Корсар. Крест и клинок - Тим Северин

Люди с молчаливым остервенением набросились на крепления, державшие мортиру на месте. Почти двадцать минут потребовалось на то, чтобы освободить орудие и, воспользовавшись внезапным креном палубы, спихнуть чудовищную пушку вместе с ее полозьями за борт. Она исчезла в море с плеском и бульканьем, которые были слышны даже сквозь грохот бури. Канат побежал, потом остановился, когда мортира легла на дно. Матросы закрепили швартов, и галера, ощутив тяжесть чудовищной пушки, медленно повернулась носом против волны и зависла на привязи, больше не двигаясь к берегу.

Гектор не мог не восхититься самообладанием Пьекура. Первый помощник спустился в канатный ящик, чтобы лично осмотреть течь, потом спокойно прошел по проходу на полуют, а затем — Гектору было видно, как он переговорил с другими комитами — туда же была призвана команда с фордека, которая принялась готовить к спуску гребные лодки, закрепленные над скамьями гребцов. Галера дыбилась и раскачивалась, но в конце концов две лодки были сняты и спущены на воду и запрыгали на волнах, бешено колотясь о борт галеры. Тогда матросы и несколько надсмотрщиков уселись в лодки, к ним присоединились пушкарь-мортирщик и комиты с палубы полуюта, и стало совершенно ясно, что они покидают судно.

Другие галерники тоже это поняли. Тихий стон прошел по скамьям гребцов, перемежаясь гневными криками. Пьекур что-то спокойно сказал оставшимся надсмотрщикам, и они зарядили мушкеты и встали перед гребными скамьями. Две лодки, наполненные людьми, оттолкнулись от борта и направились к берегу. Они шли по ветру, и через несколько минут люди уже выбрались из лодок и зашлепали к берегу, а гребцы стали выгребать обратно к галере. Шли они куда медленнее, и когда добрались до «Герасима», вода, бывшая прежде Гектору по лодыжки, дошла до колен. Каково бы ни было повреждение галеры, она тонула слишком быстро.

Лодки сделали еще две ходки, и вскоре на полуюте не осталось никого, кроме Пьекура, начальника гребцов и полу-дюжины вооруженных надсмотрщиков. К середине утра галера почти затонула, вода плескалась о верхние части гребных скамей, и галерники пришли в отчаяние. Они ругались и молили, неистовствовали и рыдали, пытаясь порвать свои цепи. Пьекур смотрел на них тусклым и совершенно безжалостным взглядом.

— Чтоб тебе гнить в аду! — крикнул кто-то из гребцов.

— Нет, — отозвался первый помощник. Это были единственные слова, которые он произнес, обращаясь прямо к скамьям. — Это вы, неверные и еретики, будете терпеть муки. А я не стану даже думать о вас.

Он снял со своего пояса кольцо с тяжелыми ключами от висячих замков, поднял их так, чтобы всем было видно, и нарочитым жестом бросил в море. Потом повернулся, шагнул в лодку и жестом приказал грести к берегу.

Брызги с гребня волны обожгли шею Гектора. Перед ним было плачевное зрелище — головы и нагие торсы двух сотен галерников, блестевшие над волнами; люди встали на скамьи, пытаясь уйти от поднимающейся воды. Груз, смытый с палубы, брусья и даже плащ кого-то из галерников, наполовину наполненный воздухом, — все плыло перед глазами Гектора. И тут Бурдон воскликнул:

— Я не хотел суетиться, пока эти свиньи надсмотрщики следили за нами. Меня просто пристрелили бы. Подтяните ко мне цепь, и я попробую добраться до замка.

Иргун, рослый турок, пошарил руками, схватил замок там, где он был прикреплен к помосту, и удержал над водой. Галера погрузилась настолько, что каждая волна накрывала замок, и когда она отходила, из скважины вытекала вода. Бурдон лег ничком поперек товарищей и принялся ощупывать внутренности замка кончиком своего щупа. Гребень волны накрыл его с головой, он захлебнулся, потом закрыл глаза, словно уснул, сосредоточившись на механизме замка. Дважды щуп выскальзывал из его рук, один раз кончик щупа вонзился в кулак Иргуна. Рослый турок даже не поморщился. Наконец Бурдон вынул инструмент, согнул тонкий конец под прямым углом, а потом сунул его глубже и повернул. Замок раскрылся.

— Отличная работа! — воскликнул Гектор, почувствовав, как давление цепи на его лодыжке вдруг ослабло.

Он набрал побольше воздуха, нагнулся, погрузив голову в воду, и, нащупав тяжелую скамейную цепь, стянул ее со своих ножных кандалов. Юноша почувствовал, что справа от него Карп проделал то же самое. Кашляя и отплевываясь, все пятеро поднялись на помост, через который уже перехлестывали волны.

— Помоги нам! — закричал гребец с соседней скамьи.

Бурдон повернулся и протянул ему отмычку.

— Придется вам самим себе помочь! — крикнул он в ответ. — Слишком мало времени.

Гектор огляделся. Средняя часть судна была уже под водой. Только полуют да рамбада еще выступали из моря. До рамбады было всего несколько шагов. Зацепив ножную цепь за крючок на поясе, он двинулся туда.

— И что нам делать дальше? — спросил Бурдон, глядя на берег. — Слишком далеко — не доплыть. Кандалы утянут ко дну. Вот они-то и станут нашим палачом.

— Не станут! Только сделайте, как я покажу. — Это заговорил Дан. Он подошел к пустым пороховым бочонкам, по-прежнему привязанным к борту. Выбрав один из них, он расстегнул свой тяжелый пояс, туго обмотал его вокруг бочонка и накрепко завязал. — Держите бочку в руках, сбоку, вот так, и прыгайте за борт. Когда окажетесь в воде, постарайтесь зацепить серединное звено вашей цепи за крючок на поясе. Потом толкайтесь обеими ногами. Это будет как бы езда в стременах. Бочка выдержит ваш вес. Не пытайтесь грести, просто держитесь, прижимаясь к бочке, а ветер и волны сами донесут вас до берега.

И с этими словами он прыгнул в море, держа бочку у груди.

Гектор видел, как его друг вынырнул на поверхность, бочонок у него в руках нырял, вертелся и поворачивался, так что Дан то оказывался на поверхности, то снова погружался в воду. Но вскоре он обрел равновесие, и было видно, что он прижимается к бочонку, голова его выступает над водой и он может дышать. Бочонок медленно вращался, подвигаясь по направлению к берегу.

— Давайте! Быстрее! — крикнул Дан товарищам, и один за другим они прыгнули в море.

* * *

Иргун не добрался до берега. Может быть, пустой бочонок не смог удержать его — слишком тяжел он был, или бочонок просто затонул, или оджаку не удалось зацепить ножную цепь за крючок. А вот Гектор, Бурдон и Карп доплыли до отмели, где Дан поджидал их, чтобы помочь выйти на берег.

— Как тебе это пришло в голову? — спросил Гектор. Он сидел на песке, отдыхая и дрожа от усталости.

— Наши каноэ, — ответил мискито. — Я говорил тебе, как мы переворачиваем их обратно, когда они перевернутся. Только это не всегда возможно. Так что, если ветер и волны попутные, разумный рыбак просто висит на каноэ и ждет, пока его не донесет до берега. Если только не съедят акулы.

— Никогда не видел акул. Если они водятся в этих водах, скоро они попируют бедолагами, — сказал Гектор.

Он смотрел в сторону галеры. Из всего «Герасима» осталась только часть утлегаря, выносного бруса вдоль борта, служившего раньше опорой для весел, и лопасти нескольких из них торчали вверх, вонзаясь в небо, точно огромные колючки. Галера, должно быть, опрокинулась, покуда он с товарищами добирался до берега. «В таком случае, — подумал юноша, — галерники, прикованные на борту, утонули быстрее, чем если бы судно село на ровный киль». Он почти не знал никого из них, но его охватило чувство страшной усталости и уныния.