Белогор. Каратель - Алексей Стопичев

— Слюной не подавись, барон, — захохотал я. И тут же тихо скомандовал своим: — Арбалеты к бою!

Времени я потянул достаточно, Яг и Рузер уже должны были зайти в тыл баронским людям, и проследить, чтобы никто не ушёл. Как раз в это время практически все люди баронов спешились, и стали перелазить через поваленное дерево. Я отошёл в сторону и скомандовал:

— Огонь!

Первая шеренга моментально встала на колени, и десять арбалетных болтов ушли в сторону противника. Расстояние было всего-то метров двадцать. И болты выкосили сразу человек восемь.

Тенебрис были хоть и подлецами, но не трусами, и не дураками. Увидев, какие опустошения в их рядах оставил залп, они сразу стали подгонять своих бойцов. И хлынули толпой через бревно.

— Щиты сомкнуть! Гранаты — пли!

Пять гранат из заднего ряда улетели вперёд, прямо в толпу баронских прихвостней. Пять взрывов прозвучали почти слитно, и из сорока баронских людей, рванувших к нашей шеренге, на ногах не осталось никого. Больше половины выкосило осколками и огнём, те, кто был впереди, и уже подбегал к щитам, получили каменные осколки в спину. Пусть это были мелкие, и не смертельные раны, но взрывная волна сбила их с ног, осколки ранили и дезориентировали, и мои бойцы, сомкнув щиты, как на учениях, слитно шагали в ногу, копьями добивая уцелевших. Вдалеке за деревом я услышал ещё два разрыва, и понял, что кто-то выжил и пытался уйти. И похвалил себя за предусмотрительность, заставившую послать в обход Яга и Рузера. Вскоре явились и они, рассказав, что трое оставшихся всадников больше никогда никуда не прискачут. Я объявил привал, и мои люди стали собирать трофеи и лошадей. Девушки, испуганные развернувшимся практически на их глазах побоищем, бледные сидели на полянке и отказывались от обеда, которым их тщетно пытался накормить шевалье Элеган. А вот гномы оказались в восторге от развернувшегося сражения. И радостно собирали трофеи вместе с моими людьми, вызвавшись бескорыстно помочь в этом нелёгком деле. Впрочем, я видел, что коротышки тоже готовились к бою, и крепко сжимали своими ручищами короткие и широкие мечи, больше похожие на мачете.

А я уже привычно стал подсчитывать трофеи. Из целых лошадей осталось тридцать восемь штук. Остальных убило осколками или болтами. Доспехи в количестве десяти штук мы навьючили на трофейных лошадей. Денег у догнавших нас мстителей оказалось не густо — всего две с небольшим тысячи рупьев, и я щедро поделил их между всеми участниками, в том числе пусть и не повоевавшими, но готовившимися гномами и шевалье Элеганом. Как раз на каждого вышло по двести рупьев. Гномы настолько расчувствовались, что подарили мне ещё одну трубку и увесистый мешочек табака. Собрав трофеи, запаковав их на лошадей, мы двинулись дальше. И, слава Богу, девушки перестали трещать. А гномы, сдружившись с дружинниками, перенесли своё красноречие на них. Чему я был рад…

— За торговый караван положена пошлина! — пробубнил стражник на воротах славного города Боробея. Городок этот, по размерам чуть больше Барума или Лерена, находился аккурат в половине пути до столицы Лесании. Тут я и решил продать трофеи, чтобы не тащить их ещё тысячу лье до столицы. А то целый табун, честно говоря, доставлял немало неудобств. Но тут перед нами встала преграда в виде усатого стражника, ставшего на входе, и бубнившего, что с нас положена пошлина. Причём Ягу, который успел пообщаться с ним первым, он заломил такую цену, что тот, чуть было, не зарубил ретивого дуролома. И помчался ко мне докладывать.

— А где вы торговый караван видите, служивые? — обратился я к стражнику и двум его подельникам.

— Всё, что более пяти лошадей по уставу славного города Боробея является торговым караваном, — опять забубнил стражник.

На необычное зрелище с той стороны стены уже стали подтягиваться зеваки. Да и с этой стороны небольшая пробка организовалась.

— Кто у тебя старший, служивый?

— Это к делу не относится! — отрезал усатый, — Либо платите пошлину, как за торговый караван, либо, проезжайте мимо нашего славного города!

Вот всегда подозревал, что усы у человека мозг высасывают. Я спешился и подозвал Яга:

— Этих троих идиотов — обезоружить! Не убивать, — кинул повод Рузеру, помог спешиться Эльзе и вошёл с ней в городские ворота.

За спиной послышалась возня и глухой стук тел. Обернувшись, я увидел, как мои дружинники ласково укладывают на брусчатку три усатых тела, находящихся в состоянии лёгкого нокдауна. Три алебарды и три коротких меча, забранные у стражников, Яг уже увязывал на одну из лошадей. А Рузер, наклонившись к служивым, объяснял, что оружие пока побудет у них, чтобы, не дай боги, дяди не порезались опасными игрушками.

Я с интересом оглядел Боробей. А что? Достаточно зажиточный городок! Центральная улица даже брусчаткой выложена! Слева и справа двухэтажные дома. Правда, тут единого стиля не было: часть деревянных построек, часть каменных. Да и архитектура подкачала. Обычные деревянные коробки с массивными дверями и узкими окнами. Средневековье, мать его за ногу! Правда, запаха нечистот в городе не было совсем! И Эльза объяснила, что во всех городах делаются канализации. Так повелось ещё с незапамятных времён, до Исхода.

— Пойдём к ратуше! — решил я. Сразу двух собак съедим, или двух коров убьём? Не помню, да и неважно! Главное, что отдадим оружие стражников, да и с мэром хочу пообщаться. На каком таком основании дворянам Лесании въезд в города закрыт?

Я бодренько потопал по брусчатке, с радостью разминая затёкшие от долгой верховой поездки ноги. Взяв меня под ручку, рядом шагала Эльза. За спиной маячили два телохранителя со щитами и арбалетами. А следом уже растянулась огромная кавалькада из моих людей, гномов, шевалье Элегана с девушками, и тридцати восьми трофейных лошадей. Неудивительно, что через пару минут за нашей процессией шагал уже чуть ли не весь город.

Минут через десять неторопливой походкой мы вышли на площадь перед ратушей. И площадь, на удивление, была заделана брусчаткой. А ратуша представляла собой высокое каменное здание, на высоте пятого этажа заканчивающееся шпилем. Слева на площади сиротливо стоял помост с плахой и виселицей, на которой пока ещё никто не висел. Справа располагались торговые ряды. Уловив запах пирожков, я с сомнением глянул на ратушу, и решил, что мэр подождёт, а вот горячая выпечка — нет! Потому решительно повернул к торговым рядам, и подошёл к первой же девахе, бодро торгующей вкусностями.

— С чем пирожки?

— С мясом! С горохом! С картошкой!

— Давай мне с картошкой. Два! — и повернулся к Эльзе, — Ты какие хочешь?

— С мясом!

— И два с мясом!

Расплатившись медью за пирожки, потопал опять к ратуше, но оттуда навстречу уже шёл низенький толстячок. Что характерно — тоже усатый. А за ним, гремя железом, топали человек двадцать стражников. Все как на подбор пузатенькие, с толстенькими щёчками и заплывшими глазками.

— А ну стаяаааааать! — заорало мне пузатенькое недоразумение, — Вы кто такие? Отвечааааать!