Соблазны Снежной королевы - Марина Крамер

– Попробуй пряники, таких в магазине не купишь, это моя домработница сама печет.

Но я побоялась, что пряник застрянет в горле – настолько сильно волновала меня предстоявшая беседа.

– Анатолий Иванович, скажите честно – вы что-то знаете об исчезновении Дайан? – спросила я, обхватывая руками чашку.

– А почему ты решила, что я должен об этом что-то знать? – сдвинув очки на кончик носа, отозвался Туз.

– Мне так показалось.

– Крестись, когда тебе кажется. Я знать не знаю эту бабу – так с какой радости мне быть в курсе ее пропажи? И что вообще за предъявы, а?

Я пару минут собиралась с духом, чтобы рассказать ему, что я знаю об их столкновении с Невельсоном, потому что никак не могла предугадать реакцию. Вдруг Туз решит, что я копаю под него? Но говорить все равно пришлось.

– Мне совершенно случайно попала в руки информация о том, что Невельсон перехватил тот участок на набережной, о котором вы мне говорили.

В узловатых пальцах старика согнулась серебряная ложечка, и мне стало по-настоящему страшно – я влезла туда, где мне нет места. Отшвырнув ложку, Туз грозно спросил:

– И какая же птичка тебе эту информацию в клювике притащила?

Называть Алишьяна в мои планы не входило, и я уклонилась:

– Говорю же – случайно. Так это правда?

Туз помолчал, по-стариковски поджав губы. Я чувствовала, как он недоволен моим вопросом и моей осведомленностью и как борется с собой, чтобы не начать орать. Наконец, полностью овладев собой, Веревкин сказал:

– Это правда. Я именно потому просил тебя помочь мне – чувствовал, что так будет. Этот козел с английской горы возник неожиданно, я и рот открыть не успел, а у него уже все бумаги на руках. Из-под носа выдернул, зараза такая. Я ж этот участок пас, как любимую козу, а тут – трах-бах, и англичанин в дамках. Подозреваю, что не без участия твоего Алиева, кстати.

– Без участия, – решительно отвергла я, – я точно это знаю. Руслан незадолго до гибели грозился отозвать лицензию фирмы Невельсона.

Туз снял очки и, по привычке сунув в рот дужку, внимательно уставился на меня. От этого взгляда мне всегда становилось нехорошо – казалось, старик видит меня насквозь, знает все потаенные мысли и может угадать, что я скажу в следующую секунду.

– Значит, есть еще кто-то, кто его крышует. Но с чего ты решила, что его бабу я куда-то дел?

– Я этого не говорила.

– Не ври, Варвара, я этого не люблю, – поморщился Туз, – ты не приехала бы просто так. Ты считаешь, это моих рук дело. Но ты ошибаешься – я так дела не делаю. К чему мне его баба? Я б его самого прибрал, благо это не так сложно. Когда, говоришь, она пропала?

– Невельсон сказал, что вчера. Но тут есть еще кое-что… – Я вздохнула и продолжила: – Она приезжала ко мне в четверг.

– Зачем?

– Если честно, я не совсем поняла зачем. Но разговор мне показался очень странным. Дайан предупреждала меня, чтобы я не связывалась с ее мужем. Так и сказала открытым текстом – не соглашайтесь ни на какое предложение с его стороны. И что-то еще про неприятности у меня и Руслана.

Туз задумался. По его лицу я видела, он озадачен, но в том, что он не имеет отношения к исчезновению Дайан Невельсон, я была уже почти уверена.

– Хорошо, – сказал он наконец, – а что еще ты узнала про господина Невельсона? Ведь неспроста ты так волнуешься. Чувствую, что есть еще что-то.

Мне ничего не оставалось, как признаться, что я располагаю еще кое-какой информацией о Лайоне Невельсоне и его проблемах с законом в Англии и Австрии.

– Забавно, – выслушав меня, протянул Туз, – а я-то думал, что в такие игры играют только у нас, в Россиюшке. Ан нет – ты гляди, и на Западе есть еще ушлые пройдохи. Прожженный, значит, жучара этот Невельсон… Но за бабу его ты на меня, Варвара, не греши. Нет у меня привычки с тетками-то тягаться.

– Тогда я не понимаю, куда она могла исчезнуть.

– А вот за это пусть голова у Невельсона и болит, – решительно сказал Туз. – А ты не лезла бы во все это. Целее будешь. – В этой фразе мне почудилась угроза. – Кстати, а ты не думаешь, что его на тебя не Алиев вывел? – вдруг сказал Туз, и я даже вздрогнула от неожиданности. – И что Алиев-то, скорее всего, тут вообще ни при чем?

– Я не понимаю… Нас Руслан познакомил, в Большом театре, – пробормотала я.

– Это могло быть совпадением. Но навел его на тебя… Да ты ведь и сама прекрасно это знаешь, – сказал Туз, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я вдруг сказала вслух то, в чем боялась себе признаться все эти дни:

– Мельников.

Туз зашелся дробным смехом, как будто пуговицы рассыпал по столешнице:

– Ну, ведь умная же ты баба, Варька! Цены тебе нет! Еще бы внимания к мелочам хоть иногда – и тогда вообще… Разумеется, это был Мельников. Он же учился в Англии, жил там много лет, а с Невельсоном столкнулся еще лет десять назад, помогал ему кое в каких аферах. И когда тот заговорил о возможности перевода бизнеса в Россию, скорее всего, именно Мельников ему подсказал тебя привлечь. А уж то, что ты с Алиевым роман закрутила, только облегчило Невельсону подход к тебе.

Я опешила и замолчала. Подспудно я понимала, что такой вариант возможен, но никак не хотела в это верить. Возможно, в своих письмах Кирилл упоминал Невельсона – ну почему, почему я не читала ни одного?! Ведь это могло избавить меня от кучи проблем! Какая же я все-таки баба и дура…

– Но… Откуда вы-то… – пробормотала я, совершенно раздавленная догадками, а Туз усмехнулся:

– Дедушка старый, дедушка пожил… Твой Мельников – редкий ублюдок, Варенька. Он за деньги кого хочешь сдаст и продаст. И то, что он с тобой спал, вообще не возвело тебя в ранг неприкасаемых. Ты только вспомни, как виртуозно он тебя за нос водил с этой Снежинкой. Ты ж даже и подумать не могла, что все так выйдет.

Мои эмоции в этот момент не поддавались никакому описанию. В русском языке просто не находилось слов для того, чтобы описать, что именно я сейчас чувствовала. Я привыкла считать себя умной и разбирающейся в людях, а на деле оказалось, все это очень далеко от истины. Хотелось плакать, но показывать слабость Тузу было нежелательно – я и так в его глазах выглядела законченной идиоткой.

– Ты себя не казни, девочка, – по-отечески произнес он, – просто делами ты занимаешься мужскими, а ум у тебя все равно бабий, тут ничего не поделаешь.

Я отхлебнула чаю и спросила:

– И как теперь быть? Я имею в виду – как быть с Дайан? Мне почему-то кажется, что она исчезла как раз из-за того, что пришла ко мне.

– Думаешь, муженек ее пришил, раз уж я оказался вне подозрений?

Нет, подобная мысль не приходила мне в голову. Слишком уж натурально горевал Невельсон, слишком он был убит и потерян, такое нельзя сыграть. Я ни на секунду не сомневалась в искренности его чувств, в натуральности его горя.