Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен - Михаил Давидович Харит

бескрайней морской равнине. Альвин вытащил стрелу, застрявшую в бахроме.

— Выпьем кофе, пока не остыл? — предложил он.

Ковёр окутывал радужный пузырь, защищавший от ветра и падения. Ни тряски, ни качки, комфортнее, чем на корабельной палубе. Такие путешествия запоминаются навсегда.

В Марокко у барона Анри начался новый период жизни, окутанный сплошной тайной. Он никому не рассказывал об этом, даже автору. Так что прервём дозволенные речи…

Глава 5.

В которой читатель вновь оказывается в нашем времени и со славной компанией барона Анри отправляется на остров Крит

Если Анри что-то задумал, он делал это быстро. София ещё пила свой кефир в клинике на берегу Женевского озера, а команда во главе с бароном отправилась в поездку, похожую на обед мушкетёров под пулями врага в форте Ла-Рошель.

Когда в высших мирах полная неразбериха, следует тщательно маскировать собственные планы. Так, опытный лис уходит от охотников, даже зимой, когда следы чётко видны на снегу. Он забегает вперёд, делает петлю, выходит на свой след и идёт по собственным отпечаткам. Лапа в лапу. Успех операции в том, чтобы вовремя сделать большой прыжок в сторону, в место, где следы не видны. Например, на поваленный ствол дерева. А затем умчаться прочь. Тогда охотники будут без конца ходить по кругу, недоумевая, куда исчезла добыча.

Барон часто использовал тайные закоулки мироздания, где на время пропадал для всех. Пусть высшие силы думают, что контролируют каждый его шаг. На самом деле они видят лишь фантом, петлю на снегу.

Такие уголки существуют как бы между мирами. Попасть туда можно, либо зная секрет входа, либо совершенно случайно. Впрочем, все нелепые случайности нашей жизни слишком похожи на «рояль в кустах» нерадивого режиссёра.

Бывает, что самый обычный человек вдруг оказывается на «зачарованной» поляне в лесу или обнаруживает незнакомую площадь в городке, где гулял сотни раз. Или заберётся куда-нибудь в глушь, на гору, и вдруг обнаружит пару увесистых камней, испещрённых мудрыми, но трудноисполнимыми заповедями.

Второй раз найти это место трудновато, оно ускользает, прячется от глаз, как «зелёная дверь» Уэллса.

В одном из таких зачарованных уголков вселенной жил старый знакомый барона. Про которого людьми было сложено столько небылиц, что отделить правду от лжи можно было бы только скальпелем. Но не будем забегать вперёд, события и так очумело мчатся, не оглядываясь по сторонам.

Самолёт доставил команду на Крит, от аэропорта проехали на северо-восточное побережье. Там пересели на катер, который за пару минут привёз их на крохотный островок, где на вершине холма живописно расположилась средневековая венецианская крепость.

В начале восемнадцатого века цитадель захватили турки. В двадцатом веке греки с античным коварством, достойным Одиссея, изгнали чужеземцев. Для этого собрали прокажённых со всей страны и отправили на остров. Турки бежали сами. Сотни неизлечимо больных построили дома и доживали свой век в посёлке у подножья бастиона.

Но и силы небесные оказались не лыком шиты. Со свойственным им мрачным юмором создали проход в зачарованную страну из этого жуткого места. Некоторым несчастным удавалось обнаружить путь, но они умирали у дверей в волшебный мир. Потому что попадали лишь в тамбур, а далее необходимо было преодолеть «лабиринт». А вот это мог сделать далеко не всякий.

Лепрозорий существовал до шестидесятых годов двадцатого века. Теперь сюда наведывались лишь отчаянные туристы.

Катер пришвартовался к крохотному причалу. Холодный осенний ветер норовил куснуть нос. По небу мчались угрюмые серые клочья. Жухлая трава отчаянно цеплялась за камни, чтобы не улететь неведомо куда. К венецианской крепости на пологий холм поднималась дорога, по которой тащилась группа замёрзших любителей древности. Но Анри уверенно повёл компанию в сторону по незаметной крохотной тропе вдоль берега. Здесь не было никого. Лишь ветер насвистывал что-то мрачное да затеяли свалку свинцовые волны. Они ссорились, толкались и выбрасывали друг друга на берег, к развалинам домов прокаженных, вылезающих из земли могильными плитами. Сияли пустые глазницы окон. Старое горе лезло колючей травой из каждой щели. Мох давно заменил цементный раствор. А густые слёзы ржавчины выели металл.

Спутники притихли. Даже Максим не цитировал святые писания. Андрей придерживал Ольгу за локоть. Замыкал шествие Вадим, который то и дело озирался. Наверняка что-то чувствовал. Людские страдания оставляют след, медленно тающий во времени, как кровь раненого зверя на снегу.

Скоро идти стало совсем трудно, тропинка исчезла, и они шагали по осыпающейся каменистой крошке. На вершине холма красиво и грустно возвышалась крепость, но барон не рекомендовал её фотографировать. Призраки не любят, когда их территорию превращают в балаган. И мстят особо беззаботным любителям селфи.

Если бы кто-то догадался опубликовать статистику несчастных случаев с туристами-фотоохотниками, многие излечились бы от страсти снимать всё подряд.

Анри огляделся, разыскивая взглядом характерную скалу. Руины домов жались к ней, как дети к маме.

— Будьте любезны, ступайте за мной след в след, — сказал барон.

Он нырнул под нависший козырьком выступ и остановился в квадрате стен, уцелевших от древнего строения. Всё вокруг было облицовано серым лишайником да сухой бурой травой, густо покрытыми помётом птиц, лишь посреди шла относительно чистая тропинка. Над головой виднелось голое серое небо. Потолок растаял за десятилетия, оставив от себя оплывшие бугры на полу. Дневной свет здесь заметно потускнел и даже съёжился. Вдобавок вокруг царило противоестественное безмолвие. Ни звука, ни посвита, ни шелеста волн. Лишь гулко трещал гравий под ногами.

Анри остановился, поджидая спутников. Они выстроились в странную вереницу и двинулись, медленно переставляя ступни. В сумеречном сиянии поверхность под ногами выглядела куском марсианского пейзажа, только сильно загаженного. Камень льнул к подошвам, пытался втянуть гостей внутрь своей утробы.

Оказалось, что несколько метров могут быть большим путешествием. С каждым шагом противоположная стена словно отодвигалась. Появился трупный смрад, запах гнилой пыли. Вдруг Андрей чихнул. Звук раздался оглушающим взрывом. Все вздрогнули.

— Извините…

— Будь здоров. Иди след в след, пожалуйста.

Барон перелез через плоский блок, перегораживающий комнату.

Они поднялись по нескольким корявым ступенькам, втиснулись в узкую щель между камнями и вышли наружу. Солнечные лучи ударили в глаза. Тучи где-то сгинули.

Впереди простирался галечный пляж с небольшим деревянным причалом. Рядом, как грустные собаки, сидели на цепи видавшие виды лодки. Над головой на холме живописно торчали руины крепости. В природе вновь родились звуки. Кто-то мелкий верещал в кустах, волны раскатисто смеялись. Казалось бы, тот же самый берег, что и сотню метров ранее. Но что-то в окружающем пространстве изменилось. Стало теплее, ветер утих, трава казалось зеленее и одуряюще пахла специями от супового набора.

Андрей потопал ногами, потом принялся шаркать подошвой о песок, соскрёбывая прилипшую грязь. Он оглянулся на оставшуюся позади странную комнату и спросил:

— Что произошло, если бы я там сделал шаг в сторону?

— Перемазался бы как свинья, — улыбнулся барон.

— Похоже, здесь уже другой мир, — заметил Вадим.

Он подошёл к морю и внимательно разглядывал видневшийся рядом материк.

— Это лишь предбанник. Сейчас будем настойчиво стучаться в дверь, — ответил Анри.

— Ищите — и найдёте, стучитесь — и отворят вам, — привычно процитировал Максим.

— Именно, — поддержал