Мыльная опера для олигарха - Юлия Волкова

— Ну и хрен с ним и с его рожей, — мрачно проговорил Барсуков и стал разливать напиток сам.

— В общем, конечно, — кивнул Андрей. — Не могу с вами не согласиться. Только вот какая хреновина получается… Этот Сосновский, еще задолго до того как в бега податься, побывал в Новоладожске. Случилось это года три назад.

Барсуков опустил стакан, замер и тяжелым, пристальным взглядом уставился на Андрея. Андрей цокнул языком и развел руками.

— Дальше, пожалуйста, — каким-то тусклым и неестественным голосом попросил Барсуков.

— Пожалуйста, — вздохнул майор. — Здесь он возродил химическое производство. То есть вложил большие капиталы в модернизацию и прочие необходимые мероприятия для возрождения. Не могу сказать с уверенностью, поскольку к документам никаким я пока доступа не имел, но, предполагаю, что он попросту купил комбинат. Как там это делается — покупается контрольный пакет акций?

— Да. Если комбинат — акционерное общество.

— Выяснить это несложно, — махнул рукой Андрей. — Пока это не важно. А может быть, и вообще не важно… Суть не в этом. Кроме комбината Сосновский каким-то образом получил право пользования земельным участком на несколько десятков лет. Это право было предоставлено ему руководством городской администрации.

— Большой участок? — спросил Барсуков, подозревая, что уже знает ответ.

— Да побольше вашего будет, — усмехнулся Мелешко. — Два километра в длину, три с половиной в ширину. В народе этот участок называется Холмы. Это то место, где раньше Тамара Сергеевна любила гулять. Там еще колокольня стоит, на которую красоту сейчас наводят. Ваша супруга нас с Пироговым туда на экскурсию как-то водила. Сначала эту землю передали комбинату под новое строительство, ну а раз комбинат перешел в руки Сосновского, то, стало быть, земля — тоже.

— Думаю, что это не единичный случай разбазаривания российской земли, — нахмурился Барсуков.

— Конечно, — согласился Андрей. — Хотя такие вещи обычно не афишируются и в прессу попадают редко. Сделка Сосновского и местного мэра держалась да и до сих пор держится в строгой тайне. Официально и комбинат, и земля принадлежит государственным структурам. В данном случае — местной администрации. Ну, и какие-то акции якобы принадлежат рабочему классу.

— Да уж… — буркнул полковник и снова разлил водку по стаканам. — А каким образом ты докопался до сих тайн?

— Нет ничего тайного, что не стало бы когда-нибудь явным, — торжественно провозгласил Мелешко, поднимая стакан. — Если сыщика не пускают к хозяину, он вынужден работать с горничной хозяина. Только не спрашивайте имен — я поклялся… Девушке еще жить да жить. Факт покупки господином Сосновским комбината и земли — конечно, тайна, но не такая, ради которой на обычную журналистку охоту объявлять.

— Тогда что происходит, Андрей? — рявкнул Барсуков. — Объясни толком!

— Мне кажется, — сказал Мелешко, — что беспокоиться за Александру особенно не стоит. Все, что происходило и происходит в этом городке, исполняется по чьему-то хорошо спланированному сценарию. Причем этот кто-то хочет расправиться с нынешним новоладожским хозяином, а вовсе не с Сашей. Охота на нее — что-то вроде дымовой завесы… Чтобы белые нитки не так видны были.

— Завеса, нитки, — проворчал Николай Трофимович. — Объяснил, называется. И главное — успокоил…

В подъезде было всего шесть квартир — по две на каждом этаже. Это здорово облегчало задачу. Следует позвонить или постучать в каждую квартиру, и все выяснится. Проще некуда. Так утверждал рассудок. Чувство же самосохранения останавливало Фанни на каждой ступеньке. А что если бандиты, похитившие журналистку, откроют дверь, затащат ее в квартиру и… Нет, дальше не стоит давать волю воображению. Если оно разыграется, Фанни развернется и побежит. Подальше от этого дома. Нужно просто выполнить задуманное.

А там будь что будет. На первом этаже признаков жизни не обнаружилось. Звонки не работали, на стук никто не отвечал. Фанни изучила толстый слой пыли на полу и поняла: если кто-то и вошел только что в ту или другую квартиру на первом этаже, то сделал это без участия земного притяжения. Догадавшись про следы, на второй этаж она поднималась внимательно глядя под ноги. Да, здесь, безусловно, проходили. Но на лестничной площадке второго этажа Фанни снова озадачилась. Потому что площадка была тщательно вымыта, а под каждой дверью лежал коврик. «Ну, вперед, — сказала себе Фанни. — Здесь точно кто-то обитает и даже старается соблюдать чистоту». Она позвонила в квартиру, расположенную слева. За дверью послышалась нежная трель с мелодичными переливами. Однако, кроме этих звуков, ничего слышно не было. Фанни надавила на кнопку звонка еще раз. И еще. Безрезультатно. «Хозяев или нет дома, или они затаились», — сделала она вывод.

Прежде чем позвонить в квартиру напротив, Фанни прислушалась. Ей показалось, что где-то в глубине раздается бодрая музыка. Потом, кажется, послышались голоса. Фанни сделала глубокий вдох и позвонила. Звонок был громким и противным. А через несколько секунд дверь распахнулась. На пороге стоял молодой парень в старых джинсах, рваной футболке непонятного цвета и босиком. Удивительным образом он походил и на Бьерна, и на Марка одновременно. Он был таким же высоким и мускулистым, как Бьерн, и таким же уверенным и красивым, как Марк. Только взгляд его был каким-то рассеянным…

— Вау!.. — проговорил он хриплым тенором и икнул. Фанни сразу же поняла, что он не похож ни на Бьерна, ни на Марка. Возможно, это и есть хозяин бандитского притона. — Что на этот раз продаем? Или социологический опрос? За что я не люблю рекламу на телевидении? Что ты молчишь? Не могло же такое чудное созданье прийти ко мне в гости просто так?!

— Я ищу человека… — пролепетала Фанни, с трудом справляясь со смущением. — Мне сказали, что он здесь живет, а я забыла квартиру…

— Да, — ухмыльнулся парень. — Я человек и живу здесь. Ты меня нашла. Заходи, выпьем.

— Спасибо, — Фанни отступила, готовая броситься вниз. — Мне нужен Аркадий Брыкин.

Парень задумчиво мотнул головой и, к удивлению и радости Фанни, на нее не бросился. Создавалось впечатление, что сознание его понемногу отключается. Возможно, так оно и было.

— Брыкин? — пробормотал он. — И чем он так хорош — Брыкин?

— Всем, — решительно ответила она.

— Повезло мужику… — задумчиво сказал парень, развернулся и пошел куда-то в недра жилища.

Фанни постояла несколько секунд в растерянности. Вдруг он сейчас приведет Брыкина? Потом она спохватилась. Ведь поиски Брыкина — ее прикрытие. С таким же успехом она могла спрашивать о Ване Иванове. Она осторожно притворила дверь и стала подниматься на третий этаж. Потому что покачивающийся парень не был похож на тех, кто похитил Александру. «Не тот тип», — решила Фанни и осмотрела площадку третьего этажа. Ковриков под дверями здесь не было. Правда, около одной валялась скомканная мокрая тряпка. Девушка не смогла ответить на вопрос «что бы это значило?» Мысль про кляп, который в последнюю минуту вынули изо рта пленницы, она усилием воли отогнала. И позвонила в дверь, под которой не было ни тряпки, ни коврика. Звонок то ли не работал, то ли звукоизоляция в квартире была выше всяких похвал. Что-то удерживало девушку возле этой двери, и она не торопилась переходить через площадку. Терпение ее было вознаграждено. За дверью послышалось шевеление, а затем тихий женский голос спросил: