Игра ангела - Карлос Руис Сафон
Шрифт:
Интервал:
Неудачные мысли обычно приходят парами. Обнаружив в своемжилище нечто вроде потайной темной комнаты, я отправился в книжную лавку«Семпере и сыновья» с намерением пригласить букиниста отобедать в «Maison Doree»,чтобы отметить это знаменательное событие. Семпере-отец читал коллекционноеиздание «Рукописи, найденной в Сарагосе» Потоцкого и даже слышать ничего непожелал о ресторане.
— Если мне захочется полюбоваться на снобов иразгильдяев, которые задирают нос и нахваливают друг друга, мне не нужноплатить деньги, Мартин.
— Не будьте букой. Я приглашаю.
Семпере отрицательно покачал головой. Его сын, слушавшийразговор с порога подсобки, неуверенно посмотрел на меня.
— А если я уведу вашего сына, что тогда? Вы перестанетесо мной разговаривать?
— Вам виднее, как лучше разбазаривать время и деньги. Яже останусь дома и почитаю, ибо жизнь коротка.
Сын Семпере являл собой образец застенчивости и скромности.Хотя мы познакомились в раннем детстве, с тех пор мне удалось поговорить с нимс глазу на глаз дольше пяти минут всего три или четыре раза. Насколько я знал,за ним не водилось каких-либо грешков или дурных привычек. Из надежногоисточника мне стало известно, что среди девушек квартала он считался признаннымкрасавцем и завидным женихом. Многие барышни забегали под тем или инымпредлогом в магазин и останавливались у витрины, вздыхая. Но сын Семпере (еслион вообще их замечал) не предпринимал никаких шагов, чтобы извлечь дивиденды изщедрых авансов в виде влюбленных взглядов и приоткрытых губ. Любой другой наего месте сделал бы головокружительную карьеру повесы, заморочив голову десятойчасти столицы. Любой, только не сын Семпере, порой производивший впечатлениенастоящего блаженного.
— Если так пойдет дальше, парень останетсябобылем, — жаловался иногда Семпере.
— Вы не пробовали добавить ему в суп чего-нибудь вродеострого перца, чтобы стимулировать приток крови к основным частям тела? —вопрошал я.
— Вам смешно, мошенник, а я дожил почти до семидесяти,так и не порадовавшись на внуков.
Нас встретил maitre, запомнившийся мне по последнемупосещению ресторана, однако он не сиял раболепной улыбкой, да и лицо невыражало радости по поводу нашего появления. Когда я сообщил, что не заказывалстолик, он с пренебрежительной миной щелкнул пальцами, подзывая мальчишку,препроводившего нас без лишних церемоний к столику, на мой взгляд, худшему взале — в темном и шумном углу неподалеку от дверей в кухню. В течение следующихдвадцати пяти минут никто к нам не подошел, даже чтобы предложить меню илиподать стакан воды. Служащие сновали туда и обратно, хлопая дверьми и полностьюигнорируя наше присутствие и попытки привлечь к себе внимание.
— Я подумал, может, нам не следовало сюдаприходить? — спросил наконец Семпере-младший. — Что до меня, то я судовольствием перекусил бы где угодно…
Не успел он закончить фразу, как я увидел их: Видаль ссупругой торжественно шествовали к столику. Чету сопровождал maitre и два официанта.Свита рассыпалась в поздравлениях. Пара воссела за стол, и через несколькомгновений началась церемония целования рук: посетители ресторана один за другимподходили, чтобы пожелать счастья Видалю. Тот принимал доброхотов с дивнойлюбезностью и тотчас отделывался от них с завидным мастерством. Сын Семпере,оценивший положение, с тревогой наблюдал за мной.
— Мартин, вы в порядке? Почему бы нам не уйти?
Я едва заметно кивнул. Мы встали и направились к двери,обогнув зал вдоль стены, самой дальней от столика Видаля. Покидая ресторан, мыпрошли мимо maitre, который не потрудился даже взглянуть на нас. Приближаясь квыходу, я видел в зеркале, висевшем над дверным проемом, как Видаль наклоняетсяи целует Кристину в губы.
Как только мы очутились на улице, Семпере-младший удрученнопосмотрел на меня.
— Я очень сожалею, Мартин.
— Пустяки. Неудачный выбор. Вот и все. Об этом, если выне возражаете, вашему отцу…
— Ни слова, — заверил он.
— Спасибо.
— Не за что. А что вы скажете, если теперь я приглашувас в местечко попроще? На улице Кармен есть одна чудная таверна.
Аппетит у меня пропал, но я охотно согласился:
— Идемте.
В таверне, располагавшейся поблизости от библиотеки,подавали домашнюю еду по умеренным ценам для жителей квартала. Я едвапритронулся к пище, хотя от нее исходил упоительный дух — намного аппетитнее,чем пахло любое блюдо, когда-либо приготовленное в «Maison Doree» с моментаоткрытия. Тем не менее к десерту я один уговорил полторы бутылки красного вина,и голова у меня пошла кругом.
— Семпере, скажите мне одну вещь. Что вы имеете противулучшения человеческой породы? Почему же иначе мужчина, молодой и здоровый,наделенный Создателем такой внешностью, как у вас, пренебрегает некимипотайными местечками?
Сын антиквара рассмеялся:
— А почему вы так решили?
Я дотронулся указательным пальцем до кончика носа иподмигнул. Семпере вздохнул:
— Рискуя показаться вам лицемером, все же осмелюсьсказать, что я жду.
— Чего? Когда машинка перестанет работать?
— Вы говорите совсем как мой отец.
— Умные люди мыслят и выражаются одинаково.
— По-моему, должно быть что-то еще, разве нет? —сказал он.
— Что ж еще?
Семпере развел руками.
— Если бы я знал, — ответил он.
— А я думаю, вы знаете.
— Ну, видите, к чему меня это привело.
Я собирался снова наполнить свой бокал, но Семпере остановилменя.
— Умеренность, — пробормотал он.
— И вы утверждаете, что вы не ханжа?
— Человек таков, каков он есть.
— Это лечится. Что, если нам с вами прямо сейчаспуститься в загул?
Семпере посмотрел на меня с сочувствием.
— Мартин, мне кажется, вам лучше всего пойти домой ипоспать. Завтра наступит новый день.
— Вы ведь не скажете отцу, что я хватил лишку, правда?
Я шел домой с остановками, заруливая по пути в бары. Япосетил штук семь, не меньше, и в каждом снимал пробу с имевшегося в наличииассортимента крепких напитков, пока под тем или иным предлогом меня невыставляли на улицу. Тогда я преодолевал сотню-другую метров до следующегопорта, где бросал якорь. Я никогда серьезно не выпивал, поэтому к концу вечеранабрался до такой степени, что забыл даже, где живу. Я смутно помнил, как дваофицианта с постоялого двора «Два мира» на Королевской площади, подхватив меняпод руки, сгрузили на скамью у фонтана, где я провалился в сон, вязкий итяжелый.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!