Памятники не тем - Ари Турунен

Покинув Кантон, Мэтисон немедленно принялся за старое. Он уже успел отправить племянника Уильяма Джардина в Манилу. Целью было основать новую базу для нелегальной транспортировки опиума на китайское побережье за пределы Кантона. Мэтисон отправил весточку компаньонам в Бомбей и приказал им под завязку нагрузить опиумом очередное судно.

Мэтисон был ультралибералом международных вод. По его мнению, каждый сам отвечал за свой успех и благосостояние — или за свой крах. На Мэтисона можно было положиться как на компаньона, однако он отказывался исполнять приказы и следовать запретам — от кого бы они ни исходили. В августе британцы отплыли из Макао и подошли к Гонконгу. Мэтисон провел на корабле около полугода, время от времени бросая якорь у Гонконга, однако в феврале 1840-го вернулся в Макао вопреки запретам китайских властей. Торговля опиумом продолжала цвести пышным цветом.

Джардин и Мэтисон требовали от британского правительства более решительных мер для расширения свободной торговли и защиты британских купцов. Они также настаивали на возмещении стоимости конфискованного китайцами опиума. В качестве вишенки на торте они также хотели заполучить в свое владение остров на побережье Кантона, где планировали основать колонию, подобную португальскому Макао.

Трудно сказать, какова была мера личной ответственности компаньонов за развязывание опиумных войн. По мнению историка Ричарда Грейса, их влияние трудно недооценивать. Долгое время Джардин и Мэтисон игнорировали китайские законы. Их сотрудничество с контрабандистами заставило вмешаться китайское правительство, и в результате Линь Цзэсюй принял жесткие меры, чтобы искоренить распространение наркотика в стране. Требование освободить торговлю настроило китайских чиновников против Британии. Джардин и Мэтисон постоянно обращались к британскому правительству с жалобами и требованиями протекции. Они распространяли информацию о том, как дурно, по их мнению, обращались с британскими чиновниками и предпринимателями в Кантоне, где ограничивали внешнюю торговлю с иностранцами. Джардин предложил Палмерстону применить силу для захвата китайских территорий в пользу британской короны.

В итоге Палмерстон отправил китайскому императору послание, которое доставил корабль Мэтисона и Джардина под названием «Мор». Судно прибыло в Кантонский залив 15 февраля 1840 года. Письмо было невозможно трактовать двояко: впереди была война. В своем послании Палмерстон констатировал, что Британия не намеревается защищать своих граждан, нарушивших местные законы, однако и китайцы не сумели применить созданные ими законы. Британцы требовали компенсировать потери торговцев и расходы флота.

В 1841 году Палмерстон отправил в Китай Генри Поттинджера — преемника Чарльза Элиота. Премьер дал Поттинджеру указание быть непреклонным в своих требованиях: британцам нужен был остров на побережье. В мае 1841 года британский флот поднялся по Жемчужной реке до Кантона и захватил город. В июне британских купцов начали побуждать к переезду в Гонконг, где у Джардина и Мэтисона уже были готовы склады. В августе следующего года британцы захватили Нанкин, и в результате начались мирные переговоры.

Во время переговоров в Нанкине Поттинджер неофициально встретился с китайскими властями, чтобы обсудить причины, которые привели к конфликту. Когда китайцы удивились, почему британцы не прекращают выращивать мак в Индии, Поттингер дал китайским чиновникам совет легализовать опиум и обложить его налогом.

В итоге 29 августа 1842 года мирный договор подписали, но об опиуме в нем не было ни слова. Понятно, что ненависть китайцев к английским захватчикам росла. Китай был обязан возместить Англии 15 000 000 лянов серебра (около $21 млн) за уничтоженный опиум и расходы на перемещения военного флота, а также долги обанкротившихся опиумных торговцев. Пять китайских портов — Кантон, Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай — открыли для иностранной торговли. Гонконг перешел под власть британцев. В следующем году Генри Поттинджер стал первым официальным губернатором Гонконга.

Не все британцы были в восторге от действий монархии в Китае. Член парламента Уильям Гладстон считал «опиумную войну Палмерстона» нечестной и неправильной. Он обвинил Палмерстона в том, что тот позволил прикрыть британским флагом такое постыдное и грязное дело, как контрабанда наркотиков. Правда, мнение Гладстона разделяло крайне небольшое количество английских политиков, и вскоре стало известно, что Нанкинский договор перестал удовлетворять власть имущих. В 1845 году торговый баланс Британии ушел в минус на 9 млн фунтов. По мнению Палмерстона, причиной тому были невыгодные условия Нанкинского соглашения. Вместе с США Британия потребовала у Китая улучшить условия свободной торговли в стране. Они настаивали на том, чтобы иностранцам открыли доступ в Тяньцзинь и предоставили право перемещаться по стране и владеть землями не только на побережье. И самое главное — легализовать торговлю опиумом.

Китайцы отвергли эти требования. В декабре 1857 года англо-французские войска захватили Кантон. Первый этап войны завершился в следующем году, когда власти Китая пообещали открыть для внешней торговли 11 новых портов. Тем не менее условия договора выполнены не были. Войска союзников напали на северные территории. Когда солдаты разграбили и порушили древние летние дворцы императоров, китайцы 18 октября 1860 года согласились подписать Пекинский мирный договор с Британией, США, Францией и Россией. Китайцы соглашались с выдвинутыми Британией требованиями.

«Джардин, Мэтисон и компания» продолжали торговлю опиумом вплоть до 1871 года. Окончилась она отнюдь не в силу моральных причин, просто на рынок вышли новые конкуренты. В 1870-х компания сосредоточилась на банковском деле, страховках и фрахтовании судов. Племянники Мэтисона, Хью и Дональд, еще в 1840-х годах отказались торговать опиумом из этических побуждений. По оценкам, в 1930-х годах 50 млн китайцев, 9 % всего населения, все еще курили опиум.

Уильям Джардин умер холостяком в 1843 году. Его племянники Дэвид и Эндрю вместе с Мэтисоном продолжили управлять компанией. Джеймс Мэтисон стал тай-пэном, неформальным главой сообщества европейских бизнесменов в Китае, но вскоре покинул руководящий пост и передал всю власть в руки Дэвида Джардина.

В 1844 году Мэтисон купил шотландский остров Льюис. Он выстроил там поместье и принудил сотни жителей своих новых владений переехать в Канаду. Землевладельцы тогда обладали огромной властью. Крестьянам, арендующим землю у помещика, необходимо было раз в год обновлять свой договор об аренде. Упадок экономики и высокие цены на продукты стали причиной того, что многие не смогли наскрести денег на перезаключение арендных соглашений. Мэтисон, в свою очередь, предложил обнищавшим семьям оплатить дорогу в Онтарио или Квебек. Он также пообещал простить им долги и выкупить у них скот по хорошей цене. Он никого не гнал насильно, но, естественно, оказывал на людей моральное давление. Согласно историку Ричарду Грейсу, переселение малоимущих было частью грандиозного плана по улучшению финансового состояния поместья. Для переселения отобрали самые бедные семьи и тех, кто погряз в долгах.

За свою доблестную борьбу с голодом в Шотландии Мэтисон получил от королевы Виктории звание баронета. И в то же самое время семьи, отказавшиеся перебираться в Канаду, выгоняли из домов. Местные власти, однако, были на стороне Мэтисона, поэтому жалобы семей, потерявших имущество, не достигали их ушей. К 1851 году в Канаду отправились 1554 человека. Остальные вынуждены были уехать в течение следующих нескольких лет. В общей сложности Шотландию покинули 2337 человек. Островитяне испытывали горечь. Мэтисон мог считать, что ведет мудрую экономическую политику, но на деле лишь в очередной раз подтвердил, что чужие страдания его ни капли не заботят. Жители острова Льюис столкнулись с тем же безжалостным дельцом, которого китайцы знали как наркоторговца, презирающего любые договоренности.