Вещие сны - Кей Хупер

— Было. Если бы дело заключалось только в Кэролайн, я бы, возможно, и поступил подобным образом. Но, смешно сказать, я люблю Скотта, и многим ему обязан. — Он печально посмотрел на Джоанну. — Понимаете, именно за этим я и был ей нужен: чтобы больнее его ударить, она использовала не только это место, но и меня тоже. Я был его другом, и я предал его, так же, как и она. — Его рот скривился в презрительной улыбке.

— Вы так говорите, словно были совершенно бессильны перед ней, — не удержавшись, сказала Джоанна.

— Нет, я не утверждаю, что во всем виновата только она. Разумеется, она меня не изнасиловала. Даже не соблазнила. Просто увидела, что я ее хочу, и предложила, как предлагают подвезти голосующего на шоссе.

И только теперь Джоанна поняла все. Адам Харрисон не только ненавидел Кэролайн. Он любил ее! И даже сейчас, через три месяца после ее смерти, через год после окончания их связи, он любил ее! Ему было горько оттого, что она не отвечала ему взаимностью, но это не уничтожило его чувств, а лишь запутало их в сложный и очень болезненный узел. Его мучило чувство вины перед Скоттом, но у Джоанны не было сомнений, что, если бы Кэролайн не ушла, они бы до сих пор встречались в этой «грязной каморке».

Еще она подумала, что желание Адама рассказать ей все это становится более понятным: ее поразительное сходство с женщиной, которую он так и не смог забыть, спровоцировало его на своего рода исповедь.

Но она не священник, который может дать отпущение грехов, и она не Кэролайн. Ей было неловко от его откровенности, она даже отвела глаза, словно увидела нечто не предназначенное для постороннего взгляда.

— Мне очень жаль, — сказала она.

— Черт возьми, хоть вы-то меня не жалейте! — резко, почти грубо заявил он.

Она взяла себя в руки — перенести его раздражение было, несомненно, легче, чем видеть муку в его глазах.

— Я не Кэролайн, — осторожно сказала она. — Я просто немного на нее похожа и интересуюсь ее жизнью.

— И смертью?

Сомнения Джоанны длились лишь несколько секунд. Она не в силах была бы объяснить, почему так твердо уверена, что он не виновен в смерти Кэролайн. Может быть, просто интуиция, может быть, ее убедило в этом его безысходное горе. И она подумала, что раз уж сон привел ее сюда, то не нужно отказываться ни от какой информации.

— Да, — подтвердила она. — И смертью.

— Несчастный случай, — печально сказал Адам. — Все так считают.

— А вы, кажется, нет, — рискнула предположить Джоанна. — Почему?

Он внимательно посмотрел на нее.

— Отчего же, я тоже думаю, что это был несчастный случай — а что же еще? Понятно, что именно она вела машину, и в этой машине была одна. Но, мне кажется, в последнее время что-то у нее было не так, она очень нервничала и чего-то боялась.

— Почему вы так думаете?

— Дня за три или четыре до аварии она пришла сюда — а она не была здесь с тех пор, как мы перестали встречаться в комнатке за конторой. И было очевидно, что пришла она неспроста. Что-то ее мучило. Она не могла усидеть на месте, бродила по всей оранжерее и дымила как паровоз. И ногти, я заметил, изгрызла до основания.

Джоанна бессознательно сунула руки в карман, чтобы скрыть собственные изуродованные ногти.

— Она так и не сказала вам, чем была расстроена?

В его светлых глазах мелькнула прежняя тоска. Он покачал головой.

— Нет. Честно говоря, я не дал ей такой возможности. Когда она приехала, здесь были покупатели, а когда они ушли, я… ну, я сорвался, понимаете. Съязвил насчет того, что, мол, ее величество удостоило посетить своих верных рабов, а потом повел себя просто отвратительно. Она и слова не могла вставить. Кроме того, у меня совершенно не было настроения ее слушать.

— Вы ее увидели в первый раз с тех пор, как…

— С тех пор как мы перестали с ней спать? Да, в первый раз. Как нетрудно догадаться, у меня за это время кое-что накопилось — вот и выплеснулось.

Джоанна понимающе кивнула.

— И она ушла, так и не сказав вам ничего?

— Да. Бог знает, почему она пришла ко мне, если ей нужна была помощь. Она ведь должна была понимать, что я ее ненавижу. Наверное, как и любой другой мужчина, с которым так поступили. Это так естественно. Почему же для нее это явилось неожиданностью?

Вопрос был риторический — и исполненный ощущения собственной вины. Похожее чувство звучало и в словах Гриффина, и, по-видимому, по той же причине. Она подумала, что все мужчины, брошенные Кэролайн, чувствуют себя виновными в том, что не смогли предотвратить ее смерть. А еще она подумала, что в этом, наверное, все-таки есть и доля вины самой Кэролайн. Адам определенно любил ее, а может быть, и Гриффин тоже, хотя и не признавался в этом, но ни тот ни другой не бросились ей на помощь, когда Кэролайн нуждалась в ней больше всего. Как говорил Адам, у нее были и другие романы, другие мужчины; были ли? И обращалась ли она к ним в последние дни своей жизни, ища поддержки в чем-то, что не решалась доверить мужу? Неужели отношения с ними закончились так плачевно, что ни один не пожелал не то что подставить ей плечо, а хотя бы просто выслушать?

— Наверное, вы ничего не смогли бы изменить, — сказала она Адаму в утешение, не потому что действительно так думала, а потому, что он хотел это услышать.

— Может быть. — Он вздохнул. — Я снова и снова повторяю себе, что она сама во всем виновата. Нельзя втаптывать людей в грязь, а потом ожидать от них хорошего к себе отношения.

— Но, кажется, большинству здешних людей Кэролайн нравилась, — нейтральным тоном заметила Джоанна. — По крайней мере, никто пока не сказал о ней ничего плохого.

— Ну конечно, она умела быть сладкой как мед, когда хотела, — таково было ее общественное лицо. Его-то и видело большинство. Но готов поспорить, что вы не нашли ни одного ее близкого друга. И особенно близкой подруги. Кэролайн не любила других женщин. Разумеется, она очень хорошо держалась и была неизменно вежлива. И чувство долга было у нее весьма развито — она много делала для города, где жила. И, в чем уж точно нет никаких сомнений, она очень любила свою дочурку…

— То есть, говоря, что она втаптывала людей в грязь, вы имели в виду мужчин? — уточнила Джоанна. Адам помялся.

— Некоторых мужчин. Я знаю в Клиффсайде по крайней мере еще одного, который прошел через это; думаю, найдутся и другие. Она была… слишком уверена в себе, слишком уверена в своей власти; по тому, как она разрывала отношения, было видно, что она привыкла бросать любовников без каких-либо объяснений.

Джоанна молча выслушивала его суждения, понимая, что они никак не могут быть объективными: брошенный любовник — не самый беспристрастный судья. Но если и впрямь существует еще один брошенный любовник, чье мнение может подтвердить или опровергнуть мнение Адама, то это меняет дело. И, может быть, именно с этим другим Кэролайн встречалась в старой конюшне?