Убийца в фамильном гнезде - Яна Розова

Иными словами, нас убеждали остаться, ибо никому не хотелось брать на себя заботу о доме, сквере, саде, теплицах, не говоря уже о колбасном и хлебном цехах.

Илья вежливо слушал наших переговорщиков, но отвечал, что у него контракт с издательством, через месяц он уезжает в Антарктиду, а его будущей жене надо бы отдохнуть. Но однажды, когда он снова сел на Вишню, а его племянница Влада привезла в поместье Альхашу, он вдруг задумался о чем-то и спросил у меня, а чего же хочу я? А я хотела только остаться.

За ужином мы объявили о своем решении семье.

Руслана поцеловала Илью в щеку, заметив, что она по-прежнему не против научиться ездить верхом.

Айземан торжественно сообщил, что выиграл последнее дело и готов выигрывать следующие во благо поместья «Теремок» и ради всех нас.

Андрей Викторович попытался убедить нас обвенчаться в его новой церкви, а уж потом приступать к управлению поместьем.

Анна Степановна поддержала его.

Виолетка и Тигранчик обрадовали нас известием о беременности, намекнув на расходы.

Агроном сказал, что о яблоках в этом году можно не беспокоиться – чертова тля вся передохла.

Семен порадовал увеличением дебетов по сравнению с кредитами.

…А вот о происшедшем в семье и о Никите никто ничего не говорил. Понимали ли иждивенцы, что он сделал и почему, я не стала уточнять. Для себя я решила, что он был до сумасшествия влюблен в мою сестру и однажды сумел добиться от нее взаимности. А потом Ветка опомнилась, очнулась и объявила, что для нее существует только ее муж. И все предохранители в мозгу Никиты перегорели.

Кое-что мы уже не узнаем никогда. Как Никита убедил свою мать застрелиться? При каких обстоятельствах и когда он расправился с археологом? И самое важное, что пришло мне на ум только после всего случившегося, – почему Никита не попытался убить Илью, как раньше он убил Костю? Почему, избавляясь от Ильи, он выбрал такой сложный путь – со множеством интриг и нюансов? Что было терять ему, человеку, застрелившему свою любимую женщину, своего родного брата и подведшему к самоубийству родную мать?

А почему он не отравил нас с Ильей до смерти, а живых отвез в подземный ход? Даже если бы он засыпал яму, мы укрылись бы в тоннеле, и у нас оставался бы шанс выбраться наружу. Это было странно, осталось загадкой, но это спасло наши жизни. Для себя я решила, что по своей сути Никита не был убийцей. Убить человека нелегко, что Никита уже имел возможность ощутить.

О Никите горевали немногие. Тяжело далась смерть сына Валерию Викторовичу. Они с Ильей пережили этот момент вместе, запершись вдвоем в рыбацком домике на берегу пруда, где целую неделю пили горькую. В домик никого не пускали, выставляя за дверь только пустую тару от водки, коньяка и прочих тяжелых напитков. Еду им приносила Зоя Павловна, но тоже в дом не входила, а оставляла судки и пластиковые коробочки на крыльце.

Они вышли в люди, похожие на привидения, а после той недели Валерий Викторович сразу же укатил в горы. Он вернулся через пару недель и вел себя как обычно.

Но больше, чем его, я жалела вдову Никиты. Беременной женщине не надо такое переживать, это уже слишком. И хоть я была уверена, что лучше жить без мужа, чем с таким человеком, как Никита, Оксана любила его настолько, насколько вообще могла любить. После похорон Никиты ее увез в город в свой дом отец. Забегая вперед, скажу, что у нее родилась красивая девочка, потрясающе похожая на Никиту, а через несколько лет Оксана вышла замуж во второй раз.

…С того самого лета в те месяцы, которые Илья проводил дома, мы каждый вечер объезжали верхом поместье «Теремок», в сопровождении Альхана и других прекрасных афганских борзых, которые у нас жили.

От конюшни мы выезжали к яблоневому саду, оттуда по пыльной, а иногда грязной или заснеженной дороге мы рысили через степь, к пруду, к кустам шиповника, к лесополосе, где был похоронен Акбей. Потом мы поднимались на гору, чтобы посмотреть на городские огни вдалеке. Там мы разжигали костер и оставались возле него так долго, как могли. Лошади паслись, афганские борзые валялись на травке, а я слушала рассказы Ильи о дальних странах.