Красавица - Анастасия Евлахова

Когда он открыл глаза, светопреставление осталось позади, и только кабину озаряли сине-голубые сполохи. Рей прошел. Миновал этот странный, жуткий заслон.

Он оглянулся. Небо в Зоне отчуждения ничем не отличалось от неба за ее пределами. Кааритских островов, конечно, было не рассмотреть, но и экран оставался невидимым, если не считать молний, которые вспыхивали все реже и реже – скоро отыскать прореху будет просто невозможно. Как же он вернется? Рей спохватился и отметил на карте точку, а потом глянул вперед и поймал глазами черепаху Ицы: она летела себе к острову, снижаясь все быстрее и быстрее.

Одна мысль вдруг заставила Рея вытянуться в своем кресле. Даже если отключение излучателей в Наблюдательных лабораториях и не зарегистрировали, фейерверк незамеченным остаться не мог.

Да, небо сейчас освещали еще и отблески звездопада. И да, наблюдатели с наночастицами просто не способны уследить за каждой песчинкой в Зоне отчуждения – ее пустоты, отдельные острова и целые их скопления занимали пространство в мириады раз больше, чем то, что каариты привыкли считать «своей» Бездной. Но остров, который так хотела увидеть Ица, находился у самой границы Зоны… Правда, и она тоже огромна: площадь экрана – многие и многие сотни квадратных лиг.

Рей встряхнулся. Еще неизвестно, что увидят наблюдатели и примут ли они увиденное за угрозу. Его отец – магнум. Они не посмеют тронуть его сына. Или от такого отец может и не спасти?..

Впереди, у самого острова, мелькнула черепаха Ицы, и Рей вдруг понял: челнок не идет на посадку, он падает. О том, что в Бездну можно бесславно рухнуть, предупреждали в летной школе первым делом.

«Никогда, ни при каких обстоятельствах не вылетайте в рейс, не проверив уровень тойля», – говорил инструктор.

Без тойля не подняться в воздух, если же он закончится прямо в полете, то в Бездне с пустым баком не удержаться. И хорошо, если челноку повезет разбиться где-то в расселинах удачно подвернувшегося острова. Страшилки об обреченных падать в Бездну целую вечность рассказывали с особым удовольствием. Каково это – погибнуть в свободном падении от обезвоживания и истощения?

И вот теперь Рей видел ясно: еще чуть-чуть, и челнок Ицы войдет в штопор. Лапы ее черепахи очертило в пространстве белыми острыми плавниками, на панцире играли отсветы, купол сверкал как драгоценный камень. Челнок завалился на сторону, кренясь все сильнее и сильнее. Если черепаху затянет в спираль раньше, чем она долетит до острова, то она просто ухнет в Бездну…

На какое-то мгновение, безотчетно разглядывая остров, наплывавший на него во всплесках сине-белого света, Рей замер. А может, так проще? Дать Ице погибнуть? Ведь нет ошибки – нет и последствий.

Исполинская громада острова вставала перед ним ярус за ярусом, словно полоса за полосой загоралась в воздухе голограмма. Вот округлое, словно брюхо черепахи, днище – оно облеплено постройками, словно камень моллюсками, и все они смотрят вниз. Выше – пояс других построек, строго геометричных, с ровными, широкими, будто ступени гигантской лестницы, крышами. На самой верхушке острова – шапка садов, крыши, шпили и купола, а из ее центра, словно целясь в самое сердце Бездны, взмывает острая, тонкая, словно колонна, постройка. Да, это не просто остров. Это целая цивилизация.

…Но девяносто четвертая Ица – не ошибка. Рей в этом не сомневался. Не могла и эта модель не получиться, ведь в ее теле – частица самого Древа жизни. Да, Ица убежала от него, украв черепаху и взломав ее системы, и это говорило лишь о том, что она совсем не бестолковая машина, какими были все предыдущие. Она не повиновалась приказам – у нее были свои желания, и она принимала собственные решения. Возможно, скоропалительные, возможно, необдуманные, но это только потому, что она еще не успела ничему научиться. Разве можно требовать мудрости от существа, которое в человеческом эквиваленте было совсем ребенком?.. И разве может Рей спокойно наблюдать, как гибнет то, что он создал своими руками, то, что заставит отца наконец его уважать? Прижав к панели обе ладони, он повел свой челнок в пике.

Видимо, уже не ощущая в воздухе знакомой поддержки, которую давал тойль, старая черепаха Ицы сбросила скорость. У Рея закружилась голова, когда он представил, что она сейчас испытывает: это как прыгнуть с вышки и зависнуть на ту самую долю мгновения в пространстве, зная, что вот уже сейчас все взмоет вверх… Он почти лежал на приборной панели, вытеснив из головы своей черепахи все ее собственные мысли. Она уже ни о чем не думала, просто не могла – она превратилась в одно-единственное стремление нестись вперед. Быстрее, еще быстрее…

Рею удалось перехватить черепаху Ицы как раз в тот момент, когда ее опрокинуло на бок и понесло в сторону. Она чиркнула боком по куполу Рея и уже хотела вильнуть влево, чтобы окончательно войти в штопор, но Рей в надежде ее удержать резко дернул свой челнок вверх.

И тут все перепуталось. Рея вдавило в кресло ремнями, и он понял, что потерял управление. Соединение с челноком разорвалось. Руки, отяжелев, повисли в воздухе, Рей не мог ими даже шевельнуть. Его вжимало в кресло все больше и больше, а где-то в груди засел жесткий ком – ни вдохнуть, ни выдохнуть. За стеклом купола что-то творилось, но где верх, а где низ, Рей уже не разбирал.

* * *

До выяснения обстоятельств всех студентов собрали в большом церемониальном зале. После происшествия на фестивале минуло уже несколько часов, но по спальням все никак не распускали. Кто-то сидел на банкетках, расставленных вдоль стен, кто-то лежал прямо на паркете, кто-то бродил кругами. Небо уже давным-давно почернело, спрятав все следы странной «грозы», и теперь только и оставалось, что обсуждать события бурной ночи. Мора держалась в стороне – забравшись с ногами на подоконник, смотрела в окно. Отсюда виднелся край Первого кольца, черное небо и, если заглянуть чуть в сторону, светлая, как подожженная свечка, Ось. Без сомнений, сейчас там шло внеочередное заседание Квартума.

Только ли на Первом кольце началась такая паника, или на других тоже? Мора отправила домой сообщение, но понять, прочитали ли его и предыдущие, она не могла. Странная тишина начинала пугать ее. Доходят ли ее письма? А может, их вообще не пропускают и родители ничего про нее не знают? Что сейчас с ними самими? Второе кольцо, конечно, расположено ниже Первого, и там все могло выглядеть совсем иначе. Но мама переволновалась – это без сомнений, Зикка, наверное, только делала вид, что крепится, а отец просто взял и без лишних слов увел их поскорее в семейный отсек… Как же Море хотелось сейчас оказаться вместе с ними в тесной общей комнатушке с пыльным окном, увешанным амулетами!

Подошла, обнимая себя руками, Хенна.

– Поверить не могу, что все нормально. Я так перепугалась!

– И я…

Мора и правда перепугалась. Если бы не Тай, ее бы непременно задавили в толпе, но он быстро и ловко вытащил ее с арены. Теперь же он словно специально избегал Мору, бродя из угла в угол где-то на том конце зала, и задавать себе вопрос почему у Моры уже не было сил. Она жалела, что оставила свою накидку где-то там, на ограде арены: очень хотелось во что-то закутаться, закрыть глаза и хоть немного подремать.