Восход Сатурна - Влад Савин

— Разрешите, товарищ полковой комиссар?

— Ну если у вас есть что сказать в своё оправдание, товарищ сержант!

— А я не собираюсь оправдываться! От моей роты осталось трое, но позицию мы удержали! Вот только воевать так дальше нельзя, товарищ полковой комиссар!

— Давно на фронте?

— С финской.

— А у нас?

— С июля. До этого — Ленинградский фронт.

— А, это из Седьмого горнострелкового полка! Ну давай! Что хотел сказать?

И тут меня понесло. Меня уже дергали за руку, видя, как лицо комиссара наливается кровью, но я отмахивался и продолжал говорить.

— Прекратите эти пораженческие разговорчики! — взвился комиссар, но его остановил новый командир полка:

— Подожди, Степаныч! Сержант дело говорит! В общем так! После собрания — ко мне!

— Есть, товарищ майор!

С командиром мы разговаривали долго, почти до утра, и я начал собирать роту разведки. Мне разрешили взять к себе Юзу (к сожалению, Пётр был в госпитале), воспользоваться трофейным вооружением и трофейным снаряжением. Людей отбирали из старослужащих, имевших разряд по альпинизму не ниже второго и прошедших августовские бои. Вскоре тридцать пять человек были экипированы, обучены. В группе было 12 пулемётов МГ-42 с оптическими прицелами, на треногах, 12 снайперских винтовок. У вторых номеров в пулеметных расчетах 4 миномёта — 50 мм, 10 лошадей, маленьких, киргизской породы, и автоматы ППС у всех, кто не снайпер и пулеметчик. Командиром нам назначили совсем молодого лейтенанта, но он довольно успешно командовал взводом в августе на соседнем участке. Мы обстоятельно обсудили с ним будущую тактику и вероятные задачи. Бои за перевал не прекращались ни на минуту. Но мы находились на формировании.

15 сентября мы получили приказ выдвинуться на исходные и сменить 121 гсп, который неделю назад сбил немцев с перевалов. Они отошли и закрепились на позициях ниже у кромки леса…

Первое задание: немцы оставили наблюдательный пункт на горе Бу-Ульген и каким-то образом его снабжают. Уничтожить!

Сидим, ломаем головы. Надо рассчитать точно, потому как сверху всё видно и передвигаться придётся ночью. Заходить придётся слева, прикрываясь жандармами. Снабжение идет с северного склона, он крутой, но навесить верёвки можно. Интересно, а как они там греются? Две ночи подбираемся к Ульгену. Четыре связки, два пулемёта, две снайперки, два миномёта. Подъём по гребню особых проблем не доставил. Оставил наблюдателя-корректировщика с «северком», а сами вошли в «мёртвое пространство» под вершиной и шестью минами накрыли наблюдательный пункт. Затем был штурм вершины наперегонки с немцами с севера! У них зажало блок! Несколько противотанковых гранат бросаем в их лагерь под вершиной, остальных добивают снайперы. Находим две дырявые палатки — сами постарались, радиостанцию, два МГ, бензиновый генератор, запас бензина в канистрах, примусы и продукты, патроны, гранаты. Трое остаются на вершине, связываем верёвки и организуем «перила» на южный склон. Докладываем в полк:

— Задачу выполнили.

Снизу, нам навстречу, поднимается рота нашего полка. И опять плохо экипированная! Они будут обеспечивать оборону наблюдательного пункта. А нам новая задача: немцы повезли мортиры к перевалу и начали обстреливать его.

В горах всё просто: кто выше, тот и прав! Но немцы ведут активную разведку. У них постоянно летает «шторьх» и докладывает обстановку. Если что, то появляются «лапотники». Нашей авиации не видно. Надо ждать нелётной погоды!

Через три дня пошёл дождь с мокрым снегом, началась гроза. Это обычное явление в этих местах. Вот только передвигаться — смертельно опасно. Но это лучше, чем под обстрелом или бомбёжкой. Выходим шестью тройками, так как надо перенести большое количество тола. К сожалению, одна тройка не доходит. Что произошло — никто не видел. Мы минируем карниз, как раз над батареей, отходим и сваливаем на неё каменную лавину. Больше батарея нас не беспокоила.

Затем несколько четвёрок, два по два, уходят в дальний поиск. Нужно разведать расположение немцев по дороге на Теберду. Иду с одной из них по правому хребту, спускающемуся к посёлку Домбай. Свежевыпавший снег очень сильно тормозит движение. Хорошо, что хоть ветер сильный и сразу заносит следы. В двух местах в ножи взяли НП противника. Если так дальше пойдёт, то придётся поворачивать назад — не пройти! Но больше никого не обнаружили. Легли на днёвку над Домбаем, ведём наблюдение. Немного далековато, но видно хорошо. Сильных укреплений нет. Сплошных траншей — тоже. Несколько сложенных из камней капониров, слегка замаскированных, КПП у дороги с пулемётными гнёздами. Видимо, радиостанция и генераторная рядом. А с этой точки вниз идёт отличный спуск! Отсюда на лыжах — минут пять-семь и в дамках! Ё-моё! Так! Дожидаемся ночи и уходим на соседний склон! Возвращаться надо по другой тропе!

Ночи мы не дождались. Сзади на гребне появились «эдельвейсы». Около взвода. Идут, прочёсывая оба склона. Боя не принимаем и ползком спускаемся ниже на восточную часть склона. Там темнеет быстрее. Немцы уже совсем рядом: метров семьсот. Хорошо идут! Их практически не слышно. Но снега здесь нет, следов мы почти не оставили. Да и темновато уже. Не доходя места, где мы были на днёвке, останавливаются. Перекурили, поболтали. Что происходило на обратке, видно не было. Развернулись и начали подниматься на гребень. А мы двинулись вниз. Назад шли двое суток. Доложились. Одна группа ещё не вернулась. Потом пришло сообщение, что они вышли на другом участке. Но больше мы их так и не увидели. Видимо, их «прикарманили». Ведём активное наблюдение за противником. Наконец-то появилась артиллерия: гаубицы и минометы. Помогаем корректировщикам. После нашего появления обстрелы с гор, как на других участках, прекратились. Немцы себя вели смирно, но активно занимались минированием склонов, ведущих к ним от перевала, по ночам. Наконец-то доставили палатки и стали приходить караваны с боеприпасами, начала накапливаться пехота.

А нас перебросили левее, в 121-й полк, к Архызу. У них тоже к этому времени была сформирована похожая команда — сорок человек, еще не рота, но уже и не взвод. Нас стали именовать отдельной группой альпинистов. Те же задачи, но теперь у нас был собственный взвод связи. В основном сбивали немцев с господствующих вершин и создавали наблюдательные и огневые точки. Обеспечивали их трассами для снабжения. У каждого наблюдательного пункта оборудовался лагерь охраны. И учили новеньких. После Архыза была Белая Речка, и так до самого Туапсе. В октябре меня наградили медалью «За боевые заслуги», присвоили звание младший лейтенант, так как Игорь, наш командир, не вернулся из поиска, и меня назначили командиром. В начале ноября приехал Лаврентий Палыч Берия. Группа была возле НП, мы должны были вечером идти на Индюк.

— Почему у них трофейные пулемёты? У вас что, генерал, со снабжением плохо?

— Это отдельная группа альпинистов! — доложил генерал Леселидзе.

— И что? Для них приказы не писаны? Сдать немедленно! На складах есть новые ДП с ленточным питанием!