Возвращаясь к тебе. Часть 2 - Лана Серова

— Зачем ты роешь под меня, Франц? Кто тебя нанял?

Я изобразил удивление и посмотрел на него, не отводя взгляда.

— Не понимаю, о чем ты.

Карен поморщился и ухмыльнулся. Взял со стола, стоявшего рядом с ним, папку и кинул к моим ногам. Поднимать ее не стал, я и так знал, что в ней.

— Ну же, Франц, — продолжил он, — не хочешь посмотреть на свои фото?

Я продолжал играть в несознанку, хотя понимал, что все присутствующие прекрасно знают, что это лишь фарс.

— Да, не хочу, — ответил ему спокойно, — я перед тобой чист.

Даже Дар изобразил на своем лице некое подобие улыбки. Но Карен был серьезен. Смотрел на меня, прожигая своими черными глазами.

— Ты посмел пойти против меня, посмел лезть туда, куда тебе не следовало. Так, что же мне делать с тобой?

Я пожал плечами, изображая равнодушие, хотя внутри все вибрировало от адреналина.

— Может, пусть все решит наш Смотрящий? — улыбнулся я и взглянул на Дара.

Тот, наконец-то, посмотрел на меня, и в его взгляде было предупреждение, понятное лишь мне.

— Ты думаешь, мой выбор будет в твою пользу? — произнес Роман и повернулся к Карену, — он слишком много знает, отец.

— Я хочу понять, на кого он работает, — ответил тот, — я не могу допустить, чтобы Совет узнал про мои дела. Даже ты знаешь лишь вершину айсберга, мой мальчик.

Дар поморщился от такого обращения, в его глазах промелькнуло нечто, похожее на ненависть, но он тут же взял себя в руки.

— Почему ты не рассматриваешь варианта, что он сам по себе?

— Потому что он хотел устраниться, вспомни, что я тебе говорил, — ответил ему Карен и снова повернулся ко мне, — ты хотел свободы, Франц. Думал, жалкий компромат тебе поможет?

Мне уже было плевать на все. На эту бешеную семейку, на то, выпустят ли меня отсюда живым или нет. Злость на Дара, который так открыто меня подставил, начала разрастаться внутри.

— Думаю, свобода нужна твоему сынку. Не мне, — сказал я тихо, смотря в глаза Дарманяну-старшему.

Все дальнейшее происходило, словно в замедленной съемке, но в тоже время за считанные секунды. Боковым зрением заметил, как Дар достал из кармана пистолет, и в следующее мгновение меня отбросило назад выстрелом. Сначала я даже не сообразил, что произошло. Смотрел на Романа, тот был спокоен, лишь уголок губ приподнялся в улыбке. А затем я уже не мог что-либо соображать от пронзившей мою грудь боли. Будто кто-то вогнал в меня раскаленный штырь и провернул что есть мочи. В глазах потемнело, и я понял, что лежу на полу, истекая кровью. Сознание грозило вот-вот покинуть меня, и не было сил, остановить это. Теперь я верю в то, что за секунду до смерти перед глазами пролетает вся жизнь. Моя жизнь тоже стояла перед глазами. Мой Лучик, моя Надежда.

* * *

Дар — отличный стрелок. Он точно знал, в какое место нужно попасть, чтобы не задеть артерии и жизненно важные органы. Благодаря ему, теперь это знаю и я. Это представление, можно сказать, имело успех. Единственный зритель, на которого оно было рассчитано, поверил в мою смерть. Все остальное для Дара — мелочь. Будь то даже моя жизнь.

— Я слушаю тебя, — сказал ему, подкурив сигарету.

Дар откинулся на спинку дивана и ответил, сверкнув глазами.

— Мне нужен Князь. Он ускользнул, когда был уже почти в моих руках. И ты поможешь мне в этом.

Черт! Меньше всего я ожидал от него именно этого. Скорее, я бы не удивился, если бы он снова захотел втянуть меня в свое логово, выдернув из той спокойной жизни, которая только-только начала возвращаться ко мне.

— Не понимаю, — я смотрел на него, пытаясь понять хоть что-то по его лицу, но оно было как всегда непроницаемым, — что ты хочешь от меня?

— Хочу знать, что успел рассказать тебе Волк, перед тем, как ублюдок грохнул его.

* * *

Дар ушел, а я все также продолжал сидеть в комнате. Думал, как поступить. Я не был уверен, что даже, если предоставлю ему эти сведения, он не успокоится. Он в любой момент может снова ворваться в мою жизнь и диктовать свои условия. Такого я не мог допустить. Все закончится завтра, а пока что у меня есть время, чтобы принять решение.

Только успокоившись, я смог заставить себя встать и направиться в спальню к Надежде. Она сидела на постели на самом краю. Будто готова, в любой момент выбежать из комнаты. Увидел, в каком состоянии она находится, и в груди защемило от злости. На себя, на чертова Дара…

Надя не заслуживает этого.

При виде меня она сразу кинулась мне навстречу. Обняла и прижалась всем телом. Я чувствовал, как она дрожит, и мне необходимо было успокоить ее. Вернуть уверенность в безопасности. Сжал ее в ответ и уткнулся лицом в ее волосы. Вдохнул их пьянящий аромат и почувствовал, что и ко мне самому возвращается спокойствие. Лишь от одного прикосновения к ней.

— Кто это был?

Надя освободилась из моих объятий и заглянула мне в глаза. В ее взгляде была тревога, и я улыбнулся, стараясь говорить как можно мягче. Взял ее за руку и провел к кровати. Усадил и сам сел рядом с ней, все также продолжая держать в руках ее ладонь.

— Все хорошо, маленькая, — сказал ей успокаивающим голосом, — тебе не о чем волноваться.

Надя резко вырвала свою руку и замотала головой.

— Только не надо начинать, Антон!

Ее голос срывался от переполнявших эмоций. И я понимал ее. Понимал ее злость.

— Роман Дарманян, — не стал я увиливать, — это он помог мне выбраться из того болота.

У Нади округлились глаза. Было видно, что она ни черта не понимает. Впрочем, как и я сам до недавнего времени.

— Но… Что ему нужно от тебя, — она закусила губу, и в глазах промелькнул страх, — что ему нужно от нас, Антон?

Я пытался подобрать нужные слова. Не скрывая ничего, но в то же время не пугая ее.

— У нас остались нерешенные дела. Но все скоро закончится, поверь мне.

Надя встала с кровати, от волнения обхватив себя руками.

— Как поверить, Антон, как?! — она повысила голос, сама того не замечая, — в своей же квартире мы не можем чувствовать себя в безопасности! Его взгляд… Боже, он похож на психа!

Да, она была права. Тысячу раз права! Но на этот раз Дар даст мне клятву, которую не сможет нарушить. В прошлом он оставил лазейки, и теперь я не мог отвернуться так просто от него.

— Все будет хорошо, — встал и подошел к Надежде. Прижался своим лбом к ее и прошептал, — верь мне, маленькая. Никто и ничто не способно нас разлучить, неужели ты не поняла это?

Она замерла в моих руках, будто заледенела. На мгновение мне показалось, что Надя задержала дыхание. Но уже через секунду она освободилась из моих рук и, не глядя мне в глаза, проговорила твердым голосом, который в последнее время я так часто стал слышать из ее уст.