Сибиряк. В разведке и штрафбате - Юрий Корчевский

– С этим сложно, надо по месту определиться.

– Ладно, коли так. Можете отдохнуть, затем собирайтесь. В какой форме пойдете?

Разведчики переглянулись. Если проходить болото, форма – что наша, что немецкая – будет грязная до безобразия. Никто из немцев на такую бутафорию не купится.

– Надо плащ-палатки взять, раздеться догола, форму и оружие завернуть в плащ-палатку и нести над головой. Вот автоматы надо взять немецкие, – заметил Дмитрий. Он держался во взводе уже три месяца и считался старожилом. В старшие группы не пробился, так как снимал часовых и силой при внешне средних данных обладал неимоверной. Однако был тугодумом, быстрых решений принимать не мог, да и анализировать совсем не умел – он был хорош как силовой боец. Однако Дмитрий обладал практической хваткой, навыками.

– Принимается, – кивнул старшина, – во сколько выходить будем?

– Как только смеркаться начнет. Часть болота успеем преодолеть.

– Лады. Все, не буду мешать вашему отдыху.

Старшина ушел, а разведчики собрались в кучку.

– Ну, мужики, трудное нам задание выпало. Две группы не вернулись. Офицер – не солдат. Это рядового можно в траншее «спеленать», а офицер почти всегда при солдатах.

– В немецком тылу осмотримся, там видно будет. А сейчас давайте спать, впереди трудные сутки.

Разведчики привыкли отдыхать в любых условиях. Если есть свободная минута и место безопасное, то почему не вздремнуть?

Через четыре часа их разбудил старшина.

– Хлопцы, идем в каптерку. Получайте оружие, снаряжайте магазины. Потом ужинать – и выход.

Умывшись, разведчики потянулись в каптерку. Получить автоматы – дело пары минут, а вот на то, чтобы снарядить магазины, уйдет полчаса.

Каждый брал по две магазинные сумки, в которой находилось по три магазина – попробуй быстро зарядить сто восемьдесят патронов.

К ремням пристегнули по две-три гранаты Ф-1 – разведчики их любили за небольшие габариты и высокую мощность. Ни одна немецкая граната не могла сравниться с нашей «лимонкой» по убойной силе.

Форму разведчики оставили свою, но сапоги обули немецкие. Известное дело: следы, если они где-то останутся, не должны встревожить немцев.

Они плотно поужинали, выпили по сто граммов – наркомовскую норму. Собрались, попрыгали – не звенит ли, не бренчит ли что металлическое? Затем вышли в траншею и повернули направо.

Долго шли извилистыми ходами. Кое-где, на стыке подразделений, приходилось и вовсе выбираться наверх, поскольку сплошной траншеи не было.

Вскоре они уперлись в тупик. Земля была влажная и чавкала под ногами, а стены траншеи укреплены жердями.

– Все, пришли. Впереди и правее – болото. Теперь все гуськом за мной.

Выбравшись на бруствер, разведчики поднялись во весь рост и пошли вперед. Немецкие позиции были далеко отсюда, километра два, а болото тянулось дальше.

Когда сапоги стали по щиколотку утопать в жидкой грязи, разведчики разделись, сложили форму и оружие в плащ-палатки, связали узлами и подняли их над головой. Со стороны процессия казалась, вероятно, уморительной, только смотреть и смеяться было некому.

Ноги все глубже уходили в грязную жижу, и вскоре вода доходила уже до уровня груди. Разведчики с трудом вытаскивали ноги из вязкого ила.

Федор держался уверенно. И как он только направление угадывал в темноте и тропу под ногами не терял? Иногда рядом с тропой с шумом лопались пузыри, пугая разведчиков, – это вырывался со дна болотный газ.

Шли долго. Скорость была невелика, от силы – километр в час, и до утра они преодолели километров пять-шесть. Замерзли все: болото отбирало тепло, и потому кожа покрылась мурашками, а зубы мелко стучали.

Но вот наконец Федор повернул налево, по направлению к сухой земле, и через час группа выбралась на твердую почву.

– Братаны, не одевайтесь. Сейчас ручей будет, он в болото вливается. Его перейдем, обмоемся чистой водой, и тогда можно будет одеться.

Они перешли ручей, отмылись от липкой болотной тины, оделись и обулись. Сразу сделалось теплее.

При свете фонаря изучили карту.

– Федя, мы где?

– Тут, – ткнул разведчик пальцем. – В прошлый раз мы здесь выходили. В километре отсюда деревня, Прошино называется.

Старшина нашел на карте деревню.

– Есть такая.

– Надо к деревне идти, она в ближнем тылу. Скорее всего, там немцы. Тут землянку рыть бесполезно, водой затопит, – подал голос Анатолий. Был он молчуном, однако слыл надежным человеком. В разведке был всего месяц, и попросился сам, когда узнал, что вся его семья погибла при бомбежке.

Группа двинулась к деревне.

Тем временем на востоке стало сереть, и разведчики залегли на кочковатом лугу.

Старшина в бинокль стал рассматривать деревню.

– Дай мне! – протянул руку Алексей. Он сразу засек едва видимый из-за избы край кузова грузовика и мотоцикл с коляской у ворот другого дома.

– Немцы в деревне есть, и не меньше взвода. Стало быть, хоть один офицер, но будет.

Грузовик обычно вмещал шестнадцать пехотинцев плюс мотоциклы.

– Леха, ты за избы смотри.

Из дощатого туалета на задах вышел солдат, застегивая френч. Алексей сразу понял, что хотел сказать Анатолий.

В туалет ходят поодиночке. Стоит проследить, когда туда пойдет офицер, и потом устроить там засаду. Мысль разумная. Им не выдержать боя со взводом фронтовиков – это не полицаи и не тыловые службы. У них все больше винтовки, а солдат из нужника с автоматом шел.

Старшина определил смены наблюдателей. В бинокль долго не понаблюдаешь, через полчаса глаза «замыливаются», устают, потому и менялись через полчаса.

– Есть, есть офицер! – едва не закричал Дмитрий.

– Что же ты орешь? Тихо! Где офицер?

– В сортир зашел, третий дом от угла. Там еще копна соломы стоит.

– Дай погляжу, – Алексей взял бинокль у Дмитрия.

Через несколько минут из нужника вышел офицер – в фуражке с портупеей, на ремне просматривалась пистолетная кобура. Точно, офицер! Теперь надо дождаться темноты, подползти задами к нужнику и спрятаться.

Алексей выложил свои соображения старшине. А в армии кто подал идею, тот ее и реализует.

– Кого вторым возьмешь?

– Дмитрия, ему не впервой. Дим, ты только не насмерть бей.

– Как получится! – Дима потер кулак.

Дождавшись темноты, Алексей и Дима поползли вокруг деревни. Благо собак нет, тревогу не поднимут.

У первой избы Алексей свернул вправо, раздвигая высокую траву, подполз к нужнику. Дмитрий подался в сторону и схоронился за кучей деревянного хлама – старых полусгнивших досок, хвороста. Он должен был видеть, кто идет. Еще в группе договорились, что рядовых они будут пропускать, захватить нужно только офицера.