Игра в кошки-мышки - Елена Малиновская

— Прости, не могу сказать. — Я покачала головой. — Да и вообще, мне, наверное, не стоило приходить. Впрочем, я даже не поняла, как это получилось. Но все равно я просто хотела сказать, что у меня все в порядке.

— Я думал, что ты в руках Стефана. — Себастьян говорил тихо, но от этого у меня мороз шел по коже. Право слово, лучше бы он кричал. — И я просил богов, чтобы они послали тебе легкую смерть. Да что там, я даже готов был на новую сделку с Альтисом, но он не откликнулся на мой зов. Теперь я понимаю почему. Ему было нечего предложить мне взамен.

— Ты же говорил, что не станешь второй раз вызволять меня из мира мертвых.

Мне почему-то было страшно ответить на его взгляд. Наверное, если бы он приблизился ко мне еще хоть чуть-чуть, я бы постыдно сбежала. Но Себастьян, понимая это, замер на прежнем месте, не делая ни малейшей попытки ко мне подойти.

— Где ты? — С ложным спокойствием в голосе повторил он вопрос. — Скажи — и я сразу же заберу тебя.

— Не получится. — Я выдавила из себя нервозную усмешку. — Себастьян, ты меня не найдешь. Я пришла проститься. Как видишь, мой побег все-таки удался, пусть в тот момент я всего лишь спасала свою жизнь.

Себастьян зажмурился, словно мои слова причинили ему боль. Интересно, мне показалось или его глаза действительно как-то подозрительно заблестели?

— Хорошо, — неожиданно проговорил он и вновь посмотрел на меня. — Пусть будет так. Ты жива — и это все, что мне надо. Но могу я попросить об одной услуге?

— Какой именно? — настороженно поинтересовалась я, слегка встревожившись от знакомых насмешливых ноток, вдруг проскользнувших в его тоне.

— Один поцелуй, Трикс. — Себастьян с неожиданной теплотой улыбнулся мне. — Прощальный подарок, так сказать.

Я засомневалась, почувствовав подвох в его предложении. Кто знает, как далеко простираются его способности сумеречного мага. Вдруг он найдет способ выдернуть меня из сна в эту реальность? И тогда мне точно мало не покажется.

— Не бойся. — Себастьян с обескураживающей искренностью развел руками. — При всем моем огромном желании я не смогу заставить тебя вернуться. Была бы на тебе подвеска — тогда, быть может, она сыграла бы роль якоря. Но ты пришла ко мне по доброй воле, а следовательно, у меня нет права тебя удерживать. Да и зачем? Насколько я понимаю, ты сбежала через зеркало. Раз ты открыла для себя этот способ перемещения, то все мои запреты теряют всяческий смысл. Разве можно запереть в клетке ветер?

В последних словах Себастьяна послышалась такая горечь, что мне невольно стало не по себе. И я порывисто шагнула к нему, забыв про все свои сомнения.

— Трикс. — Себастьян мягко и очень бережно привлек меня к себе, будто опасался неосторожным движением причинить боль. — Как же я буду скучать по тебе!

Я молчала. Вся моя решимость остаться в Прерисии таяла, как последний снег под жаркими солнечными лучами.

— Знаешь, порой ты бываешь невыносим, — чуть слышно пожаловалась я, уткнувшись носом ему в щеку. — Сколько раз ты доводил меня до белого каления своими шуточками! А та отвратительная выходка, когда я была вынуждена обливаться слезами перед Винсентом? У меня до сих пор глаза начинают болеть, как я вспомню о ней!

— Я такой, какой я есть, Трикс. — Себастьян провел рукой по моим волосам. — По крайней мере, я честен с тобой и всегда говорю правду. Если же ее тебе пока не надлежит знать, то не выдумываю ложь, а так и объясняю. Не то что твой ненаглядный жених.

— Что ты имеешь в виду? — Я напряглась, но постаралась скрыть это за внешней безмятежностью голоса.

— То и имею. — Себастьян негромко хмыкнул. — Ты в курсе, что он навещал меня перед самым отъездом из Итаррии? В тот наш финальный разговор он от души поблагодарил меня за оказанную честь и обещал служить верой и правдой. Он ведь на самом деле обрадовался этому назначению, Трикс, как бы ни убеждал тебя в обратном. Его ослепила возможность так быстро и легко получить вожделенное дворянство. Но признаться в этом тебе прямо он не рискнул. Поэтому и разыграл тот слезливый спектакль у тебя дома. «Ах, злой Себастьян разлучает нас, моя любовь! Но не переживай, память о тебе будет согревать меня долгими зимними вечерами в этой ужасной ссылке! Мое сердце разбито, я рыдаю и покидаю тебя! О единственном прошу — жди меня столько, сколько потребуется».

Последние фразы Себастьян произнес совершенно иным тембром, явно подражая голосу Седрика. Меня кинуло в дрожь. Неужели это правда? И я отстранилась, не без труда выбравшись из объятий Себастьяна.

— Да, это чистая правда, — спокойно подтвердил он, прочитав вопрос по моим глазам. — Трикс, пойми, Седрик — не пара тебе. И я говорю об этом сейчас не потому, что испытываю досаду к более удачливому сопернику. Отнюдь. Мне просто жаль тебя. Если твое желание осуществится и ты действительно выйдешь за этого некроманта замуж, то очень быстро пожалеешь о своем поступке.

— Ты говоришь так специально, — прошептала я, чувствуя, как растет мое беспокойство. — Не хочешь, чтобы я приехала к нему.

— Нет, я не собираюсь очернять Седрика в твоих глазах, — парировал Себастьян. — Признаю честно — он достойный человек Конечно, в некоторых ситуациях он меня разочаровывал, но в этом нет ничего странного или ужасающего. У всех людей есть недостатки, и у него они не столь велики. Однако вы с ним не пара. Во-первых, у вас совершенно разное происхождение. Да, ты можешь сколько угодно кричать о том, что это не имеет для тебя никакого значения. Не имеет. Для тебя. А для него — имеет, и еще какое. Или ты на самом деле думаешь, что он простил тебя за то давнее оскорбление?

— А разве нет? — Я с вызовом вздернула подбородок. — Седрик уверял, что не держит на меня зла.

— Простить — не значит забыть, Трикс, — укоризненно проговорил Себастьян. — Иначе зачем твоему ненаглядному жениху рвать жилы, пытаясь выбраться из унизительного третьего сословия?

— Это было «во-первых», — сказала я, не желая отвечать на прямой вопрос. — Что же будет «во-вторых»?

— А это, пожалуй, куда важнее. — Себастьян цокнул языком. — Во-вторых, из-за разницы в происхождении у вас абсолютно различное воспитание. И то, что естественно для него, приводит в ужас тебя. Или хочешь сказать, что некоторые поступки Седрика не расстраивали тебя и ты не считала их недостойными?

Я невольно вспомнила привычку Седрика отчитывать провинившихся прилюдно. Помнится, в доме рода Криас он даже накричал на меня в присутствии Янора. А ведь Себастьян, как ни прискорбно осознавать, в чем-то прав. Для выходцев из крестьянской среды такое поведение совершенно обычно. Они не будут отзывать в сторону и выяснять отношения шепотом, как принято в семьях аристократов. Для них лучше шумная прилюдная ссора, чем шипение сквозь зубы. Одно время я даже всерьез раздумывала над тем, чтобы рассчитать Дору именно из-за ее невыносимого, как мне тогда казалось, нрава.

— Люди меняются, — хмуро произнесла я. — И ради любви можно на многое закрыть глаза. Смирилась ведь я с такими же привычками Доры. А ведь она тоже порой не следит за словами и не дожидается удобного момента для высказывания своих претензий.