Несекретные материалы - Дарья Донцова

Девушка покраснела от злости.

– Знания тут совершенно ни при чем.Просто почти все преподаватели у Веры в долгу.

– Деньги им дает?

Ирочка хлебнула отвратительный растворимыйнапиток и злобно прошипела:

– Дает, но другое.

– Что? – не отставала я, походявыкладывая на стол сто долларов. – Что дает Вера?

– А вы, случаем, не из милиции? –опасливо осведомилась девица.

Я кивнула на зеленую бумажку.

– Вам менты когда-нибудь баксыпредлагали?

– Да уж, – признала верностьаргумента Ирочка, – они сами за стольник удавятся. А Нинке не донесете,что я рассказала?

Ирина вздохнула и принялась самозабвенновыбалтывать чужие тайны.

Их институт еще несколько лет тому назад былвсего лишь заштатным техникумом с убогими преподавателями. Поступали туда всеподряд – конкурса никакого, впрочем, и образования не давали. Выпускалиполуграмотных бухгалтеров да никому не нужных специалистов, загадочноименовавшихся «операторами машинного управления». Но вдруг положение вещейкардинально изменилось. Ректором стал сорокалетний честолюбивый Андрей Кортнев.Через полгода свежеиспеченный начальник выгнал почти всех прежнихпреподавательниц с астматическим дыханием и бифокальными очками. На их местопригласил молодых и рьяных, сплошь мужчин между тридцатью и сорока. Изменился ипрофиль техникума, теперь он стал называться ни больше ни меньше – академией.

Бухгалтерское дело осталось, но занимало врасписании скромные часы, его потеснили в сетке занятий новые, модные предметы:рекламоведение, социология, психология, основы менеджмента, английский язык.

Выпускники школ валом повалили в обновленноеучебное заведение. Кортнев не зря преподавал искусство рекламы. Пара статей вскандальных газетах, несколько передач по радио, выступление в программе «Геройдня»… Спустя год об академии не знал только слепоглухонемой инвалид.

Открылось, естественно, и платное отделение.Кстати, деньги там брали вполне подъемные, и недостатка в желающих учиться небыло.

Ирочка и Нинка поступали вместе. Обе золотыемедалистки из малюсенького городка со смешным названием Птичий. Скорее, какговорили раньше, это был поселок городского типа. Школа одна, и девчонкисоперничали с первого класса. Ире лучше давались гуманитарные предметы, Нине –математика. Им бы подружиться да помогать друг другу на контрольных, ан нет.Сидели в разных углах класса и ревностно следили друг за другом. Самое смешное,что девчонки были невероятно похожи во всем. Ирин папа возглавлял районноеуправление милиции, Нинин – начальник лагеря для заключенных. Отцы частенькопересекались по работе, дружили, ходили вместе в баню и на охоту. Мамы тоженаходили общие интересы. Ирочкина – стоматолог, Нинина – гинеколог.

А вот дочери совершенно не хотели становитьсяподружками. Но судьба словно сталкивала их все время лбами. Сначалаодновременно влюбились в Олега Колесникова и молча страдали, глядя, как онпровожает до дома другую, затем обе неожиданно стали сиротами. В мае прямо наработе от сердечного приступа умерла мама Иры, спустя полгода попала подгрузовик Нинина. Но и общее горе не сблизило девушек. Поступать в институт ониехали в Москву порознь, хотя отцы и посадили их в одно купе.

В столице потекла иная жизнь. Дома, в Птичьем,они были представительницами местной элиты, принадлежали, так сказать, кзолотой молодежи. Прекрасно одетые, хорошо обеспеченные…

В Москве вдруг выяснилось, что на элиту они нетянут. Трикотажные костюмчики, купленные у коробейников, здесь носила беднота,денег, присылаемых заботливыми папами, едва хватало на неделю. Москвички сплатного отделения щеголяли в черненьких обтягивающих брючках и простенькихмаечках с надписью «Naf-Naf». Ирочка заглянула в магазин с одноименнымназванием и лишилась дара речи – непрезентабельная футболочка стоила околочетырех тысяч. На дискотеках они частенько стояли в сторонке, мальчишкипредпочитали иметь дело с ухоженными столичными штучками.

Но на втором курсе жизнь Нины разительнопеременилась. На лето девушка не поехала домой, сообщив друзьям и знакомым, чтоостается на практику. Ирочка, вернувшаяся под родительское крыло, хмыкнула, ноне выдала врунью. Зато в сентябре ее поджидал удар.

Первого числа Нинка заявилась на занятия вроскошных джинсах «Труссарди» и красненькой кофточке «Naf-Naf». Небрежнопомахивая роскошной кожаной сумкой, села возле местной королевы красоты АлисыКомаровой. Алиска, раньше старательно не замечавшая провинциалок, приняласьболтать с Ниной. Ирочка молча сидела в соседнем ряду, исходя банальной чернойзавистью.

Накануне Нового года ненавистная Нинкаподкатила к институту на новеньких «Жигулях» и, громко хлопнув дверцей,понеслась на занятия. В общежитии она давным-давно не жила – снимала квартиру.Вот это был удар! Ирочка еле справилась с собой. Первое желание – продырявитьшилом покрышки – подавила на корню.

Потом ей пришлось испытать самое сильноеунижение. В общежитии собрались праздновать Новый год. Ира поджидала перевод отпапы, но даже двадцать девятого декабря помощь не поступила. Пришлось скрепясердце обращаться к богатой подруге.

Ниночка молча расстегнула красивый портмоне,вытащила толстую пачку баксов и, протягивая Ирочке стодолларовую купюру,высокомерно спросила:

– Хватит на первое время?

Бесконечно униженная, Ирочка приняласьлепетать о скором возврате долга, но бывшая одноклассница отмахнулась:

– Ерунда, не буду же я подруге ничтожныйдолг записывать. Ты бы, Иришка, поискала работу, на стипуху не проживешь, аотец не может теперь много присылать. Мой все время жалуется, вроде зарплату невыплачивают, с огорода живет.

Ира проглотила нравоучение. Она давно пыталасьнайти приработок, но без толку. Испробовала почти все – торговала биг-маками вресторане «Макдоналдс», носилась курьером от «Билайна», разнося клиентам счета;сидела с детьми… Но полученных денег едва-едва хватало на скромные обеды.

– А где зарабатывает Нина? –поинтересовалась я.

– Черт ее знает, числится в турагентстве,но, скажите, разве честно можно такие суммы заработать? – в сердцахвыкрикнула Ира. – У них с Веркой все время какие-то делишки, шушукаются поуглам.

– Кто это?

– Вера Ивановна Никитина, заведующаяучебной частью. Нинка и сессию теперь сдает не как все, а заранее, и на занятияпочти не ходит, – злобно констатировала добрая подруга, – небосьприплачивает педагогам. У нас Вера Ивановна обладает безграничной властью!