Пламя клинка - Денис Чекалов

— А ты не ерничай! — огрызнулся слайм. — Наш Хозяин велик, ему ведомо и будущее, и прошлое. Власть его распростерлась крылами и над этой Степью, и над горами скарбников, и над Ледяной тундрой; слюни нашего Мастера, застывая, обращаются в брулиянты, а сопли имеют чудотворную силу, вот!

— И ты думаешь, что Хозяин сейчас тебя защитит? — спросила Оксана.

Я присел на теплый широкий камень, покрытый бархатом мха.

— Темный колдун Духарий часто спускался в подземелья под городом, — сказал я. — Там он собирал волшебные реагенты и заряжал артефакты силой стихий. Уверен, эти двое давно и хорошо знают друг друга.

Круль косо посмотрел на меня.

— Ничего я не говорил про Духария, он-то здесь при чем?

— Может быть, ты и прав, что доверял ему, — кивнул я. — Только одна беда. Твой друг Духарий уже с неделю как мертв. А вместо него к тебе ходил самозванец.

— С друзьями так всегда и бывает, — подсказала Оксана. — Думаешь, перед тобой старый друг, а под его шкурой живет уже какая-то дрянь вроде паразита.

— Как это мертв?! — воскликнул король Станислав.

Он забулькал, и человеческая голова поднялась над лужицей слизи.

— Да я говорил с ним, только вчера!

— Это был оборотник.

Склизкое лицо круля покрылось мелкими пузырями.

— Врешь ты все, человек! Вы, люди, завсегда врете; спускался к нам давеча в коллектор один такой, сказал, что откроет нам смысл жизни, нирвану и просветление, если хорошенько заплатим.

Круль пораздулся и выплюнул пару человечьих костей.

— Так мы его ржавой трубой-то отсодомировали и съели, а я с тех пор думаю: может, в том и был его смысл жизни? Кто знает…

— Почти дзенская притча, — согласился я. — Но Духарий и впрямь мертв. Можешь сам убедиться.

Я вынул маленькую прозрачную сферу. Она сорвалась с моей ладони и воспарила к Станиславу. Заглянув в нее, круль заметил большой железный сундук и еномух-некрофагов, круживших роем над кованой крышкой.

Ларь медленно отворился, и слайм увидел тело с содранной кожей.

— Врешь, — повторил король, но уже не слишком уверенно. — Запись можно подделать.

— Можно, — кивнул я. — Кому, как не тебе, знать? Ты сам этим занимался.

— О чем ты?

— А кто еще мог создать развлетвленную сеть шпионов по всему городу? Руфус, как только возглавил стражу, тут же обратился к тебе.

Круль утопил все три глаза в своей слизистой луже.

Так он отводил взгляд.

— Гномий инженер Торвальд не дозволял вам выходить из коллектора, — продолжал я, — но твои ищейки, мокрицы и крысогоблины могли разгуливать, где им вздумается.

Я взмахнул рукой, и прозрачная сфера стала вращаться перед глазами Станислава.

— Ты все знаешь о таких записях, — сказал я, — и легко отличишь подделку. Итак?

Станислав ничего не ответил.

— Духарий мертв, — повторил я. — Тот, кто нацепил его кожу, хотел тебя обмануть. Ему нужна была твоя помощь, чтобы стереть защитные руны. А теперь подумай, станет ли убийца и самозванец держать данное тебе слово?

— Даже если и так, — отозвался круль, — с чего мне доверять вам?

Оксана щелкнула пальцами.

Яркий огонь вспыхнул, жадно затрещал в воздухе, прямо над испуганным слаймом.

— Я могу тебя туда бросить, — сказала девушка, — но пока этого не сделала. Разве это не начало для крепкой дружбы?

— Не надо, — испугался Станислав. — Не надо меня варить. Я вам еще пригожусь.

— Все так говорят, — кивнула Оксана, — а потом даже мусор не могут вынести.

Круль тихо засмеялся.

— Дурни выносят мусор, а умные его продают, — отозвался он. — Думали, я просто так сидел тута и ждал, пока мне кальвадосу подгонят? Нет!

На слизистой луже, без лица и носа, расплылась широкая, самодовольная ухмылка.

— Я владыка Верхних коллекторов, у меня везде есть глаза и уши. Хотите знать, что я видел пару часов назад? Вам понравится…

Низко нависли ивы над черной водой болота.

Тихо, без единого всплеска, скользила по топи хищная орочья ладья. На носу ее был вырезан волк, с ястребиным клювом и щупальцами на шее.

Вдоль боков ладьи шли серые прозрачные руны — и горе чужаку, пытавшемуся их разобрать: читая заговоренную надпись, он сразу сходил с ума и начинал убивать соратников.

Так торфяные орки нередко одерживали победу, даже не успев обнажить оружие. Сами зеленокожие с детства видели эти письмена и обрели к ним стойкий иммунитет.

Мачты и парусов не было на ладье, да и нет от них толку на черной воде болота.

Мелкие буруны кипели у ватерлинии, и казалось, что корабль плывет по неспокойной реке, но на самом деле его вела торфяная магия.

Десять темных щитов переливались на обоих бортах — боевые трофеи, и на каждом корчился герб клана или народа, побежденного воинами Ворона.

— Мы на месте.

Эрлан-бей, вождь клана Топей Отчаяния, стоял на верхней палубе корабля.

На нем был парадный доспех из панциря болотного стегоцефала.

Броню не сдирают с трупа мертвого чудовища, напротив, мясо и кости тщательно вырезают, чтобы стальная шкура осталась неповрежденной.

После ее относят умелому кузнецу, и тот, положившись на помощь болотных духов, делает латы. Они гораздо прочнее, чем волшебное серебро, и почти не уступают в крепости адамантовым, но много легче и не стесняют движений.

Магия убитой твари защищает нового хозяина от вражеских заклинаний и на ходу помогает залечивать глубокие раны, а также снимает яд и проклятия.

Очень сложно убить болотного стегоцефала, а если повредить панцирь, он становится почти бесполезным. Только вожди клана Небесных Воронов могут носить такие доспехи и никогда не продают их другим народам.

Время от времени находятся смельчаки, которые отправляются на болота в надежде раздобыть панцирь; там эти бедняги и погибают.

Если им и удастся обмануть орочьи патрули, спастись от болотных чудищ и не утонуть в предательской трясине Отчаяния, встречу с колдовским ящером еще не удалось пережить никому из чужаков-браконьеров.

— Рассредоточиться, — коротко велел Эрлан-бей.

С ним был отряд из торфяных орков, две дюжины. Все носили доспехи из панциря двурогих стегоцефалов.

Ярко-красные, эти доспехи могут менять свой цвет и полностью сливаться с болотом, но их броня совсем не такая крепкая, как шкура болотных ящеров, и не имеет колдовских свойств.