Упавшие в Зону. Учебка - Андрей Буторин

– Так страшно же, – сказал Грибок. И торопливо принялся пояснять: – В смысле, не сама уважаемая Забияка страшная, а ее угроза…

– Отставить! – рубанула та.

В пещере вновь повисла тишина.

– Вот, – выждав паузу, обвел взглядом Злыдень товарищей. – Теперь никакой угрозы не было, но тем не менее… Вы поняли, к чему я веду?

Поняли, возможно, не все, но Илона поднялась и сказала:

– Я согласна. Но дисциплина – прежде всего. И это не обсуждается. Ежели кто волен дурака повалять, тогда ищите другого командира. Но ежели он будет балаган терпеть, то лично я в бардаке жить не подписывалась. Тогда я, прошу меня извинить, покину это гостеприимное место.

– Погодите… – заволновался Грибок. – Я что-то не уразумел… Вы хотите сказать, что нашим командиром будет… баба?..

– Не баба, а женщина! – подскочил Плюх. – Между прочим, великолепный сталкер и профессиональный офицер!

– В каком смысле?.. – уронил челюсть «лекарь». И, видя, что на него неодобрительно смотрят абсолютно все, запричитал: – Да вы же не так меня поняли! Я же, так сказать, сострил! Это шутка такая, анекдот! Я же сам видел, как умело она мне помогала во время, если можно так выразиться, лечения наших раненых…

– Ага, – прищурился Злыдень. – То есть командиром хочешь стать ты, а Забияку сделать своим заместителем?

– Не хочу я ее делать! То бишь не хочу я никем быть! В смысле, как хотите, так и делайте! Но все же… Офицер?.. Позвольте, это шутка?

– Можно сказать и так, – подала голос сама Илона. – Шутка. Теперь уже шутка. Я более не офицер, а сталкер. Что же касается моего командирства, то мне кажется, будет правильнее провести голосование. Причем тайное. Голосует дюжина. Отлично! Я соглашусь быть командиром при трех четвертях и более голосов. То бишь от девяти и выше.

– Но почему не просто при большинстве? – удивился Злыдень. – Обычно же так.

– Обычно? Где вы тут видите обычность? Мне нужна стопроцентная уверенность, что меня станут слушаться. И ежели вдруг четверть чему-то воспротивится, а то и зашалит, это не будет трагедией – остальные помогут привести их в чувство. А когда пятьдесят на пятьдесят – тут уж как повезет, гарантий нет. А мне нужны гарантии. Потому, коли согласны, можете хоть сейчас голосовать, я готова.

И голосование действительно провели. Каждому, кроме самой Забияки, Злыдень выдал по два патрона – винтовочный и пистолетный. В шапку, которую положили на стол, каждый должен был опустить только один. Винтовочный патрон означал «за», пистолетный – «против». Первым проголосовал Блямс, открыто положив в шапку винтовочный патрон. Вряд ли он не понял, что такое тайное голосование. Скорее всего, он просто хотел показать – в первую очередь, конечно, Илоне, – что он всегда за нее и не собирается этого скрывать. Потом он признался Плюху, что даже если бы пришлось выбирать между ними двумя, он все равно выбрал бы Забияку. «Потому что ты одиночка, – пояснил он. – Ты не любишь за кем-то идти, но и сам не любишь вести. А Илона любого заставит делать то, что нужно. Потому что она сильная и умная. И красивая. И добрая. Притворяется, что не добрая, а на самом деле добрая. А еще она…» Короче говоря, косморазведчик с трудом остановил разошедшегося машечкианина. И Егор был с ним полностью согласен. Даже слегка удивился, как хорошо «богомол» разобрался в людской психологии. Или просто был им с Илоной настоящим другом и научился их понимать.

Сам Плюх, тоже не скрываясь, положил в шапку винтовочный патрон. То же самое сделали Злыдень и Гор. Остальные свой выбор не афишировали. В итоге за Илону проголосовали девять человек и один «богомол». Двое были против. Разведчик почти не сомневался, что одним был Дед – наверняка не мог простить Забияке унижения. Кто стал вторым – оставалось загадкой. Но Плюх не собирался ее разгадывать – какая, собственно, разница? Один человек все равно погоды не сделал бы. Даже двое. К тому же, это ведь были не враги. Просто люди, имеющие отличные от большинства взгляды.

Все уже собрались расходиться, когда Забияка сказала:

– Э! Вы куда? Команды «разойдись» не было.

– Ты и впрямь собралась командовать по-военному? – тихо, чтобы слышала только Илона, спросил Плюх. – Перегибать, я думаю, не стоит.

Девушка, похоже, собралась ответить нечто резкое, но стушевалась, поморщилась, шепнула «прости» и громко объявила для всех:

– Подождите, еще один вопрос не решили. – А когда все снова расселись по местам, сказала: – У нас, конечно, не армия, но, коли уж сами меня выбрали, давайте соблюдать приличия. Если я что-то говорю – надо выслушать. А еще, раз уж нас так много, я желала бы знать, где кто из вас находится. Не потому, что собираюсь за вами следить, а для порядка. Так что ежели вдруг кто куда собрался, извещайте об этом меня.

– Понятно, чего там, – сказал за всех Брюль. – Это и есть нерешенный вопрос?

– Нет, – улыбнулась Илона. – Я еще подумала, что надо бы нам как-то называться.

– Так мы, вроде как, уже называемся, – посмотрел на своих друзей Злыдень. – «Промедленцы».

– То, может быть, вы «промедленцы», а вот мы – «туманные», – сказал доцент Тетерин.

– А раньше мы были «космитами», – глянула на него Забияка.

– Ты раньше еще и… – начал Олег Дмитриевич, но девушка его оборвала:

– Отставить! – А потом, уже вполне дружелюбно, обратилась ко всем: – Вот видите, все мы раньше назывались по-разному, но теперь-то мы в одной группировке, в общей. Так что предлагайте название.

– «Чертова дюжина», – сказал кто-то.

– Не стоит поминать чертей, – усмехнулась Илона, – нам и «урфинов» хватает.

– Мы тут все беспалые, безногие, переломанные, вот и давайте будем «калеками», – хихикнул Грибок.

– Сталкеры так называться не могут, – сурово зыркнул на него Гор.

– А давайте не «калеки», а «коллеги»? – предложил вдруг Плюх. – Раз уж мы все сталкеры и все в одной команде.

– Ёш! – хмыкнул Колыч. – Вообще-то недурственно.

И все, кроме Блямса, поддержали предложение косморазведчика. «Богомол», похоже, просто так и не понял смысла этого слова.

Затем было принято решение идти на охоту. Раненые Брюль и Колыч идти не могли, хотя последний и порывался, говоря, что мизинец – это ерунда. Но Забияка даже обсуждать эту тему не стала. Не могли также пойти избитые накануне Сысоев с Тетериным. Впрочем, профессора на охоту Илона бы и здоровым не отправила. Плюха она тоже не хотела отпускать, ссылаясь на его раненое плечо, но разведчик даже обиделся и сказал, осмотревшись, чтобы больше никто не услышал:

– Пожалуйста, не надо. Это смешно и… некрасиво. Я никогда еще за юбку не прятался.

– За что ты не прятался?! – вспыхнула девушка. – А ну, повтори!

– Я ведь образно, – сбавил обороты разведчик. – Просто могут подумать, что ты меня специально оберегаешь.