Звезда Пандоры - Питер Гамильтон

Говорящий сокрушенно покачал головой.

— Возможно, самая рискованная исследовательская экспедиция человечества, с тех пор как Колумб поднял паруса, была утверждена без каких-либо веских объяснений. Этот вопрос не обсуждался на открытых заседаниях сената, но тем не менее на строительство корабля тратятся огромные средства. Решение было принято каким-то непонятным Советом Внешней Защиты Содружества, о котором до сих пор никто и не слышал. Это как раз явное свидетельство за­кулисной игры Звездного Странника и его подручных.

Перспектива снова изменилась, и перед зрителями предстал сложный лабиринт улиц Сан-Матио.

— Он прячется где-то здесь, он контролирует и оказывает влияние на нашу жизнь через своих марионеток. Правительство и подконтрольные ему средства массовой информации задают нам вопрос: откуда нам известно, что Звездный Странник несет зло? Ответ прост. Если бы он был другом, он бы открыто заявил о себе. Если бы он был нам другом, он бы не втягивал нас в эту миссию по исследованию Пары Дайсона. Президент говорит, что мы должны знать, что произошло. Он ошибается. Мы знаем, что должно было произойти. Защита целой звездной системы силовыми полями — это проявление крайнего отчаяния. Возникла какая-то чудовищная угроза, вызвавшая колоссальные контрмеры. Эти барьеры тысячу лет удерживали в изоляции зло, грозившее всей Галактике. Именно поэтому мы еще живы. Этот прекрасный город и тысячи других таких городов в Содружестве могут спокойно спать, потому что угроза сдерживается барьерами. А мы собираемся отправить туда космический корабль, чтобы встретиться с неведомой опасностью. Зачем? Что плохого в нашей старой политике осторожности? К тому времени когда мы достигнем шестой зоны космоса, мы, возможно, поймем, как генерировать такие мощные поля, мы наверняка про­двинемся еще дальше по пути прогресса и технологий. И мы никого не поставим под удар, тем более самих себя.

Камера снова вернулась в кабинет, обеспечивая зрительный контакт с говорящим.

— Почему не были проведены общественные слушания? Этого не хочет Звездный Странник. Откуда такая срочная потребность посетить Пару Дайсо­на? Этого хочет Звездный Странник. Зачем ему это надо? Подумайте вот о чем: Звездный Странник прошел по Галактике сотни световых лет. Он знает, что находится за барьером. Он видел заключенную там опасность.

Мы просим вас только не поддаваться его замыслам и обманам. Спросите своего сенатора, своего планетного или национального лидера. Потребуйте объяснений, почему ваши деньги тратятся на безрассудные и недемократичные поступки. Если ответы вас не удовлетворят, воспользуйтесь своими правами. Требуйте остановить эту чудовищно опасную миссию.

Говорящий почтительно склонил голову.

— Я благодарю вас за потраченное время.

* * *

Голубой карлик, формально названный альфой Льва, среди астрономов Земли, когда в старом мире еще существовала такая наука, как астрономия, был больше известен под именем Регул. Те же астрономы отыскали ему звезду-спутника — оранжевого карлика Малого Льва, который, в свою очередь, имел компаньона — Микро Льва, красного карлика. Эта примечательная тройка, расположенная в семидесяти семи световых годах от Солнца привлекла к себе внимание своей необычностью.

Затем, в 2097-м, ККТ открыла там пригодную для жизни планету, находившуюся вдали от основной орбиты, и окрестила ее Августой. Найджел Шелдон наконец получил возможность, которую так долго ждал. В те дни Межзвездное Содружество людей еще только образовывалось, и ФОН на Земле издавала пер­вую партию всемирных законов об окружающей среде. Поскольку Регул нахо­дился в стратегически важном месте для распространения сети ККТ в уже на­меченную вторую зону, Найджел закрепил планету за компанией. Он вывез туда все производственные мощности ККТ и, мало того, пригласил другие производ­ства, которые страдали от строгих ограничений, принятых на Земле. Августа стала первой из группы планет, впоследствии известной как Большая Дюжина.

На Августе не существовало культуры как таковой, как не существовало и национальной принадлежности. Здесь все было посвящено коммерции, боль­шим и малым производствам, продававшим свои продукты по всему Содруже­ству. Вдоль субтропического побережья континента Синебы вырос единствен­ный на планете город Нью-Коста, в котором к 2380 году обитало больше мил­лиарда человек. Лишенное центра образование, представлявшее собой череду заводов и спальных кварталов, протянулось на четыре сотни километров вдоль берега и на три сотни вглубь материка.

Мегагород, при всей своей внешней грубости, жил единственной целью, которой поклонялись все его обитатели. Все они собрались здесь ради одного: работы. Тут не было коренных жителей, все формально числились временными служащими, приехавшими с целью заработать денег. Много денег. Некоторые оставались на Августе жизнь за жизнью — трудоголики, потом и кровью пробивавшиеся по служебной лестнице своей компании, постепенно, при каждом омоложении меняя свою внешность с единственной целью — обойти соперни­ков. Некоторые проводили здесь только одну жизнь — мелкие предпринимате­ли, надрывавшиеся на работе ради раннего омоложения и впоследствии доби­вавшиеся успеха. Но основная масса людей проводила здесь от шестидесяти до девяноста лет: за это время они успевали заработать достаточно средств, чтобы обеспечить себе безбедную жизнь на нормальной планете. Кое-кто даже обза­водился семьями. Дети были единственными, кто не работал на Августе, но они получали слегка искаженное представление об остальном Содружестве, веря, что оно состоит из романтически устроенных планет, где все живут в уютных поселках, составляющих огромные конгломераты.

Одним из таких детей был Марк Вернон, выросший в районе Оранжвуд в южном конце Нью-Косты. Этот квартал был не хуже и не лучше любого дру­гого в этом мегагороде. Резкий солнечный свет по большей части рассеивался в коричневом тумане смога, а «Августа Инжиниринг», владевшая и управляв­шая городом, не собиралась отдавать дорогостоящие площади под парки. Поэто­му Марк вместе со своими дружками, натянув на голову капюшон, болтался по горячему асфальту торговых улиц и любым местам, где мог безнаказанно раз­дражать взрослых и представителей власти. В двенадцать лет он получил от родителей слуховые и зрительные вставки и ОС-татуировку с точечными кон­тактами, потому что на Августе в этом возрасте детям начинали загружать обще­образовательные предметы. В шестнадцать лет он был подключен к Всеобщему Интерфейсу Сознания и ежедневно в течение часа принимал пакеты искусствен­ной памяти первого курса колледжа. В восемнадцать он окончил колледж, полу­чив посредственные познания в области электромеханики и программирования.

Спустя десять лет у него была неплохая работа в «Колин Электроматион», жена, двое детей, домик на три спальни с крошечным бассейном во дворе и приличный пенсионный фонд «О&О». Согласно статистике, он был идеальным обитателем Августы.

В тот вечер пятницы по пути домой он едва сдерживался, чтобы не завопить от злости на эту планету и на эту образцово-показательную жизнь. Для начала ему пришлось задержаться на работе. Менявший его парень заболел, и дежур­ному администратору потребовался целый час, чтобы найти ему замену. А по пятницам у Марка проходили семейные вечера, и он всегда старался приехать пораньше, чтобы провести время с теми, кого любил. Но даже обстановка на дороге препятствовала его намерениям. Легковушки и грузовики забили все шесть полос его стороны шоссе, не пропуская его «Форд Саммер». В это время суток не помогала даже общегородская система организации потоков, и любой машине приходилось тащиться со скоростью не больше тридцати пяти миль в час. Марк не отказался бы от жилья поближе к заводу, но в агентстве по не­движимости не нашлось ничего подходящего, так что ему пришлось доволь­ствоваться районом Санта-Гидра. Всего десять миль от побережья, но чересчур близко к сектору Порт-Клая, где располагалась основная часть ядерного производства.