Планета фантазий, или Бойся своих желаний - Елена Шмидт

Вилла Тастания.

Кордеций рвал и метал. Заказ был сорван. Вчера Веравски собрал пресс-конференцию, на которой его учёные рассказывали о новом изобретении, абсолютно иных технологиях и подходах к лечению болезней, а это значило, что чип благополучно добрался до головного офиса «Интерплазиса». А профессионал, нанятый им, оказался фуфлом. Лёгким движением он активировал связь.

— Да, — раздался в трубке слегка сонный мужской баритон.

— Приберись, деньги переведены, — скомандовал Кордеций и отключился.

Вышел с виллы, прихватив небольшой чемоданчик, сел в шикарное авто, медленно выехал за ворота и понёсся по трассе. Через пару минут раздался оглушительный взрыв. Машина, в мгновение превратившись в груду мелких осколков, взлетела вверх, а потом со звоном осыпалась обратно на дорогу.

— Чисто, — прошептал крупный лысоголовый мужчина, наблюдавший за всем этим в оптическое устройство.

Через два часа он стоял на перроне крупного вокзала, ожидая высокоскоростной поезд-торпеду, который с огромной скоростью передвигался по подземным тоннелям. Он сел в первый вагон и принялся читать свежие новости. Рядом с ним присоседился ссутуленный старичок с тонкой дорогостоящей тростью, в добротном замшевом пиджаке и принялся кашлять в платок. При очередном приступе кашля, он дёрнулся и слегка оцарапал рукоятью трости руку своему соседу. Мужчина брезгливо откинул его кисть. Старик пробормотал извинение и пересел на другое место. Ещё через десять минут лысоголовый начал покашливать, словно у него запершило в горле. Через пять он уже корчился на сиденье от кашля. Спустя три, мужчина, согнувшись пополам от очередного приступа, больше не выпрямился.

Старичок досидел до остановки, кряхтя, встал, покашливая в кулак, вышел из поезда.

— Прости, друг, — пробормотал он, вышагивая по перрону быстрым шагом, — ничего личного.

Корпорация «Интерплазис».

Генри выслушивал очередной отчёт Блера и смотрел криминальную сводку. Убийства, ограбления, кражи. Мелкие бытовые ссоры, на фоне которых вспыхивали преступления. В основном второй сектор. Голос диктора, рассказывающий о происшествиях, был совершенно монотонным, словно он перечислял продукцию на складе.

Блер, словно не желая отставать от комментатора, что-то спокойно говорил, пытался донести до сознания Веравски, какую работу они проводят, чтобы разыскать заказчика, но пока безрезультатно.

Генри злился, из-за всего этого он не мог поехать к Диане, так как не знал подоплёки махинаций вокруг его компаний. Была мысль, а не начнут ли его шантажировать, похитив Лорански? Потому он выжидал, должно было пройти время, если всё успокоится, значит, заказчики, поняв, что этот раунд проигран, отступят, если нет, то нападки на их интеллектуальную собственность продолжатся. Он слушал Блера и смотрел новости, рассказывали о мужчине, умершем в скоростном поезде от острой сердечной недостаточности. Генри без интереса смотрел на быстро сменяющееся изображение с места происшествия, пока не показали труп.

— Лысый! — он даже подскочил на месте. Блер удивлённо уставился на шефа. — Пробей немедленно по нашим связям всю инфу.

К вечеру уже было ясно, что убитый, некий Георг Виренг, организовал покушение на преступного авторитета Кордеция. На его обуви нашли частицы земли с виллы Тастания, где стояла машина, а на одежде обнаружили слабый след от взрывчатого вещества.

— Значит, Кордеций, — усмехнулся Генри, обращаясь к Блеру, — помнишь, Каролина давала показания, что их грозились убить. Значит, лысый хотел убрать его, чтобы не попасть самому, да видать не успел. А за Кордецием стоят братья Стенли и корпорация «Стеллис», любящая приторговывать технологиями. Блер, организуй-ка слежку, только очень аккуратную. Кажется, мы нашли того, кто интересуется нами. И ещё, меня сегодня, а может, и завтра не будет, если что, то я на связи.

Он выскочил на улицу и посмотрел в сторону второго сектора. Там, впрочем, как и всегда, небо было затянуто, и вероятно, шёл дождь. «Надо что-то делать с этим разделением. Дядя Алан давно твердит мне об этом». Он сел в авто и заехав в цветочный магазин, купил букет тёмно-красных роз. Величественный цветок на длинном стебле всегда завораживал его, как и удивительная девушка из далёкого второго сектора, куда он никогда не приезжал.

Диана Лорански.

Я сидела на своём рабочем месте, собирая как всегда колонки с цифрами. Старалась полностью погрузиться в работу и ни о чём не думать. На душе всё равно было сумрачно, как и за окном. После Заорании я скучала по голубому небу и солнечному свету. Внезапно ко мне подлетела Жаклин, кудряшки которой торчали в разные стороны, выдавая наивысшую степень взволнованности.

— Ты что сидишь? — громко зашептала она мне в ухо. — Вставай!

— Жаклин, ты чего? — не поняла я.

— Скорее, — теребила она меня, — идём, там такое! — она закатила глаза вверх да так сильно, что я подумала, вернутся ли они на место?

— Жаклин, — позвала я её, но она лишь покачивала головой.

— Конфетка, — наконец, произнесла она.

— Да что происходит? Ты можешь нормально объяснить, какая конфетка?

— Веравски — конфетка, — выпалила она.

— Жаклин, ты опять? — я чуть не покрутила у виска. Вот что она мучает своего Джорджика? Нормальный парень и её любит.

— Ты не представляешь, Веравски здесь, — зашептала она мне на ухо, — и он конфетка. Поняла? Я пойду знакомиться, — она поправила грудь, приподняв её повыше, подтянула вверх юбку и, покачивая бёдрами, устремилась к кабинету Горыныча. — Пошли, — кивнула мне на дверь, — он там.

Я встала. Во рту моментально пересохло, ноги задрожали. «Генри здесь. Зачем?» — спросила сама у себя и замерла. Мне был виден коридор, в это время дверь в кабинет Бенедикта распахнулась, и в сторону нашего кабинета пошёл Веравски, собственной персоной. Жаклин устремилась к нему навстречу, но он, обойдя её, словно досадную помеху, двинулся прямо ко мне. Наши глаза встретились, мой мир взорвался всеми красками радуги, а я забыла, как надо дышать.

— Здравствуй, Диана, — остановившись напротив меня, сказал он, — прости, что раньше не смог.

— Здравствуй, — пролепетала я пересохшими вмиг губами, — как там дядя Алан? — спросила первое, что всплыло в голове.

— Здоров, — ответил он, не отрывая от меня взгляда, — а ты?

— И я здорова, — ответила я, не отводя глаз от его лица, — а ты, здоров?

Он хмыкнул, и его губы поползли в усмешке.

— Давай лучше поцелую? — внезапно спросил у меня, и я, словно заведённая, кивнула. — Кстати, ты проспорила, — заявил он, обнимая меня и нежно целуя.

— Я? — моему удивлению не было границ, потом шальная мысль мелькнула в моей голове, и я улыбнулась. — Когда надо рассчитываться? — мои губы вслед за его расползлись в улыбке.