Вкус порока - Кейт Ринка

потом грозилась покончить с собой, если я ее брошу.

– И как? Ей это удалось?

– Да. С третьей попытки.

Глядя на его спокойное выражение лица, с которым он это говорил, я поежилась. Да он действительно псих. А я – просто вещь, которую захотел заполучить, но никак не получается. И эта ситуация ему будто бы даже нравилась, возможно вызывала азарт или нечто подобное.

– Роме очень не понравится, что вы меня похитили, – произнесла я, напоминая о своей брате из Всадников.

Но мужчина опять лишь усмехнулся.

– Ему об этом надо еще узнать. И даже если он узнает, а это время, мы будем уже в другом городе.

Тут я вообще не поняла, к чему он клонит. Потому что, лично я, ни в какой другой город не собиралась. Если только меня опять не заставят под дулом пистолета.

– Не понимаю о чем вы, но я никуда уезжать не собираюсь.

– О, я собираюсь. А ты поедешь со мной. Это мое приглашение. Пока словестное, с предложением сделать это добровольно. Выезжаем через два часа.

Ничего себе приглашение.

– Но вы не можете вот так просто взять и заставить меня куда-то с вами поехать…

– Поверь мне, девочка, я могу практически все.

– Но… у меня здесь семья. И вообще, я замужем. И Рома…

– Ты удивишься, когда узнаешь, на что способны деньги. Тебя разведут в два счета, только по одному моему звонку.

Черт, а у меня и паспорт как назло с собой в сумочке. Привычка с восемнадцати лет, когда приходилось доказывать, что могу позволить себе купить абсолютно все, как и пройти куда угодно. Но отдавать его я не собиралась. Как и выполнять все дурные прихоти этого психа. Поэтому, поднявшись на ноги, четко заявила:

– Я никуда с вами не поеду! И продолжать этот дурацкий разговор больше не собираюсь!

После чего развернулась и направилась в сторону выхода. И пусть только попробует меня остановить. Хотя Карпов даже не дернулся. Лишь опять противно заулыбался, где-то уже мне в спину. Но когда я открыла дверь, передо мной вырос все тот же охранник, который сразу преградил мне дорогу. И в этот раз меня это сильно возмутило.

– Сейчас же дай мне пройти! – потребовала у него. – Вы не имеете права удерживать меня здесь силой!

Но охранника это тоже всего лишь повеселило.

– Я Тушка Ромео из Ночных Всадников, – попыталась я заговорить иначе, как научилась у Ромы. – Похищая меня, вы бросаете вызов всем Всадникам.

– Это ты сама придумала? – нагло посмел произнести этот урод. – Ты ведь даже не меченная. Или браслетик свой дома забыла? – добавил тот с издевательским смешком.

На рефлексе я обхватила холодными пальцами свое пустое запястье. А ведь Рома говорил мне – не снимать!

– Гоша! – вдруг одернул его Дмитрий, подходя к нам. – Не дерзи нашей гостье. Она, возможно, говорит правду. Пусть и я не понимаю, почему Ромео не дал тебе защиту, раз так громко называет… своей. Хотя, не важно.

После таких слов охранник резко перестал улыбаться.

– Но, если она говорит правду, то это не лучшая ваша идея, босс, – вдруг сказал этот мордатый верзила.

Вроде накаченный, а все равно умный. Хотя Дмитрий это не оценил.

– А я спрашивал твое мнение? Нет. И она поедет с нами, даже если все Всадники будут против. Собирайтесь. А ее пока в гостевую комнату. И под строгий контроль.

Когда Карпов закончил изрекать свои приказы, охранник молча кивнул и обратился ко мне:

– Ну что, сама пойдешь или придется тащить?

Я дернулась. Сильно захотелось возмутиться, заорать и вообще потребовать немедленно дать мне уйти. Или просто взять ноги в руки и побежать. Только в данный момент это бессмысленно. В доме не только Карпов и этот урод. Я видела мельком и других мужчин, и на улице, и в доме, я слышала другие голоса. Эти люди вооружены и вряд ли адекватны. Поэтому я решила не устраивать для них веселое представление с неудачным побегом и женскими воплями. А взять в руки всю себя и добровольно последовала за охранником. У меня еще есть два часа, чтобы подумать, как же теперь выпутываться из этой нехорошей ситуации.

* * *

Он еще никогда так не нервничал. И не злился. В том числе на саму Белку, которая умеет попадать в неприятности каким-то чудесным образом. Потому что его не слушает, не советуется, не спрашивает. Потому что сам упустил момент. Не понял сразу, зачем же все-таки вернулся. Еще в первый день нужно было посмотреть правде в глаза и заявить свои права на эту девчонку. А теперь разгребать такую кучу дерьма, которую сам явно не вывезет. Поэтому снова приходилось обращаться за помощью к своим братьям.

На его удачу в клабхаусе оказался в сборе весь офицерский состав. Парни сидели в домашнем баре и что-то угрюмо обсуждали. Только Самурай стоял в сторонке и тихо с кем-то говорил по телефону. Но поникший видок Арчи первым делом заставил спросить:

– Что случилось?

Его встретили такими молчаливыми и печальными взглядами, будто кто-то умер. А потом Арчи поднял к нему глаза, в которых застыли настоящие слезы. Но чтобы заставить этого здорового и бесстрашного дядьку прослезиться, могло случиться только одно…

– Макс умер, – сказал ему сам Арчи, произнося имя своего сына. – А я его даже толком и не знал…

Черт. А Рома так понадеялся, что хуже новостей сегодня уже не услышит.

– Соболезную, – сказал он брату, когда подошел ближе и сжал пальцами поникшее плечо. – Сама Сизова позвонила?

– Да… Тварь. Не могла позвонить раньше. О помощи попросить. Именно у меня, – произнес Арчи натянутым голосом, в котором следом начала прорезаться неконтролируемая ярость: – Так нет же! Эта гордая сука берет и молчит о его болезни до последнего, а потом обращается в долбаный детский фонд!

В этот момент к столу подошел Самурай и начал говорить:

– Короче. Вот, что удалось узнать по ситуации с Максом. Один бизнесмен-политик по фамилии Шагаев примерно неделю назад в рамках акции для поднятия своего рейтинга пообещал сделать крупное пожертвование в местный фонд «Доброе сердце», нам вполне знакомый. И эти деньги, еще не полученные, сразу закрепили за Максом. Только деньги так и не появились. Шагаев их кинул. Но пока они ждали, Максу резко стало хуже. Все-таки были проблемы с сердцем. Как итог – упущенное время. И помочь ему уже просто не успели.

– Но почему за Максом закрепили именно деньги Шагаева? – спросил Рома.

– Шагаев сам обратил на него внимание и громко на камеру телевидения