Мужчина моей мечты - Джоанна Линдсей

— Ты когда-нибудь собираешься мне объяснить, за что на него злишься, или нет? — спросила как-то Тиффани за ленчем, после того как Меган в девятый раз приказала передать Девлину, что не может его принять.

— По-моему, я выгляжу вполне спокойной.

— Разумеется. Но я же чувствую, что ты злишься. Иначе бы ты поговорила с ним, и на том дело бы кончилось. Меган попыталась вывернуться:

— Ты же сама советовала мне держаться от него подальше, разве не помнишь?

— Да? А ты, конечно, всегда следуешь моим советам? — с иронией возразила Тиффани. — Ну хватит, Мег. Расскажи наконец, почему ты здесь прячешься?

— Вовсе не прячусь!

— Меган, я же твоя лучшая подруга!

Меган вздохнула. И как это Тиффани смогла так долго сдерживать свое любопытство? Просто поразительно! Ну да ладно. По крайней мере в своей исповеди подруге Меган могла выбрать один из двух достаточно постыдных фактов. Первый показался ей менее позорным.

— Видишь ли, Тифф, — осторожно начала она, — этот человек претендует на роль моего отца.

— Ах, оставь! — фыркнула Тиффани. — Его интерес к тебе не может быть отеческим.

— Уверяю тебя, это именно так, — настаивала Меган. — Он считает, что за мной надо присматривать, меня надо опекать, и подкрепил свое намерение заняться этим лично… дисциплинарными мерами! Он… он…

— Что он?.. — нетерпеливо поторопила ее Тиффани. Меган уставилась в свою тарелку. Щеки ее начала заливать краска.

— Он меня отшлепал.

— Что-что он сделал?

— Перекинул меня через колено и…

— Как это делается, я знаю! Но ведь он… он всего лишь… Как он посмел?

— С легкостью. Понимаешь, Девлин ведет себя совсем не так, как ему положено. В нем нет почтительности, как, впрочем, и подхалимства, угодничанья. Думаю, в этом одна из причин его привлекательности. Он никак не вписывается в обычные, стандартные мерки. Он — слуга, но такой, который не приемлет приказаний, которого нельзя рассчитать и который обладает высокомерием большим, чем десять важных лордов, вместе взятых.

— Ты что, ищешь для него оправданий?

Меган подняла голову и увидела, что Тиффани крайне удивлена.

— Я абсолютно не пытаюсь его оправдывать, — заверила она подругу, пожав плечами. — Но ты спросила: как он осмелился? Вот я и ответила.

— В таком случае он, наверное, был очень удивлен тем, что его рассчитали, невзирая на нелепое условие в договоре о продаже Цезаря, — сделала ошибочный вывод Тиффани. — Поэтому-то он и пытается с тобой встретиться? Чтобы попросить прощения и снова получить работу?

Сама мысль о том, что Девлин может поступить подобным образом, показалась Меган настолько абсурдной, что она не удержалась от смеха.

— Чтобы Девлин о чем-нибудь просил? Да он даже не знает, как это делается!

— Но не думает же он, что может принудить тебя снова взять его на работу?

Меган скорчила недовольную мину, понимая, что признания не избежать.

— Но его никто не…

Ее спасло, правда ненадолго, появление дворецкого Робертсов, который сокрушенным тоном объявил:

— Он опять здесь, мисс Меган. Говорит, что на этот раз не уйдет до тех пор, пока вы не примете его. Тиффани в гневе вскочила.

— Из всех… Ладно, я сама им займусь! Меган тоже встала.

— Тиффи, не надо…

Но Тиффани уже исчезла за дверью. Меган услышала, как она в холле заговорила с Девлином.

— Ваша наглость просто поразительна, мистер Джеффриз. Как вы посмели явиться сюда после того, что натворили, уму непостижимо! Даже если бы Меган согласилась с вами встретиться, я воспрепятствовала бы этому. Так что немедленно покиньте мой дом и не вздумайте здесь появляться. Что такое? Вы… Да как вы сме…

Меган вся сжалась, справедливо предположив, что Девлин, отстранив Тиффани, пытается пройти в гостиную. Что он и сделал, ни на секунду не останавливаясь, пока не оказался рядом с Меган. И хотя именно такой ситуации девушка всячески старалась избежать, при виде Девлина все в ней всколыхнулось, сердце покатилось куда-то вниз, руки задрожали…

— Вы ей сказали?

Меган сразу поняла, что он имеет в виду.

— Не об этом, — яростным шепотом ответила она. — О другом.

— О чем другом?

— О вашем дурном обращении со мной… ну о том, что вы меня… отшлепали.

— О! — произнес Девлин. Разгневанное выражение исчезло с его лица, уступив место неподдельному участию. — У вас все в порядке, Меган?

— Разумеется! — не очень уверенно ответила девушка.

— Нам надо поговорить.

— Нет!

— Вы не можете бесконечно избегать меня. В его словах была такая уверенность, что упрямство Меган, уже почти сломленное, мгновенно пробудилось.

— Конечно, могу! По крайней мере до тех пор, пока не выйду замуж! За кого-нибудь другого.

Ответ Девлину не понравился. Не понравился настолько, что Меган, со страхом ожидавшая бурной реакции на свои слова, даже робко дотронулась до его руки. Но реакции не последовало. Девлин резко повернулся и направился к выходу, бросив застывшей в дверях Тиффани:

— Она заслужила ту трепку. Убедились?

— Ну, знаете ли! — возмутилась Тиффани и с грохотом захлопнула за Девлином дверь. — Именно с таким поведением ты вынуждена была мириться?

— Как видишь.

— Его надо было уволить еще раньше, невзирая на любые оговорки.

Меган опустилась на стул. Ею овладело какое-то странное уныние; она чувствовала, что вот-вот разрыдается.

— Его не уволили, — бесцветным голосом сказала она.

— Ты, должно быть, шутишь? О чем думает твой отец?

— Мой отец ничего не знает. Я ему ни о чем не рассказывала.

— Меган! Тогда о чем думаешь ты? Ведь оснований для его увольнения более чем достаточно, и…

— Даже если я действительно заслужила подобное обращение?

— Да, даже если так. Девлин не имел на это никакого права, ведь он всего лишь конюх. Ты что, считаешь, что и в самом деле заслужила?..

— В некотором смысле — да. Я ведь тебе говорила, что он слишком беспокоится за меня и пришел в страшную ярость из-за того, что в ту ночь я…

— В ту ночь? Ты имеешь в виду ту самую ночь, когда ты поехала за ним вслед? Да?

— Именно.

— И ты умолчала об этом, когда рассказывала мне о своем приключении? — упрекнула ее Тиффани.

На душе у Меган кошки скребли, и в конце концов желание расплакаться стало непреодолимым.

— Мне не хотелось даже вспоминать об этом, — всхлипывая, призналась она. — Вряд ли можно гордиться, что с тобой обошлись как с младенцем.