26 главных разведчиков России - Леонид Млечин

Похоже, американский разведчик в чем-то прав.

Невозможно себе представить, чтобы все телефонные переговоры были сплошной дезинформацией. На самом деле для КГБ забота о безопасности своего агента оказалась важнее, чем сохранение армейских тайн.

Если бы началась операция по дезинформации, в нее вовлеклось бы множество людей, и это могло привести к провалу агента. Наиболее важные и секретные переговоры велись по другим линиям связи — наземным, и контролировались управлением правительственной связи. Во всяком случае, ими пользовалось представительство КГБ в Восточной Германии. Так что за себя чекисты не боялись. Эта история лишний раз показывает, что ведомственные интересы у разведки на первом месте.

В разведке генерал Панюшкин прослужил два года.

В январе 1955 года Георгий Маленков перестал быть главой правительства и не мог возражать против кандидатуры Панюшкина. Никита Хрущев взял его в аппарат ЦК, где он проработал почти двадцать лет. 23 июня 1955 года Александра Семеновича Панюшкина утвердили председателем комиссии ЦК по выездам за границу.

С помощью своих недавних коллег по КГБ он решал, кому можно ездить, а кому нельзя. На каждого выезжающего, кроме высших чиновников государства, посылался запрос в Комитет госбезопасности. Чекисты, покопавшись в архиве, давали два варианта ответа: в благоприятном случае — «компрометирующими материалами не располагаем», в неблагоприятном, напротив, сообщали о наличии неких материалов, ничего не уточняя.

В принципе окончательное решение должны были принимать Панюшкин и его подчиненные в аппарате Центрального комитета партии. Они имели право пренебречь мнением КГБ и разрешить поездку за рубеж. На практике в ЦК никому не хотелось принимать на себя такую ответственность. Спрашивать КГБ, какими именно «компрометирующими материалами» они располагают, в ведомстве Панюшкина тоже не решались. И люди становились «невыездными», не зная, чем они провинились…

Это положение могла изменить только высшая воля. Когда известный журналист, которого не выпускали за границу, вдруг стал родственником члена политбюро, из его бумаг исчезли все негативные замечания и выяснилось, что отныне ничто не мешает его зарубежной командировке.

В июле 1959 года комиссию переименовали в отдел кадров дипломатических и внешнеторговых органов ЦК. В мае 1965 года это подразделение ЦК стало называться отделом по работе с заграничными кадрами и выездам за границу. Повседневная связь с КГБ наделила отдел особой привилегией. Все остальные отделы ЦК общались с внешним миром через общий отдел. Отдел Панюшкина получал и отправлял свои документы самостоятельно. Панюшкин руководил этой сферой почти двадцать лет. 14 марта 1973 года его освободили от заведования отделом. В апреле ему оформили пенсию.

Оставшись без дела, Александр Семенович решил взяться за мемуары и обратился в историко-архивное управление МИД с просьбой дать ему возможность прочитать телеграммы, которые он в роли посла отправлял из Вашингтона и Пекина.

Министр иностранных дел Громыко в принципе не подпускал бывших послов к их собственным телеграммам. Тем более Андрею Андреевичу не хотелось делать любезность человеку, от которого дипломаты находились в унизительной зависимости столько лет. Громыко ему отказал. Возмущенный Панюшкин обратился к всесильному члену политбюро Михаилу Андреевичу Суслову. Тот позвонил Громыко, и тогда было сделано исключение. Но написать он ничего не успел. В ноябре 1974 года Панюшкин умер.

После ухода Панюшкина в ЦК смену ему подобрали не скоро. Обязанности начальника разведки почти год исполнял генерал Сахаровский. Его утвердили только в мае 1956 года. На этой должности он оставался пятнадцать лет.

Александр Михайлович Сахаровский родился 3 сентября 1909 года в деревне Большое Ожогино Палкинского района Костромской губернии в крестьянской семье. Но родители скоро переехали в Петербург, так что вырос он в городе, работал на Северной судостроительной верфи.

В 1931 году его призвали в Красную армию. Будущий генерал сразу пошел по политической линии — поступил на вечернее отделение Военно-политической академии имени Н. Г. Толмачева. Его сделали секретарем бюро ВЛКСМ 63-го отдельного строительного батальона в Советской Гавани Дальневосточного края. В 1934 году Сахаровский демобилизовался и вернулся в Ленинград. Поработал секретарем комитета комсомола Канонерского судоремонтного завода, через год перешел на ту же работу в Балтийское пароходство.

В феврале 1939 года по партийному набору Сахаровского направили на службу в ленинградское управление НКВД. Он служил в отделе, который занимался вербовкой моряков загранплавания, сам плавал на пассажирском судне в должности помощника капитана по политической части, то есть следил за благонадежностью команды.

Начальником управления НКВД по Ленинградской области был комиссар госбезопасности 2-го ранга Сергей Арсеньевич Гоглидзе. Он входил в бериевскую команду (вместе с ним и был расстрелян в 1953 году), служил под началом Лаврентия Павловича в ГПУ Закавказской Федерации, командовал пограничными и внутренними войсками, затем стал наркомом внутренних дел Грузии.

Сергей Гоглидзе очищал ленинградский аппарат от ветеранов и продвигал молодежь. Так что у Сахаровского были все основания расти в звании и должности. Он так же понравился и другому начальнику управления Петра Кубаткина.

Сахаровский возглавил разведывательный отдел ленинградского управления НКВД, то есть занимался борьбой с немецкими диверсантами и подготовкой разведывательно-диверсионных групп. В 1942 году он уже был майором.

В 1946 году Петр Кубаткин, переведенный в Москву, взял с собой Сахаровского в центральный аппарат Министерства госбезопасности. Его судьбу решила командировка в Бухарест, когда он оказался самостоятельной фигурой с правом выхода на министра госбезопасности.

В первых числах ноября 1949 года генеральный секретарь ЦК румынской компартии Георге Георгиу-Деж обратился к Сталину с просьбой прислать советников по вопросам госбезопасности. Ответ из Москвы последовал незамедлительно. 9 ноября 1949 года на заседании политбюро ЦК ВКП/б/ было решено «удовлетворить» просьбу румынских товарищей. За подписью Сталина отправили шифротелеграмму Георгиу-Деж:

«В связи с Вашей просьбой прислать в Румынию работников для оказания помощи в разоблачении агентуры иностранных разведок к Вам будут направлены для этой цели работники МГБ СССР тт. Сахаровский и Патрикеев».

Александр Михайлович был назначен советником при органах госбезопасности Румынии. В его характеристике, которая с гордостью цитируется в «Очерках истории Российской внешней разведки», говорится:

«При его непосредственном участии румынскими коллегами вскрыт и ликвидирован ряд резидентур американской и английской разведок, а также сионистских и других подпольных организаций, активно действовавших на территории Румынской Народной Республики».

Подпольных организаций в Румынии не было, там шла борьба за власть, в которой активно участвовали советские чекисты. Они информировали Москву о всех закулисных махинациях, сами в них участвовали и подталкивали (если это было нужно) местные власти к уничтожению инакомыслящих. Московские советники использовали созданное в феврале 1949 года внутри МВД Румынии управление государственной безопасности.