Телохранитель для дочери - Юлия Вернер

– Марк? – ее голос задрожал, и из глаз брызнули слезы. – Марк…

– Все позади. Ты цела?

Девушка кивнула, но дернула прикованной наручником левой рукой и посмотрела в сторону безжизненного тела.

– Ключ у него в левом кармане, – пробормотала она, шмыгнув носом.

Я обернулся назад.

– Серый, ключ.

Мужчина кивнул и, пошарив в кармане убитого, кинул мне то, что было нужно. Сняв с запястья Ники браслет, который сильно натер ей кожу, я поднял девушку на руки, прижимая к себе, и вышел на улицу.

– Не смотри по сторонам, – шепнул я. – Не нужно тебе этого видеть.

– Змей, а что с трупами? – Сергей посмотрел вокруг.

Я обернулся.

– Не наша компетенция. Пускай Борзой сам убирает остатки своих людей. Пошли, – и пошел дальше, продолжая нести Нику. Я не хотел ее отпускать ни на минуту, потому что до конца не верил в то, что она со мной, жива и невредима. Это все, что мне было нужно сейчас.

– Серый, вызови Марата, пускай заберет нас на трассе.

– Понял, – отозвался друг.

Через минут семь за нами приехала машина и мы все вместе сели в нее – Марат и Сергей впереди, а мы с Никой сзади. Девушка сидела, прижавшись ко мне и поджав под себя ноги. Я обнимал ее и гладил по волосам, понимая, что мне сейчас придется отдать ее Гончарову, который, как мне казалось, совсем ничего не предпринимал для поиска своей дочери. Более того, он пренебрег безопасностью своего единственного ребенка…

– Куда, Змей? – спросил Марат, когда мы въехали в город.

– Нужно отвезти Нику домой, – проговорил я. – Мы выполнили свое задание.

Я по-прежнему не хотел расставаться с Вероникой, но пришлось. Стоило там только-только вывести ее из машины, как к ней сразу бросились мать и домоправительница, мы же с Гончаровым остались стоять на своих местах.

В последнее время мне не нравилось поведение главы семейства, что-то было не чисто во всей этой истории и мне следовало бы узнать, что именно.

– Выкуп не требовали? – негромко спросил я, наблюдая за удаляющейся девичьей фигурой.

Иван отрицательно покачал головой.

– Тогда что все это значит? Зачем кому-то красть Нику?

– Они играют на моих нервах, – коротко ответил Гончаров.

– Но какой смысл? – не выдержал я. – Вы уже во второй раз подвергаете свою дочь опасности и сегодня мне показалось, что вы даже мизинцем не пошевелили, чтобы хотя бы как-то попытаться помочь в ее поисках.

– Марк, ты не понимаешь…

– Я все понимаю, – перебил я. – Если вы не в состоянии защитить свою единственную дочь, тогда это сделаю я.

Иван нахмурился, сразу меняясь в лице.

– Я сам разберусь со своими проблемами и со своей дочерью. Спасибо за помощь Марк, как-нибудь сочтемся, – и пошел прочь, повернувшись ко мне спиной.

– Пойдем, – Марат дернул меня за плечо. – Не стоит развязывать войну.

Я сжал кулаки, но отступил.

Взглянув напоследок в окна комнаты Ники, я отвернулся и пошел к машине, пытаясь понять, в чем же причина такого поведения Гончарова. Мозаика в моей голове отказывалась складываться в целый пазл и детали все время ускользали. Я более чем уверен, что Иван что-то не договаривает, осталось только узнать что.

POV. Ника

Авария. Похищение. Попытка побега. Созерцание бандитов в течение нескольких часов. Желание, чтобы весь этот кошмар быстрее закончился, а потом долгожданное спасение…

Воспоминания сменялись один за другим, заставляя меня вздрагивать, хмуриться и закрывать глаза. Внутри меня разворачивался самый настоящий водоворот чувств, который сводил с ума. Меньше чем за сутки со мной произошло слишком многое, и моя психика пыталась дать сбой в виде истерики, но вместо этого я вела себя как ватная игрушка – держала все в себе и пыталась не сорваться.

Отец предлагал вызвать психолога, но я наотрез отказалась, потому что не хотела, чтобы какой-то там посторонний человек копался в моей голове. Мне просто необходимо было пережить этот кошмар и забыть его, принять как неизбежное. И я внушала себе это, держала себя в руках и не пыталась выйти за рамки, потому что знала – если я дам повод, меня могут насильно отправить в больницу. Поэтому мне не оставалось ничего, кроме как улыбаться и уверять окружающих, что со мной все хорошо и я в порядке, хотя на самом деле мне хотелось закричать во все горло.

Ночью, после того, как меня вернули домой, я спала очень плохо. Мне снились кошмары, и я часто просыпалась в холодном поту. На следующий день я чувствовала себя вареной морковкой, которая мало того что не выспалась, так еще была погружена в свои мысли, витая где-то далеко-далеко от реальности.

Утром звонила Ксюша, хотела приехать ко мне, но я сослалась на неважное самочувствие и извинилась перед ней. Девушка все понимала и не обиделась на меня за отказ встретиться, но я пообещала ей, что скоро мы это исправим.

Простояв под горячим душем около получаса, я выбралась на мягкий коврик и зарылась пальцами ног в длинный ворс. Завернувшись в полотенце, я подошла к запотевшему зеркалу и протерла его ладонью, глядя на свое отражение. На моей щеке виднелся маленький розоватый шрамик, который я получила после той аварии около института, а в зеленых глазах была нескрываемая печаль. Опустив голову, я схватила с раковины зубную щетку и пасту, отворачиваясь от зеркала.

Этот день наконец-то подходил к концу, и я была этому рада, ведь пережила его и не сошла с ума. Пару раз я брала в руки телефон и хотела позвонить Марку, поблагодарить его, но каждый раз меня что-то останавливало, вероятно, страх услышать что-то нехорошее в свой адрес, то, что снова ранит меня.

Марк пришел за мной, он спас меня и я безгранично благодарна ему за это, хотя я даже подумать не могла, что моим спасителем будет именно этот мужчина и его маленькая группа захвата. Я простила ему все, как только увидела мужчину на пороге старого домика лесника, только вот изменило ли это что-то между нами?

Пожелав родителям спокойной ночи, я закрылась в своей комнате, а затем переоделась в пижаму и легла в постель, но сон никак не шел. Время давно перевалило за полночь и все домашние давно уже видели десятый сон, а я лежала, не смыкая глаз.

Неожиданно об оконную раму что-то тихо ударилось, привлекая мое внимание, а через пару секунд звук повторился, и это заставило меня подняться, отодвинуть штору и выглянуть в распахнутое настежь окно. В темноте я рассмотрела высокий мужской силуэт, в котором я почти сразу узнала Марка. Он стоял под деревом и смотрел в мое окно, бросаясь чем-то, чтобы привлечь к себе внимание. Внутри меня все затрепетало от неожиданности и по коже пробежали колючие мурашки.

– Марк? – шепотом произнесла я. – Что ты здесь делаешь?