Знак Гильдии - Ольга Голотвина

– Из-за вас, обормотов!

– Нет, только недавно, после библиотеки.

Учитель бросил на девчонку быстрый взгляд. Да, наблюдательность она определенно унаследовала от матери!

– Иди в дом. И не лезь не в свое дело.

– Буду лезть! – с необычной для себя настойчивостью заявила Нитха. – Если что случилось, не держи в себе, расскажи. У нас в Наррабане говорят: «Скажешь – больно языку, смолчишь – больно сердцу...»

Девчонка была права. Шенги в самом деле хотелось поговорить о том, что его тревожило.

– Нет, маленькая, не бойся, ничего не случилось. Просто... помнишь следы, которые Чегри нарисовал на полу? Они еще тянулись такой вереницей...

– Помню.

– Клыкастая Жаба или скачет огромными прыжками, или семенит мелко-мелко, выворачивает ступню, ставит пятку к пятке. А чтобы вот так...

– Значит, там была какая-то другая тварь?

– Да, девочка. Другая тварь. Опасней Клыкастой Жабы, опасней дракона, опасней всех чудищ, что я видел по обе стороны Грани.

– Ой... это кто?!

Шенги не сводил глаз с темной пелены дождя. Ответил мрачно и тяжело:

– Человек.

19

Неужели эта дребезжащая музыка весь вечер будет напоминать о золотистом птичьем крыле, пробитом окровавленным штырем, и о теле, мягко соскользнувшем вдоль лакированной ширмы?

Ширма сейчас другая – с серебряными рыбками, медузами и осьминогами. И на сцене не звенит цепочками и браслетами бронзовокожая толстуха, а старательно выкаблучивают две щупленькие сестренки-близнецы в одинаково нелепых и пышных одеяниях из лент и тряпичных цветов.

Киджар, сидящий рядом с Охотником и лениво грызущий орехи в меду, тоже вспомнил тот незадавшийся вечер.

– Заел меня Хранитель с этим убийством! При тебе, мол, случилось, ты и разбирайся... При мне! Будто я рядом сидел и любовался, как тому недоумку штырь вставляют! Я, между прочим, сквозь пол глядеть не обучен! Что обидно, с той рыженькой договориться не успел. Только стал обещать ей вечную любовь до самого утра, а тут внизу крик, визг, бабьи вопли...

– Что-нибудь выяснилось?

– Откуда?.. Глянь, сегодня больше народу, чем в тот раз. И все играют. Надо будет и мне костяшки побросать!

– И мне... А Урихо с его пролазами сегодня нету!

– Что ему тут делать, раз Черная Азалия сегодня не поет?

Шенги затаенно вздохнул. Он тоже согласился на уговоры Киджара посидеть в «Пути по радуге» лишь потому, что хотел увидеть красавицу наррабанку. А то за сплошными передрягами все времени не было... Скрывая разочарование, он уставился на тощеньких девчушек в цветочных гирляндах:

– Надо же, какие одинаковые!

– И впрямь! – Киджар только сейчас обратил внимание на танцовщиц. – Ишь как топают, лошадки! Интересно, они в постели тоже одинаковые?

– Не обязательно. Бывает, близнецы с лица схожи, а в остальном – разные. Вот до меня у вас в Издагмире были двое Подгорных Охотников, братья...

– Которые зимой пропали? Нурвеш и Нурбиш? Помню.

– Похожи были, верно? А нравом... Нурвеш весельчак, а Нурбиш вечно хмурился. У Нурвеша горло соловьиное, так пел, что боги бы заслушались. А Нурбиш...

Охотник вдруг замер, закусив губу, глянул сосредоточенно и зло, словно пытался разглядеть что-то страшное, враждебное.

Киджар не понял, что встревожило приятеля, но расспрашивать не стал, заговорил о другом:

– Какая поздняя выдалась осень! Ты, случаем, не знаешь: летом Хранитель пошлет тебя гонять Тварей? Я б опять с тобой пошел. И ребята мои согласны.

– Зачем десяток гонять? – словно нехотя откликнулся Совиная Лапа. – Мы же Тварей не видели. Похожу один.

– Что значит «не видели»? – изумился десятник. – А кто в лесу на нас рычал? Только не говори, что это медведь ревел!

– Ясно, не медведь. А только я очень, очень сомневаюсь, что в налетах на караваны виновны Подгорные Твари.

– Про все налеты не знаю, а про один случай скажу точно: Твари! Это ж мой десяток наткнулся зимой на мертвых торговцев! Это ж я видел, как улетают пузыри-убийцы!

– Вот как? Печально... А все-таки красивое зрелище, правда? Ну, когда они в небе все свои семь щупальцев в стороны расправляют.

– Ну, семь там, восемь – я не считал, а и впрямь красиво было. Как цветы с лепестками во все стороны, и все выше, выше... Слушай, а вон тот чурбачок осиновый, который на нас таращится... где-то я его видел! Не твой ли сосед?

Охотник обернулся. Из-за плеча дюжего бородатого игрока, увлеченного спором со своим партнером, осторожно выглядывал круглолицый человечек.

– Верно! Вайсувеш! Что он там запрятался, как мухомор в лукошке с опятами?

– Я его давно заприметил. Играть не играет, на близняшек не пялится, все на тебя поглядывает. Может, думает, что ты наверху его жене свидание назначил?

– Да он не женат!

– Ну, тогда не знаю...

Совиная Лапа, которому было досадно и смешно, хотел окликнуть Вайсувеша. Но маленький чучельник успел исчезнуть в толпе играющих.

– Странный он, – сдвинул брови Киджар. – Проходил я как-то мимо твоей башни – ворота заперты, двор пуст... а в Подгорный Мир ты свою шайку вести вроде не собирался. Ну, я встревожился.

Шенги вскользь подумал, что, должно быть, они тогда выручали похищенную Нитху.

– Этот... Вайсувеш, да?.. маячил у себя за забором. Я подошел, спросил: дескать, не стряслось ли какой беды у твоего соседа, почтенный? А он глаза свои круглые на меня вылупил, помолчал да и говорит: «Беда если еще не стряслась, так стрясется непременно. Но не жалкой дворцовой страже с этой бедой сладить!» Повернулся и пошел себе спокойненько в дом. Я вслед кричу: дескать, ты что же – стражу не уважаешь?! – Киджар даже привстал на подушках от наплыва чувств. – А он на крыльцо – и дверью хлопнул. Вот ты объясни: что он сказать хотел?

* * *

Могут ли быть дурные предчувствия у человека, которому только что лихо везло в «радугу» и у которого кошелек едва не лопается – да не от серебра, а от золота! А если еще вино легкой волной прошумит в голове, тут человек и вовсе уверится, что мир принадлежит именно ему! Что ему тогда уговоры хозяина игорного дома остаться до рассвета, не уходить в ночь? Ясно, хозяину лишь бы гостя задержать да побольше денег из него вытряхнуть. А Шенги желает спать в собственной постели! У него, если кому интересно, есть дом! А в доме – постель! Вот!.. Чего-о? Демон? Какой еще демон? Ах, с крыльями и когтями? А у Шенги тоже когти имеются – вот, не угодно ли взглянуть? Вязал он этих демонов в узелки наперехлест и навыворот, понятно?..

Киджар сумел бы удержать приятеля. Но неугомонный десятник был наверху – выяснял, чем отличаются друг от друга близняшки-танцовщицы. А хозяин «Пути по радуге» махнул рукой и предоставил упрямого гостя его судьбе, милости Безликих и капризу Серой Старухи.