Практическая работа по обитателям болота - Александра Черчень

– Перспективка не очень.

– А я о чем толкую. Так что не горячись, спокойно поживи несколько дней в доме со всех сторон респектабельного Мастера Хина. Поверь, никто и вякнуть не посмеет ничего двусмысленного. Во-первых, потому что я страшный и всем жить хочется, а во-вторых, все логически обосновано так, что не подкопаешься. Я Хранитель Стихии, а ты мой реципиент. Для окончательного спокойствия общественности можем уговорить Смерть пожить с нами!

Я содрогнулась от столь креативного предложения и, помотав головой, сказала:

– Нет-нет, втроем точно не надо!

– А зря, Лар замечательнейший мужик. Правда, пить со мной не хочет, и в этом его минус…

Нет уж, нам и одного всесильного неадеквата-алкоголика хватает за глаза и за уши.

Но вернемся к нашим баранам…

Я грустно посмотрела на собеседника.

– То есть у меня снова нет выбора? Все решено за меня? Только раньше решал Кик, а теперь вдруг – ты?

– У-у-у, как ты нехорошо все повернула, – погрозил мне пальцем Лель. – Нет, Юлька, конечно, у тебя есть выбор. Но начиная с завтрашнего утра. Спокойно выспишься, встанешь, подумаешь и если останешься при своем – препятствий чинить не стану.

– Точно? – настороженно спросила я.

– Точно, – подал мне руку феникс. – Вот тебе мое честное обещание!

Я, не сдержав улыбки, пожала длинную, сухую ладонь и встала, потянув за собой и Мастера. В голове пронеслась мысль о том, что Хин почему-то мною раньше воспринимался выше, чем шут, но по факту рост оказался одинаков. Я едва доставала ему до носа.

– Вот и умничка. – Он притянул меня к себе, на миг крепко сжав в объятиях, и, заглянув в глаза, тихо проговорил: – Но я все же прошу тебя подумать над тем, чтобы остаться до отъезда в Аквамарин. Я устал разваливаться на части, а потом перебирать осколки и вспоминать, что и куда крепилось. Вдруг ты поможешь? Не зря же Маэжи тебя привела в этот мир, совсем не зря.

– Маэжи? Но я же подарок Феликса.

Мастер улыбнулся. Чуть заметно, лишь уголки тонких губ дрогнули, но почему-то очень-очень светло. Тихие слова шелестом осели между нами.

– А кто сказал, что только он просил у богов анестезию от душевной боли?

Да, я согласилась. Возможно, это будет очередная глупость в череде сомнительных достижений сегодняшнего дня, но я согласилась.

Мастер открыл дверь и с поклоном пригласил меня войти. Я задумчиво смотрела, как в просторном холле одна за другой загораются лампы, выхватывая из темноты затейливую резьбу стенных панелей, потолочную лепнину и нехитрую мебель. Хин очевидно являлся поклонником минимализма и строгой элегантности.

– Надеюсь, одна из гостевых спален тебя устроит. Слуги держат ее в постоянной готовности, на случай если у меня будут гости.

– И часто у тебя гости?

– За все время – ничтожно малое количество. Но сейчас мы не об этом.

Блондин прикрыл за собой входную дверь и стремительно двинулся к большой лестнице на той стороне холла. Я медленно шла за ним, почти всем телом ощущая эхо шагов в пустоте зала.

Огни загорались, как только Лельер проходил мимо светильников, и гасли, когда их миновала я. Это создавало странную, сюрреалистичную картину. Я выходила из тьмы на пятно света, следуя за тенью, которая терялась впереди. Казалось, мрак стелется по пятам и лишь ждет, чтобы настигнуть и сжать в своих смертельных объятиях.

Я потрясла головой, отгоняя наваждение, и на всякий случай еще и ущипнула себя за руку. Мерещится же чертовщина!

– Что такое?

Мне кажется или в голосе друга отчетливо слышится усмешка?

– Дом у тебя своеобразный.

– Я знаю. Сам приложил к этому руку.

– Немногочисленных гостей впечатлять?

– Зачем гостей? Есть постоянный и гораздо более благодарный зритель, которого можно впечатлять хоть каждый день. Я.

Я промолчала. Ну а что ему еще сказать? Что это ненормально? Думаю, Лельер и так более чем в курсе…

Дальнейший путь до спальни прошел тихо и мирно. С одной стороны, этот самый «путь» состоял всего из метров двадцати, а с другой – и это уже достижение. Правда, перед прощанием был один любопытный нюанс.

– Вот там двери в мою половину дома. – Он неопределенно кивнул в глубину коридора.

– Это приглашение или предупреждение?

– Решать тебе, Юлия. Решать тебе…

Напоследок Лель объяснил, где что лежит, галантно поцеловал ручку и, пожелав спокойной ночи, скрылся в неизвестном направлении. Я, пожав плечами, вошла в отведенные мне апартаменты. Ну, что же… гостевая как гостевая! Безлико-красивая комната с большой постелью, шкафом и зеркалом-трюмо. Заглянув в шкаф, я нашла на полках два комплекта ночного одеяния – мужского и женского. С хихиканьем полюбовалась на длинные мягкие кальсоны, потом восхищенно потрогала невесомый, летящий пеньюар и шелковую сорочку. Немного подумав, выбрала кальсоны и хлопковую рубашку, предназначавшиеся для мужчин. Сделано это было по сугубо практическим соображениям – так удобнее спать! Всю эту девичью прелесть из кружев и скользкой, гладкой ткани нужно надевать, если в ближайшие минут двадцать с тебя ее снимут. Тут же снимать было некому… да и вообще, неизвестно когда будет.

Я вновь загрустила. Интересно, как там Кик? Что делает, о чем думает?

Приготовления ко сну были быстрыми. Я наскоро приняла душ, переоделась и забралась под одеяло. Приглушила свет почти полностью, завернулась в одеяло, как в кокон, и впервые за вечер от души дала волю слезам. Прорыдав с полчаса, я, окончательно обессилев, уплыла в сон.

Утром встала сама. Просто открыла глаза и несколько секунд бездумно пялилась на незнакомую комнату, незнакомые окна, сквозь занавеси на которых пробивался утренний свет.

– Доброе утро, – тихо пожелала сама себе и села.

Моя вчерашняя одежда, которую я, раздеваясь, небрежно свалила в кресло, теперь, вычищенная и выглаженная, висела на вешалке на дверце шкафа. Удивительно!

Отвечая на вопрос, который я даже не успела озвучить, в дверь тихонько поскреблись.

– Войдите.

На пороге появилась невысокая служанка, которая, пряча глаза, сообщила, что уже привела мой наряд в порядок и господин ждет вестей о том, когда гостья соизволит проснуться. Я распорядилась, что господину можно передать, что гостья уже встала. Девушка еще раз поклонилась и сказала, что завтрак будет накрыт через полчаса в малой столовой. Получив информацию о том, где находится малая столовая, и отказавшись от помощи в одевании, я отпустила служанку.

В назначенное время я спустилась вниз и без труда нашла нужную комнату. Там еще было пусто, хозяин дома запаздывал.

Я медленно обошла стол, даже из любопытства подняла крышку, посмотрев, что у нас на завтрак. Банальная банальность – овсяная каша, сок, тосты и кофе. Вот, кстати, что меня всегда удивляло в Малахите! Временами – типичнейшая Англия! Потеряв интерес к еде, я подошла к окну и, отодвинув тюль, залюбовалась панорамой. Кажется, улица Пропавшего Рассвета была на холме, и с другой стороны дома, за маленьким двориком с фонтаном, открывался шикарный вид на Изумрудный город. Такого даже у меня в кабинете не было, несмотря на то что Кален-Зар, по идее, самая высокая точка города. Но там все заслоняли деревья, а тут… прелесть. Солнце уже встало и сейчас заливало улицы мягким светом, творя с зеленым камнем поистине чудесные метаморфозы.