Стеклянные дети - Елена Ронина

– Кирилл Евгеньевич, хотите посмотреть на сперму? Сейчас как раз обрабатываю. Правда, не очень хорошая, группа Д, но все равно…

Кирилл посмотрел в микроскоп. Тут выращивают настоящих людей. Это же надо. И все процессы у врачей под контролем. Вот сейчас они выловят именно этот сперматозоид, возьмут у женщины именно эту яйцеклетку. Вот там и запрограммирован малыш. И зависит он в этот момент от смешливой женщины в кипенно-белом брючном костюме. И больше ни от кого.

– Стало быть, самый главный человек здесь – эмбриолог, – произнесла Инга.

– Ну ничего себе, – возмутился Кирилл. – Мы тут все работаем в полную силу. Наверное, ото всех зависит, наступит беременность или нет. И семья работает вместе с нами.

– А знаешь, что было в какой-то момент самым сложным? Перенос. Вроде и клетки взяли, и оплодотворили, и вырастили, а нужно же грамотно перенести. Ну, сейчас и это не проблема.

Потом пили кофе в кабинете Кирилла; он, как оказалось, освободил сегодняшний день для нее. И рассказывал, рассказывал…

– Ты понимаешь, мы как никто должны действовать в рамках закона. Перечень требований к лабораториям ЭКО занимает несколько сотен страниц и включает в себя 180 пунктов. Как-то к нам приехали эксперты CAP (College of American Pathologist) из США, международная организация, которая инспектирует клиники ЭКО не только в США, но и в мире. Их задача – провести инспекцию клиники на предмет соответствия работы лаборатории ЭКО международным стандартам качества (ISO – международная организация по стандартизации). Так вот, сама подготовка к такой инспекции – это свое- образный экзамен. Ты сам себя тестируешь и проверяешь, соответствуешь или нет. Поднимаешь свой уровень, планку. Непростое это дело, но важное и нужное; и потом, если у тебя есть такой сертификат, то твоя работа соответствует стандартам ИСО, и оказываемые услуги находятся на уровне международных стандартов. Как сказала мне как-то одна итальянка, которая приехала в клинику из Рима для проведения программы ЭКО, она выбрала нашу клинику только потому, что увидела стандарт ISO на сайте. Образно выразилась так: «Это как гамбургер в «Макдоналдсе», что в Нью-Йорке, что в Москве один и тот же, только у вас услуги в три раза дешевле, чем в США». Специалисты, которые приезжают инспектировать, – это профессионалы и практики, их обмануть невозможно. На каждый из 180 пунктов должен быть аргументированный ответ: у тебя должен быть или документ, его подтверждающий, или прибор сертифицированный. И скажу тебе честно, мы уже провели четыре раза переаттестацию и всегда получали высокую оценку. И, кстати, как и тебя, их больше всего впечатляет «сердце» клиники – эмбриология. 13 инкубаторов, подогревающиеся манипуляционные столики в ламинарах и микроскопах. Ну, ты сама все видела. Ну и, конечно, криобанк! Как увидят – сразу же предлагают сотрудничать (а он у нас второй по величине в Европе!).

Инга не все понимала, и информации много, и устала, но чувствовала – пришла по правильному адресу.

– Обратила внимание, как баллоны закреплены в хранилище? То-то же! Баллоны с углекислым газом по технике безопасности должны быть цепями прикреплены к стене. Причем каждый отдельно. Только так! Все строго по нормам.

– Это так важно?

– Еще как! Раньше у нас просто была одна цепь на все баллоны, и нам сделали замечание, пришлось тут же все переделывать. Ну и, конечно, мониторы в потолке. Это наша гордость. Сама поняла, как это показательно. А у нас в операционной, где проходят переносы эмбрионов, вмонтировано два монитора на потолке. Когда женщина находится в операционной на переносе эмбрионов, то она видит: на первом мониторе эмбриолог показывает, какой эмбрион будет перенесен, как он набирает его в катетер. На втором мониторе в операционной на потолке пациентка видит уже картинку с экрана ультразвукового аппарата – видно, как катетер проникает через цервикальный канал в матку и как эмбрион «медленно вплывает в матку». Во-первых, все очень прозрачно для пациентки, и, во-вторых, врач должен быть мастером, так как его контролирует самый главный судья – пациентка, и от ее взгляда ничего не ускользнет. Проверяющие из CAP искренне удивились такому простому решению при проведении переноса эмбрионов. Ты понимаешь, я столько лет работаю, и есть решения, которые пришли из практики. Например, у нас в клинике есть врачи, которых специально обучили протоколу переноса эмбрионов, и они занимаются только переносом. Это очень важно. Так мало где делают. А ведь у этих врачей статистика наступления беременности выше! Если каждый день переносить эмбрионы, то ты так оттачиваешь этот процесс, что работаешь ювелирно.

– А ты? Кто мне будет переносить эмбрион?

– Тебе – я, – Кирилл попытался убрать лишний эротизм из своих слов и продолжил про клинику: – А когда проверяющие услышали, что мы переносим в семидесяти процентах случаев один эмбрион с целью максимального вынашивания беременности, то удивлению их не было конца. Американцы грешат переносом не только двух эмбрионов, но и трех, и четырех, и даже шести. Попросили у нас экземпляр брошюры для пациентов по профилактике многоплодной беременности.

– Кирилл, но ведь это риск?

– Риск, поэтому у нас другая методика, она оправданна, я в ней уверен. Природа задумала женщину для вынашивания одноплодной беременности, как и обезьяну, извини за сравнение. Это связано с тем, чтобы больше крови и питательных веществ поступало в организм плода. Конечно, может получаться и двойня в естественных условиях, а в ЭКО до 35–40 процентов. При вынашивании двойни потери беременности составляют до 50 процентов (при одноплодной только 15 процентов). Именно поэтому сейчас все клиники – высокотехнологичные, переходят на перенос одного эмбриона. Раньше переносили по два и более – только потому, что плохо умели культивировать эмбрионы до пяти суток (бластоцисты). Сегодня такой проблемы нет. Если клиника переносит по два эмбриона-бластоцисты, то они не верят в свою эмбриологию.

К тому же при вынашивании двойни есть много проблем для женщины, и одна из самых серьезных – выкидыши в сроках 15–25 недель. Часто дети рождаются недоношенными, с низким весом, и это тоже проблема. Сейчас доказано, что у рожденных с низким весом риск сердечно-сосудистых заболеваний гораздо больше. А это, между прочим, будущие родители!

– Кирилл, почему об этом так мало информации? – Кольцов только разводил руками.

– Да, вот еще интересный случай из той проверки. Один из вопросов, на который мы не смогли ответить: «А есть у вас инструкция на случай экстремальной ситуации; например, что делать с эмбрионами в инкубаторе при наводнении?» Прямо поставили нас в тупик! Точно не готовы были к такому вопросу. Отвечаю: «Ответа нет. Но как вы поступаете?» – «У нас есть инструкция, в случае наводнения мы морозим весь биологический материал на любых стадиях развития, чтобы потом в благоприятное время провести разморозку и продолжить культивирование. Но мы ни разу не попадали в такие ситуации. Но инструкция на случай экстренности есть». Вот так! Как говорится, респект! Спросил: «А можно мы возьмем ваш опыт на вооружение?» Ответили: «Конечно! И для этого мы тоже здесь! Чтобы подсказывать, помогать и учиться друг у друга».