Трясина (не) равнодушия, или Суррогат божества - Владимир Шеин

Две недели я собирался с духом и, учитывая, что оттягивать было уже нельзя, вновь позвонил Шкловой. Ольга Георгиевна обрадовалась моему звонку и сразу же согласилась на встречу. Договорились мы встретиться у неё дома, так как, с её слов, ей нельзя было уходить — вдруг неожиданно вернётся Настенька, которую необходимо покормить и т. д. Шклова нигде не работала, поэтому Настя с моей точки зрения была бедным ребёнком: без собственной жизни. Уточнив время возвращения дочери, в 16 часов, я назначил встречу на 14.00, надеясь, что двух часов мне хватит.

Когда я в условленное время позвонил в дверной звонок, дверь открылась моментально. Ольга Георгиевна ждала меня: ко мне вышла принаряженная, «в боевой раскраске», хозяйка, сразу пригласив пройти в гостиную. Ей было, что продемонстрировать: высокая, стройная, с отличной фигурой, правильные черты лица, жгучие чёрные глаза, брюнетка. Надо признать, нарядами она умела подчеркнуть все свои достоинства и скрыть недостатки, если они были. Я забыл сказать, с мужем она развелась два года назад, я прекрасно понимал её супруга: в браке каждый должен быть внимателен к другому, Шклова же слишком сосредоточилась на дочери и о второй половинке, скорее всего, забыла. Не каждый это выдержит. Когда мы уселись на небольшой диванчик у журнального столика, всё началось.

— Ольга Георгиевна, хоть мы уже с вами и общались по телефону, повторно представлюсь, адвокат Талызин Вячеслав Иванович, для вас просто Вячеслав. — Шклова с довольной улыбкой кивнула мне. — Мне необходимо задать вам несколько вопросов, касающихся проведения празднования дня рождения вашей дочери 28 июня 2019 года. Это важно для моего клиента. Но вы вправе отказаться со мной говорить, это предусмотрено законом, и я не могу вас заставить со мной разговаривать.

— Почему же не поговорить с вами, — начала Шклова, — это был такой замечательный праздник….

И началось! В течение следующих сорока минут я узнал, что организация праздника оказалась очень дорогим мероприятием, целых 34000 рублей, бывший муж-подонок не выделил на это и рубля. На праздник собрались практически все подружки Насти, лишь одна не пришла — заболела. Организаторы оказались на уровне, «хотя могли быть и повнимательнее к детям». Приглашённый клоун очень понравился детям, но у неё вызвал «недоумение, где таких учат, раньше клоуны были лучше». Каждому из детей пришлось приобрести по пластиковой карточке для игры на автомате, а «это всё-таки ещё 11 тысяч рублей». Стол для гостей был замечательный: и торт, и напитки, и фруктовые закуски. Но «могли бы и задуматься о нормальной пище для детей». «За что мне это!» — всплывало в моей голове примерно каждые две минуты, хотя я надеялся, что мой страдальческий взгляд Шклова воспринимает как заинтересованный. Когда поток иссяк, я решил вступить в дело.

— Ольга Георгиевна, — начал я, — меня…

— Просто Ольга, — перебила она меня, мило улыбнувшись, и с нажимом сказала — Ольга.

— Хорошо. — покладисто согласился я. — Ольга, кто фотографировал на празднике?

— Я. С детства увлекаюсь фотографией.

— Как мне сказали, в кадр вам неоднократно попадался один посторонний человек.

— Почему один? — удивлённо спросила Шклова. — Их много было. Я же арендовала только часть кафе, в остальной люди спокойно приходили и уходили, кушали, развлекались. Иногда они находились очень близко к нам, вот и попадали в кадр. Не могла же я их прогонять.

— Значит, этот человек, — я достал фотографию Фёдорова и показал ей Ольге, — также попадал к вам кадр?

— Да и не только.

— В смысле? — не понял я.

— Он не только попадал в кадр. Дело в том, что он находился в кафе, сидел за столиком, который располагался рядом с нами. — надо же, Шклова могла говорить деловито и по делу. — Сначала я вообще не обращала на него внимания, но потом он попал на несколько фотографий. Остальные посетители уходили и приходили, а этот посидит, встанет, уйдёт, потом вернётся. Он ещё по телефону с кем-то постоянно разговаривал. Я даже один раз подходила к нему и просила отойти в сторону — это когда мы делали общую фотографию.

— Почему вы так хорошо его запомнили?

— Вячеслав, если честно, то не запомнила я его. Потом пришли ваши люди и начали расспрашивать, тогда я всё и вспомнила. Они ведь мои фотографии в инстаграме обнаружили — я никогда не стеснялась ни свой дочери, ни себя. Я их сразу же и выложила в интернет после праздника.

— Они и сейчас представлены на общее обозрение?

— Конечно, я же сказала, мне нечего стесняться. Правда, не все.

— На них есть Фёдоров.

— Вроде да.

— Что ещё вы помните об этом человеке?

— Да вроде бы, ничего. Я с ним не разговаривала, к нам он не подходил, празднику не мешал. Официантка к нему периодически подходила, но, как мне кажется, он заказывал только кофе.

— Во что он был одет в тот день?

— Это же отлично видно на фотографии: хороший дорогой светло-серый костюм, белая сорочка. Тот день был жаркий, он мог бы одеть что-нибудь более лёгкое.

— Больше ничего про него сказать не можете?

— Вроде нет.

— Было ли у него что-нибудь с собой? Сумка, например?

— Вроде бы нет. Если была, то я не запомнила.

— Как часто он отходил от своего столика?

— Раза два или три.

— Надолго?

— Нет, минут на 5-10. Мне кажется, он в кафе своими делами занимался, говорю же постоянно разговаривал по телефону. Очень занятой он был.

— Как он выглядел? Взволнованным? Обеспокоенным?

— Нет, спокойный, только насупленный какой-то.

— Фотоаппарат, на который вы осуществляли съёмку, у вас? Что это за модель?

— Samsung V50. Я его в 2013 году купила. И не слишком дорогой, и фотографии хорошие. Пока пользуюсь им.

— Время и дату съёмки вы всегда выставляете?

— Я их выставила сразу после покупки, или чуть позже, после чего не меняла. Зачем, если и так все точно. В этом отношении претензий к аппарату у меня не имеется.

— Карта памяти у вас большая? Часто очищаете её?

— Карта небольшая, на 16 ГБ, приходится регулярно освобождать её. Но я редко снимаю, в основном на праздниках.

— Фотографии с дня рождения Насти сейчас на карте памяти или вы их переместили?

— Я переместила их на свой компьютер, копию сделала на переносной жёсткий диск. Жалко было бы потерять эти фото — это же память, на всю жизнь. Настеньке потом интересно будет.

— Можно просмотреть все фотографии, так как мне представлены были лишь несколько, только те, на которых фигурирует мой клиент.

— Конечно, сейчас.

Шклова ушла в другую комнату и, вернувшись минуты через три с ноутбуком в руках, сразу окунула меня в мир празднования детского дня рождения. Хотя, если честно, мне было достаточно её рассказов. На просмотр фотографий, к каждой из которой полагались комментарии Ольги, ушло ещё полчаса. Я тихо сходил с ума, хотя некоторые фото очень даже привлекли моё внимание.