Ворон и радуга. Книга 1 - Надежда Черпинская

Кенвила ар Лоннвина, все его ратники благородных и неблагородных кровей, стражи порядка и тьма простого люда, призванного встать под знамёна Кирлии, стеклись на северную границу Юга. Они пришли на зов короля, дабы встать там щитом, непреодолимой стеной на пути вражеского войска, и сложить свои головы во имя победы.

Посвящённый теперь во многие тайны, недоступные большинству простых смертных, Эливерт отчётливо понимал насколько шатко и опасно их положение. Нередко его посещало почти непреодолимое желание рвануть туда, на передовую, где сейчас шли ожесточённые бои.

Он не был рыцарем и воином, но не мог оставаться в стороне, когда беда грозила его новой родине.

Он знал, что где-то там сейчас сражаются все сыновья сурового милорда Данкалнау, и его случайный товарищ по оружию полукровка Кайл, и тысячи других мужчин, и совсем юных отроков. Душа рвалась к ним на помощь.

Разум твердил сдержанно и холодно, что не стоит горячиться, что здесь, в тылу, тоже нужны толковые защитники – те, кто будет спасать эти земли, если враги прорвутся дальше.

Он понимал, что бросать сейчас вольницу – то есть тех, кто на него уповает – никак нельзя. Но сердце всё равно сжималось мучительно каждый раз, когда он выслушивал донесения своих посланцев.

Они были готовы. Они ждали врага. Но всё равно наступление началось внезапно.

Эл чувствовал, как его людей охватила растерянность, когда гонцы прилетели в самое сердце Лэрианора со страшными вестями: враг в паре рильинов от Вольного леса.

Пожалуй, ещё немного и страх окажется сильнее, и дрогнут эти отчаянные храбрецы. Ворон принялся отдавать распоряжения, не дожидаясь этого опасного мгновения.

Тут ведь как… Главное, чтобы каждый был при деле, тогда некогда будет всякие малодушные мысли смаковать. А о том, как было страшно, поболтают потом, у вечернего костра, когда выживут и спасут Лэрианор.

Самым важным было не допустить врага вглубь леса. Желательно, разумеется, и на опушку не пустить. Недаром ведь первые засады вольницы были устроены ещё в развалинах Фрисавеля. Северяне могут лес подпалить, чтобы строптивых кирлийцев из чащи выкурить. Поэтому лучше бы их ещё на подступах задержать.

Но оценив размеры полчища, идущего на них, Эливерт понял, что надо вернуть в лес тех, кто прятался в руинах. Не хватало ещё бросить своих братцев на верную смерть.

Теперь все защитники Лэрианора затаились на окраине леса. Ждали. Ждали не дыша. Эл велел подпустить поближе. Без его приказа никто сейчас даже шевельнуться не смел.

Взволнованные удары собственного сердца отсчитывали каждый шаг недругов. Ещё немного, ещё…

Пора!

Приказ прозвенел чётко и уверенно. Первый выстрел. Взвизгнула тетива на луках, шустрая стая стрел со свистом взмыла в небеса и обрушилась на первые ряды нападавших, сразу посеяв среди них ужас. Всё-таки лэгиарны были прирождёнными лучниками. Никто во всей Долине Ветров с ними не мог сравниться. «Дети леса» косили без устали накатывающиеся на них вражеские ряды. Но северян было слишком много.

Перешагивая через тела своих павших собратьев, они упрямо лезли вперёд, падали замертво, но на смену убитым приходили новые, и новые.

И вот, в какой-то момент, лучники оказались бесполезны. Захватчики подошли вплотную к лесу, теперь пора было пускать в ход мечи…

И началось. Кровавое месиво. Казалось, что северяне нападали сразу со всех сторон, текли горной лавиной, без конца и края. И стало не до приказов и тактик. Оставалось только рубить, рубить, и рубить. Дрожащими от напряжения руками. Забыть про усталость и рубить. Иного не дано. Это единственный шанс выжить и отстоять свой дом. Защитить тех, кто остался в чаще леса, кто не может постоять за себя.

А значит, бой будет до победного конца. Победа достанется вольнице, а конец – проклятым герсвальдцам. Другие исходы сражения Ворон принимать отказывался.

В какой-то миг почудилось, что всё к тому и идёт. Первая хищная атака захлебнулась. Северяне даже немного откатились прочь. Снова полетели стрелы им вдогонку. Бой всё ещё продолжался, но мощь сечи чуть стихла.

***

Она появилась в тот момент, когда, казалось, на мгновение можно перевести дух. И, наверное, только поэтому и выжила – уцелела, сумела проскочить меж вояками, бьющимися остервенело, и очутиться подле Эливерта.

– Ворон! – в отчаянии призвала Лиру.

Эл обернулся на оклик и глазам не поверил: откуда она тут взялась? Вот дура! Ведь он велел всем женщинам оставаться в поселении…

Додумать не успел. Позади девчонки вдруг возник чернобородый детина с огромной секирой. Она не видела его. Да хоть бы и видела…

Эливерт кинулся вперёд, одновременно дёрнул на себя Лиру и резким колющим ударом вогнал клинок меж пластинами брони герсвальдца. Северянин выронил топор, завалился назад. И сам Ворон, не устояв на скользкой мокрой траве, повалился, придавив собой к земле Лиру. Девчонка только сдавленно пискнула под ним.

Эливерт чуть отстранился, не выпуская её из рук. В глазах у бедняжки был такой испуг, что атаману даже орать расхотелось. Кажется, Лиру и сама поняла, что оказалась на волосок от смерти.

– Ты какого… – Ворон всё-таки вспомнил, что хотел её отчитать.

– Эливерт, они там… Они! – глаза её заблестели. – Я поэтому прибежала. Борг отправил. За помощью… Северяне как-то вас обошли. Они в чаще. Они… Их надо срочно спасать. Всех! Скорее! Помоги!

И атаман почувствовал, как у него сердце на миг остановилось.

***

Разумеется, он не оставил поселение в сердце леса без защиты. Именно там, где укрывались все, кто не был способен сражаться, он оставил часть своих людей под предводительством Наира и Финриза ар Алара.

Большая часть вольницы и лэгиарнов встречала противника на границе своей земли, но для защиты в поселении осталась довольно многочисленная дружина. Они оцепили хижины кольцом, оберегая самых юных, старых и слабых.

Но проклятым герсвальдцам удалось где-то прорвать оборону и просочиться в самую чащу леса. И со слов Лиру их было столько, что без подмоги Финризу со всеми его воинами долго не продержаться. Промедление может стоить жизни и Старшему, и светлому улыбчивому Наиру, и всем тем бабам, и ребятне, что пряталась в чаще, и… его солнечной Миланейе. Об этом сейчас лучше не думать вовсе. Не то ноги подкашиваться начинают. А Эливерт очень спешил.

Они успели. Ещё немного, и было бы слишком поздно, но они успели.

Ударили в тыл налётчикам, ударили беспощадно, увидев с какой зверской жёсткостью те пытались смести их собратьев. Изрубленные тела «детей леса» и врагов были повсюду. Но, хоть в горле стоял ком, сейчас не было времени смотреть, кто