Воорбургуал, на город уже опускались сумерки. При солнечном свете казалось, что город словно покрыт налетом старины. Но с приходом темноты зажглись неоновые огни, зазвучала ритмичная музыка, а на улицах бродили люди, которым по какой-то причине не спалось. Сара была одной из них.

Она стояла в тени низкого каменного моста и смотрела на прохожих. Темные волны канала мягко ударялись в борта лодок. Какой-то парень, явно наркоман, прошел мимо, еле волоча ноги. В окне напротив Сары стояли четыре женщины в нарядах разной степени откровенности. Это был живой товар «Каса Морро». Женщины выглядели вполне обычно. Самая высокая из них оглянулась, услышав свое имя. Отложив книгу, она поднялась и скрылась за синими занавесками. Остальные три женщины даже не подняли голову. «Не пугайтесь», — предупреждала Хельга. Вот что она имела в виду. Но после того как Сара была на волосок от смерти, обычный бордель ее ничем испугать не мог.