Свадьба под прицелом - Ива Ривер

— Саш, ну что со мной может случиться в доме, где полно следаков? Аж ничего. Я же не одна, в конце концов, туда еду!

Аргумент был принят. Но это мы тогда просто не знали, что случиться со мной может всякое, в диапазоне гораздо более обширном, нежели непосредственная угроза жизни.

***

Чтобы так убивался по брату мужчина, увидишь не часто. Я-то полагала, что там вдова в истерике бьётся, а Денис, как и подобает «сильному» полу, не даёт воли эмоциям, а оказалось совсем наоборот.

Виолетта удивила спокойствием, а Денис рыдал на весь дом, несмотря на то, что успокоительное ему уже вкололи, и водку он хлебал прямо из бутылки. Хотя… шок у разных людей и проявляется по-разному. Спокойствие в такой ситуации не обязательно признак безразличия, а громкий плач может быть всего лишь следствием приёма алкоголя.

В общем, о допросе Дениса речь пока не шла, в таком состоянии он не то что на вопросы отвечать не мог, но и, похоже, не очень понимал, где находится.

Едва переступив порог, я осознала, насколько глупой затеей была моя поездка сюда.

Денис тут же повис на мне, обливая соплями и неся полную чушь о какой-то «нашей» свадьбе, которую из-за несчастья придётся отложить… А он-то уже так ладно всё спланировал!

Я хотела утешить его словами, что ничего страшного не произойдёт, даже если это событие отложится на пару столетий, но тут Денис простонал, что если мы в ближайшее время не поженимся, он непременно отправится вслед за безвременно почившим обожаемым братом. При этом он извлёк из кармана ствол и покрутил им у виска. К счастью, не у моего, да и вернул он его на место почти сразу, но всё равно стало как-то совсем неуютно.

Все присутствующие во главе с Виктором Андреевичем тщетно пытались оторвать от меня безутешного парня, но он вцепился в моё хрупкое тельце мёртвой хваткой. Применить жёсткую силу, учитывая статус страдальца, никто не решался.

Денис же, рыдая, твердил, что сильно провинился перед братом, наговорив про него гадостей, всего лишь искренне желая, чтобы тот не стоял на пути к нашему счастью. «И вот теперь он уже никогда, никогда не встанет!» Но, мол, покойный не должен на него обижаться, зная, как младший брат впервые за столько лет безумно влюбился…

В том, что безумно, я не сомневалась, по-другому в меня вообще редко кто влюбляется, да и в целом на планетке с разумом не ахти. В среднем по палате — дурак на дураке, что я буквально минуту спустя от души и продемонстрировала.

Горемыка как раз стал отчаянно требовать, чтобы я немедленно поклялась памятью усопшего, что мы обвенчаемся через неделю после похорон, и я, вот уж дура набитая, в безотчётном порыве хоть как-то облегчить муки несчастного и прекратить наконец эту сцену, взяла, да и поклялась.

У Виктора Андреевича отвисла челюсть, Виолетта вытаращила глаза, а Денис как по команде перестал заливаться слезами и громко возвестил:

— Все слышали?!

После чего согласился ответить на вопросы — видно, лекарство наконец-то подействовало — и обслюнявив напоследок мой затылок, отбыл в соседнюю комнату в сопровождении оперативника.

Азаров чуть ли ни за шкирку выволок меня на террасу и зашипел, почему-то резво перейдя на «ты»:

— Ты совсем умом тронулась?! Только что, в присутствии свидетелей, ты поклялась памятью умершего, что выйдешь замуж за этого идиота!

— Серьёзно? — растерялась я. — Не ожидала от себя такого…

— Да чёрт возьми! Ты вообще отдаёшь отчёт своим действиям?! Или напрочь мозги отшибло?! — загремел Виктор Андреевич, грозно нависая надо мной.

— Не очень, — жалобно пискнула я, машинально отступая к перилам. — Но в дурдоме трудновато сохранять здравость ума, аура, знаете ли, у психов очень заразная…

Виктор остановился, огляделся и устало опустился в одно из кресел. На минуту закрыл глаза, посидел так, а затем уже более спокойно спросил:

— И что, ты всерьёз собираешься выполнить обещание?

— Ну… наверное… придётся теперь… — осторожно произнесла я, ещё не вполне сознавая, что натворила.

— Да что за бред! — Виктор вновь подскочил и схватил меня за плечи. Глаза его полыхнули таким огнём, что глядя в них сейчас, я почувствовала, как в душе у меня всё перевернулось. — Ты же его не любишь! И к тому же он полный кретин, ты не видишь, что ли?!

— Вижу, — глупо улыбнулась я. — Но раз обещала, что ж теперь делать…

— Сейчас же пойти и отказаться!

— Я не могу… — развела я руками, — у меня дурацкие принципы.

— Да какие, к чёрту, принципы?! Ты хоть понимаешь, во что превратится твоя жизнь?! Как только в твоём паспорте появится штамп, этот дебил замучает тебя разборками! Будет постоянно скандалить, следить за тобой, шантажировать, может быть, даже пристрелит в приступе ревности! Поверь, я знаю этот тип!

— По-моему, ты сейчас сам готов меня из ревности пристрелить! — вылетело у меня, и тоже неожиданно на «ты». — И вообще, «в доме повешенного о верёвке не говорят»! — я поёжилась, представив забрызганный мозгами Кирилла стол.

В общем-то его аргументы мне были не нужны, перспективы «счастливого» брака с Денисом я и сама прекрасно представляла… но отступать так просто Виктор Андреевич не собирался.

— Да я в тюрьму тебя посажу, лишь бы этого не случилось!

— Не выйдет, господин Азаров, я чиста перед законом, аки агнец перед господом, — прозвучало убедительно, хотя сама я и близко ни в чём уверена не была.

Виктор нахмурился и решительно сказал:

— Тогда его.

— И это вряд ли. Сдаётся мне, Денис ко всему этому тоже отношения не имеет. Так что придётся мне снова тащиться к алтарю. Боже, надоело-то как… Но вы не переживайте, — я ободряюще похлопала его по руке, — я ненадолго. Долго меня мало кто может выдержать. Этот — точно нет.

А сама аж зажмурилась, представив, как на данную новость отреагируют Сашка с Магистром.

Маг однозначно перестанет со мной разговаривать, а может, и вовсе на всю жизнь обидится, а Сашка… Я не успела придумать, что сделает Сашка. Виктор в сердцах стукнул кулаком по перилам, поняв, видимо, бесполезность спора. Я вздрогнула и открыла глаза.

— Ну хорошо, — произнёс он, — расскажи мне, где была сегодня ты. И пожалуйста, поподробнее.

На террасу выглянул парнишка-оперативник и, слегка смутившись при виде наших взбудораженных лиц, спросил:

— Виктор Андреевич, вам кофе принести?

— Неси, — коротко бросил Азаров, не отрывая от меня глаз.

Я по минутам расписала ему весь свой сегодняшний день, очень надеясь, что смерть Кирилла пришлась на то время, когда я была в больнице или отвозила домой Настю с Татьяной.

Виолетта держалась, держалась, спокойно давала показания, угощала народ кофе с бутербродами, а потом вдруг как разрыдалась! Пришлось срочно всё бросать и заниматься ею. Снова вызывать неотложку, которая только недавно отъехала, успокаивать, укладывать. А Виолетта всё не унималась, кричала, рвалась посмотреть на мужа и умоляла врачей отвезти её в морг. Вот так мы и возились, с незначительным перерывом, то с одним родственником, то с другим.